А, ладно, где наша не пропадала! Если что, в самом деле спросим у местных. Тут, кажется, многие знают лыкоморский язык…
Подперев щеку кулачком, домовой осуждающе смотрел нам вслед.
Кем бы ни был автор раздобытой Эгмонтом карты, свое дело он знал туго. Белая собака с рыжим ухом — матерый волкодав весьма флегматичного вида — встретилась нам за первым же поворотом. Старая яблоня обнаружилась через пять минут и два перекрестка. Иначе вышло с полосатым забором: его не было, и мы уже почти заучили порядок расположения всех окрестных заборов, когда Эгмонт вдруг заметил, что один из них блестит от свежей, еще не просохшей зеленой краски.
Зато свинья нашлась именно там, где изобразил ее художник, — в огромной луже посреди дороги. Одно из двух: либо свинья из принципа никогда не покидала этой лужи, либо дожидалась именно нас.
Свернув во второй от свиньи переулок налево, мы отсчитали шесть домов, повернули еще раз — и перед нами открылась узенькая прямая улочка, в конце которой виднелись искомые ворота.
Я недоверчиво прищурилась.
У ворот в довольно живописных позах — прям хоть в путеводитель по Арре вставляй — расположились два крупных волка, и один, что посветлее, показался мне подозрительно знакомым. Но волки в принципе все похожи друг на друга; я вспомнила того, которого приняла за Сигурда в малиннике, и немного воспрянула духом. Опять же, что наш Сигурд забыл у этих ворот? Особенно когда он так нужен своей семье! Долг и Сигурд — примерно то же самое, что Яльга и молоко.
Да и грабель нигде не видать…
Я покосилась на мага — он шел, засунув руки в карманы, и с небрежным видом осматривал окрестности. Небрежность-то меня и напугала: Эгмонт с самого утра был не особо адекватен. Если несчастные волки попытаются притормозить уважаемых гостей Арры, с него станется прорываться с боем.
И как потом прикажете объясняться с Аррани Валери?
Я цепко ухватила Эгмонта под локоток и прошипела в самое ухо:
— Играем план «Б»!
— Так у нас и плана «А» нет! — возразил было маг.
— Не столь важно, чего нет! Главное — что есть!
Дальше препираться было просто опасно. Я запихнула карту поглубже в карман, ненавязчиво посвистела и жизнерадостно сказала, не глядя на волков:
— До чего же прекрасное нынче утро! Ты согласен, милый? Лучшего дня для пикника и не подобрать!
Эгмонт, возведенный в милые, отреагировал, как подобает.
— Тебе виднее, любимая, — уныло сказал он.
— Вот-вот, и я о том же! — Я невольно покосилась на волков и увидела, что правый смотрит на меня очень нехорошо, с каким-то гастрономическим интересом. А левый просто давится от хохота.
До ворот оставалось каких-то три шага, когда правый волк поднялся, встряхнулся и одним прыжком очутился возле меня.
— Пикник, значит? — мрачно спросил он голосом Сигурда. «А может, и не Сигурда! — с надеждой подумала я. — Сигурд, наверное, и слова-то такого не знает!». — Так я вас, дорогие гости, прямиком к озеру провожу. Лучшее место, стало быть, ничего для вас не жалко!
Я нервно покосилась на него, но ничего не сказала. Кажется, Сигурд был немножко темнее. Опять же, вчера баня была. Но грабли, грабли-то где?
Ладно, Сигурд или не Сигурд — там разберемся. Главное — выйти за ворота.
— Удачной охоты! — крикнул в спину второй волкодлак.
— И вам тако же, — невпопад вякнула я.
3
Дорога за воротами тоже была альтернативной: кривая, заросшая лопухами, вся в выбоинах — не сравнить с той, из желтого кирпича. Споткнувшись в третий раз, я почувствовала себя как дома. Ну наконец хоть что-то нормальное, человеческое. А то, понимаешь, чистенькие мостовые, аккуратные домики… свинья посреди улицы — и та на своем месте! «Да где ж это видано, люди добрые!» — как говаривала моя элементаль.
Вероятный Сигурд молча трусил впереди, то и дело перепрыгивая колдобины и ямы. Вокруг смыкались мрачные ели; ворота Арры давно остались позади, и к исходу третьего или четвертого часа мои нервы стали сдавать. Обещанного озера что-то не было видно, да и не сильно мне туда хотелось.
— Куда ты ведешь нас, отважный герой? — вполголоса процитировал образованный Эгмонт.
Я не знала, какому эльфийскому поэту принадлежит эта фраза, но не замедлила ответить чеканной народной формулировкой:
— Идите вы к мрысам, я сам здесь впервой! Сигурд, ты вообще Сигурд или как?
Волк остановился. Повернулся. Сел посреди дороги, аккуратно разложив хвост, и обвел нас все тем же нехорошим взглядом.
— Ну я-то, положим, Сигурд, — мрачно сказал он. — А вас, интересно, как называть?
Последовало долгое молчание в лучших традициях классического театра.
— Я к ним… ладно, опустим… со всей душой, а они? Тайком, да через задние ворота! Как я людям в глаза теперь смотреть должен? Друзья, называется!
Не выдержав, оборотень вскочил на все четыре лапы и нервно заходил по дороге. Я водила за ним глазами туда-сюда, пока Сигурд не остановился прямо передо мной.
— Ну! — требовательно сказал он. — И чем я вас так обидел? Отчего вам в моем дому не пожилось?
— Это долгая песня, Сигурд, — устало сказал Эгмонт. — И тебя она, хвала богам, не касается. Это дело мое, Яльги и ковенцев. Кем бы я был, если бы навлек беду на твой дом и твою семью?
Сигурд тихо зарычал — впервые за все время нашего знакомства. С этим надо было что-то делать; я присела на корточки и неуверенно протянула руку к нему.
— Сигри, подожди! Я сейчас объясню, только успоко… ой!
Я едва успела отдернуть руку — клыки щелкнули у самых пальцев. Зубы у Сигурда были крупные, желтоватые, и их оказалось до ужаса много.
— Ты что, с ума спятил? — заорала я, не сдерживаясь. — Я ведь и обидеться могу!
— Ты? — оскалился волкодлак. — Ты еще и обижаешься?! Мрыс дерр гаст! Да ты!.. Да вы!.. Да я!..
Сообразив, что волчья шкура дает меньше возможностей для выражения эмоций, он быстро сменил облик, обошел меня, как пенек какой-то (хорошо хоть не перепрыгнул!), схватил Эгмонта за грудки и начал мерно потряхивать, приговаривая:
— Ваше дело, получается, да?! А кем я себя должен считать?! Хвост поджал, в нору забился, ага? За материну юбку ухватился? Друзей забыл, пущай их ковенцы жрут, пока не подавятся?! Да?! Вот, значит, за кого вы меня держите?!
Умный Эгмонт даже не пытался что-либо возразить. Я дождалась, когда оборотню надоест трясти безмолвного мага, и осторожно подергала Сигурда за полу рубахи.
— Ну?! — рявкнул волкодлак.
— Ты как знаешь, Сигри, — спокойно сказала я, — только учти: Эгмонта с самого утра тошнит. Я его своими зельями отпаивала, но пока не помогло. Мне-то что, я отойти успею…
— Тьфу на вас, — злобно высказался Сигурд, но Эгмонта на землю поставил осторожно, как стеклянного, и очень быстро отбежал в сторонку. Там он остановился, скрестил руки на груди, насупился и стал до крайности похож на бронзового князюшку подкузьминского производства.
— Есть хочу, — прибегла я к испытанному средству.
— Дома есть надо было, — буркнул Сигурд.
Эгмонт молчал, одергивая изрядно помятую куртку. Я посмотрела на него, на волкодлака и поняла, что устанавливать мир предстоит мне. Сигурд, кажется, обиделся всерьез… честно сказать, я не думала, что он на это способен. Ну да, правильно. Мы же на долг гостеприимства посягнули, а это почти святое.
Печатая шаг, я подошла к Сигурду почти вплотную, сунула ему под нос кулак и сказала, прищурившись:
— Кусай!
Оборотень отшатнулся.
— Ты что, Яльга, сдурела? Чего это я тебя кусать должен?
— Кусай, тебе говорят! — Кулак последовал за ним как приклеенный. — Лучше меня кусай, а Эгмонта не трогай! Человеку и так плохо, его из КОВЕНа исключили… вот ты представь, если бы тебя из Арры выгнали! Насовсем выгнали, не по делам поехал!
Я рассчитывала на некоторую реакцию, но такого не ждала. На лице Сигурда отразился неподдельный ужас. Не обращая внимания на кулак, маячивший перед самым носом, он перевел взгляд с бледного помятого Эгмонта на меня и обратно. Я подумала и убрала кулак, зачем-то шмыгнув носом.
— Мрыс… — ошарашенно сказал Сигурд и мгновенно утратил всякое сходство с князюшкой. — Не знал. Погорячился… Извини, Эгмонт.
— Эгмонт, значит, извини? — хмуро спросила я. — А Яльга, стало быть, даже извинения не заслуживает?
— И ты, Яльга, извини… — машинально начал Сигурд. Он у нас все-таки был очень воспитанный. Но оборотень вовремя спохватился и вспомнил, о чем вообще речь: — Но тайком-то почему ушли? Мне почему ничего не сказали? Я что, получается, трус и предатель?
Я поспешно положила руку ему на плечо, надеясь избежать рецидива, но ответил оборотню Эгмонт:
— Нет, Сигурд. Дальше пойдет война магов с магами. Разве ты взял бы Яльгу в схватку на топорах?
