такие свирепые рожицы, что у меня начало складываться ощущение, будто нахожусь на репетиции спектакля.
Несмотря на столь эмоциональные разъяснения, мне всё же удалось выяснить самую суть проблемы. Оказывается, эти девушки были суккубами, демонами, питающимися эротическими эмоциями. Благодаря эволюционному процессу суккубы получили возможность к множественным метаморфозам собственного тела, увы, неконтролируемым. Что это значит? Всё очень просто. Чтобы регулярно подпитываться любимым «лакомством», которое поддерживает естественный магический фон организма, девушки должны нравиться мужчинам. А мужчины, к сожалению, существа непостоянные. То им подавай блондинок, то брюнеток, то худеньких, то полненьких, то большегрудых, то.… В общем, чтобы подстроиться под любого любовника, с телом суккуба происходят изменения в соответствии с потребностями того мужчины, с которым она близка.
До первого сексуального опыта суккубы друг от друга не очень отличаются, остаются «бесцветными», как я отметила при нашем знакомстве, но всё меняется, стоит им только стать женщинами. Предпочтения первого мужчины накладывают на внешность девушки свой отпечаток, и дарит ей тот облик, с которым ей придётся мириться всю оставшуюся жизнь. То есть конечно с другими мужчинами она так же будет меняться, но после того как отношения закончатся, суккуб примет тот облик, который нравился её первому любовнику.
Вот, к примеру, госпоже Керт не очень повезло с первым опытом. По юности лет и по глупости она простилась с девственностью в компании такого же молоденького инкуба, которому нравились девушки больше похожие на кукол Барби, с того момента она обзавелась пышными формами и тонкой талией.
— А знаете, как с большой грудью жить тяжело!? — патетично вопросила Луна, совершенно игнорируя тот факт, что в кафетерии к этому моменту уже завтракали несколько мужчин. — Спина болит, бельё подобрать сложно, только на заказ шить…
Мужчины, попивающие кофе и прислушивающиеся к нашей беседе, дружно поперхнулись. Я бросила на них сочувствующий взгляд и поспешила утихомирить разошедшуюся демоницу.
— Могу себе представить, — перебила я девушку и улыбнулась, постаравшись перевести разговор на другую тему. Не тут-то было!
Покончив с разъяснением сути проблемы, девчонки приступили к активной агитации. Мне принялись расписывать «ужасающие» подробности из жизни угнетённых демониц Преисподней. Стандартные женские претензии по поводу готовки, уборки и воспитанию детей я пропустила мимо ушей, похоже, во всех мирах они одинаковые. А вот возмущение девушек по поводу работы меня позабавили. В родном мире женская эмансипация пройденный этап и многие уже морально готовы пойти на то, чтобы отмотать этот процесс в обратную сторону, а тут всё наоборот. Эх, не нахлебались ещё девчушки полной ложкой равноправия полов!
Нет, я не считаю, что эмансипация абсолютное зло, просто к ней у меня отношение двоякое. С одной стороны «Всё хорошо, прекрасная маркиза!», в том смысле, что я рада, что к тому времени как я появилась на свет, женщины уже давно могли не зависеть от прихоти отцов или мужей. Самостоятельный выбор профессии и места работы для женщин стал обыденностью. Возможность зарабатывать деньги самой и самой распоряжаться финансами тоже. Женщины сами выбирают себе мужчин, сами решают быть ли им матерью или всю свою жизнь посветить любимому делу и много что ещё.
Вот только и обратная сторона у подобного равноправия имеется. Выяснилось, что и мужчины возжелали паритетности. Теперь уже им хочется быть слабыми и зависимыми, они жаждут проявить себя в исключительно женских профессиях и делах. И ладно бы они становились «домохозяйками» при работающей супруге, но нет, многие предпочитают исключительно по-женски скривить губки в презрительной гримасе, сложить ручки на пузике и ничего не делать. Да, во мне сейчас говорит обида и злость на Стаса! Да, умом я понимаю, что не всех нужно одним мерилом мерить, но как же порою сложно забыть те полтора года, которые я кормила, одевала и полностью обихаживала мужика, не желающего даже пальцем пошевелить, чтобы хоть чем-то мне помочь. Сама, конечно, я тоже хороша, нашла Стасика, привела его жить к себе домой и охотно подставляла шею, забывая, что самая вроде как являюсь слабым полом. А-а-а, чего уж после драки кулаками махать?!
— Вот вы нас понимаете?! Понимаете, как это несправедливо?! — заламывая тонкие ручки, вопрошала меня Луна, самая эмоциональная из этой троицы.
— Угу, — всё ещё думая о своём, охотно согласилась я.
— Именно по этой причине мы никогда больше не будем подчиняться мужчинам и замуж тоже не выйдем, — гордо заявила Целестина и с вызовом посмотрела на меня.
— Мы будем хранить свою девичью честь, — вдохновенно подхватила Луна, глядя вдаль затуманенным взором. — Мы будем трудиться наравне с мужчинами… Нет, мы будем работать лучше, больше! Мы превзойдём мужчин…
«И помрёте во цвете лет», — мысленно закончила я за неё и вздохнула. Вспомнилась Машка с матом и шуруповёртом наперевес собирающая новенький комод и приговаривающая чуть ли не в угол забившемуся мужу: «Вот так, рукожоп, это делается! Вот так!». Нет, всё же изрядная доля вины в том, что мужчины не желают быть мужчинами, лежит и на женщинах. А ведь у моей подружки эпопея с комодом начиналась вполне себе мирно, её благоверный сам собирался всё собрать, но Машеньке не понравилась скорость, с которой он работал, и потому она отобрала у него инструменты и взялась за дело сам. Итог: глубокая моральная травма у мужа и убеждённость, что она круче, чем любой мужик, у жены.
— А вы, Ангелина, что по этому поводу думаете? — вдруг задала мне вопрос Селина с прищуром профессионального дознавателя.
Врать не хотелось. Правду этим фанатичкам себе дороже говорить. И что делать?
— Ангелина, нам пора, — над самым ухом неожиданно раздался голос Алана. Спаситель же ты мой! Дай расцелую!
Надеюсь улыбку, появившуюся на моём лице, девушки интерпретировали как влюблённую. Не хотелось, чтобы они заметили какое облегчение, я испытала, когда пришёл демонолог. Со стула постаралась поспешно не вскакивать, распрощалась с суккубами очень дружелюбно, намного дружелюбнее, чем это сделал магистр Джейлир, и подхваченная им за талию поспешно покинула кафетерий. Рука магистра не сдвинулась ни на миллиметр пока мы шли коридорами, не дрогнула, когда мы вернулись в фойе, и крепче прижала меня к мужчине, когда мы подошли к госпоже Керт мило беседующей с Этьеном. Что самое интересное, задерживаться мы не стали, Алан быстро распрощался не только демоницей, но и с приятелем, смерившим нашу композицию хмурым взглядом. Всё случилось так быстро, что я
