Ароматы лука, специй, мяса сразу кружат голову и сжимают желудок, хотя я не любительница ночного дожора, и только что кушать совсем не хотела.
Санаду, крепче обняв меня за талию, помогает спуститься с возвышения из чёрного камня в углу и ведёт к лестнице на второй этаж. Дарион следует за нами по пятам:
– Я думал, мы во «Вкусную закусь» пойдём.
– Там нет официанток, – отмахивается Санаду и ловко обходит меня, снова обхватывает за талию, вклиниваясь между мной и заинтересованно повернувшимися в нашу сторону волкооборотнями.
Тут вообще много волкооборотней: почти у всех посетителей глаза ярко-жёлтые. И все почему-то очень внимательно смотрят на нас. Тут не принято телепортироваться?
Хотя, судя по начавшим приветственно склоняться головам и небрежным взмахам Санаду, его поспешному:
– Сидите-сидите, не обращайте на нас внимания.
Причина повышенного внимания в том, что его здесь знают. И даже хорошо. Может, бывшие студенты Академии драконов?
– При чём тут официантки? – ворчит Дарион.
– Ну, на тебя положительно влияет женское общество, а Клео – Клео мне нужна самому, – помогая подняться на ступени лестницы ко второму этажу, Санаду искоса смотрит на меня и игриво подмигивает.
– Ну да, куда же вы без своего секретаря, – вздыхаю я.
А Дарион почему-то закашливается:
– Секретаря?
Поднявшийся на пару ступеней Санаду оглядывается:
– Ну да, решил вот секретарём обзавестись.
– На старости лет, – добавляю я, надеясь шуткой разбавить напряжение Дариона.
Санаду театрально вздыхает.
– Знаете, – Дарион запускает пальцы в волосы. – Пожалуй, пойду я отсюда.
– Подождите! – я подаюсь вперёд, практически распластываясь грудью на плече стоящего ниже Санаду. – Что-то не так? Если мы вас обидели, извините, это не специально.
Слишком уж у него вид несчастный. И вдруг Санаду передумает давать мне выходной?
И вообще, Дарион только что был вполне милым, рассказал, как он и Эзалон на спор Санаду в бордель затащили, а Санаду раскритиковал интерьер, меню, устроил девушкам собеседование с демонстрацией всех их навыков от пения до рисования, и в итоге победившая в конкурсе жрица любви с табуретки читала всем посетителям стихи. Детские.
Это ж надо было придумать! В учёт оплаченного для него посещения взять и заставить работницу борделя с табуретки декламировать детские стишки!
Вдруг Дарион ещё что-нибудь весёлое расскажет? Он-то знает Санаду, судя по всему. От рассказа о посещении борделя мне до сих пор смешно. Я обнимаю Санаду за шею и, игнорируя приятные мурашечки, старательно пытаюсь сдержать улыбку.
– Ничего, – мрачно сообщает Дарион. – Всё просто прекрасно. Секретари – это прекрасно.
– А вы имеете что-то против? – я даже на плече Санаду покачиваюсь.
Впрочем, кажется, Санаду не против, что я на нём так бессовестно вишу.
– О, как раз он только «за», – вместо него отвечает Санаду и, дёрнув головой, поддерживает меня за талию. – Дарион, давай без ломаний, а? Да, тебе плохо, но это пройдёт. Всё когда-нибудь проходит, поверь моему богатому опыту, у меня бывали времена похуже. А ты вообще должен был понимать…
Сложив руки на груди, Дарион раздувает ноздри и дёргается развернуться, но Санаду ударяет себя по лбу и качает головой, ухом задевая мою грудь.
– Прости за морализаторство, – Санаду хлопает его по массивному запястью. – Тебе не просто плохо, тебе хреново до невозможности, сердце вырвали, и кажется, что это никогда не кончится. Давай напьёмся. Это, конечно, не поможет, но как анестезия вполне сойдёт. А Клео, если что, нас домой дотащит.
Я с превеликим сомнением оглядываю Дариона, отвечающего мне тем же.
– Господин Санаду, – изображаю негодование я. – Может, вашу почти субтильную тушку я дотяну, но вот Дариона…
– Какая-какая у меня тушка? – притворно возмущается Санаду и руку свободную сгибает в известном жесте бодибилдеров. – Да ты посмотри на мои мышцы! Какой я субтильный?
– Поэтому только почти, – назидательно поясняю я. – И вообще, всё познаётся в сравнении.
– И сравнение со мной, – басит Дарион более расслабленно, – точно не в твою пользу!
– Но я всё равно сильнее, – хмыкает Санаду.
И, видимо, чтобы доказать этот неоспоримый факт, ловко разворачивается и снова подхватывает меня на руки.
– Вот если бы вы Дариона так подняли… – тяну лукаво, не забывая обхватить Санаду за шею, снова наслаждаясь его теплом.
– Чур, не надо меня так поднимать! – машет ручищами Дарион, да так резво, что от его случайного удара хрустят перила.
На втором этаже интерьер разбавляется стрельчатыми окнами с цветными витражами.
И здесь полно аппетитных таких официанток в белых передничках и впечатляющих декольте.
Дамочки сразу впиваются взглядом в Санаду, хотя он ниже шкафоподобного Дариона и с девушкой – то есть мной – на руках.
Любезные до приторности, официантки, беззастенчиво улыбаясь Санаду и даже Дариону, отводят нас в отдельную кабинку, где вместо нарочито грубоватой мебели стоят вполне изящные диваны и кресла. Но совершенно не аутентичные!
И мне здесь уже не нравится.
Санаду очень аккуратно устраивает меня на кресле возле стола:
– Клео, вам удобно? Не дует?
– Спасибо, всё хорошо, – я указываю на кресло рядом с собой. – Присаживайтесь.
И Санаду присаживается рядом, оставив Дариону единственный расположенный у стола диванчик, скрипнувший под весом медведеоборотня.
Я кладу ладонь на предплечье Санаду и улыбаюсь:
– Закажите на свой вкус. Я вам доверяю.
В глазах Санаду появляются весёлые искорки, он прикусывает нижнюю губу в сдержанной улыбке:
– Конечно, закажу. Для вас – что угодно, – он подхватывает мою руку и целует тыльную сторону ладони. – Можете на меня положиться.
Дарион, наблюдающий за нами из-за раскрытого меню с деревянной обложкой, очень тяжко вздыхает.
Заказ он с Санаду делает сразу: кабан, перепёлки, вино креплёное и драконье, игристое для меня, морс, овощи, хлеба, сыры и соленья, фрукты со взбитыми сливками – тоже мне, и сорбет из лесных ягод.
Посиделки у мужчин во всех мирах, похоже, примерно одинаковые.
Но это застолье отличается от прошлого в «Закуси». И не только составом.
Впрочем, состав наш довольно скоро и неожиданно пополняется…
Глава 6
Откинувшись на спинку кресла, я как раз задумчиво разглядываю просторный диванчик в углу нашего отдельного кабинета, и в мыслях непроизвольно складывается «теория заговора»: хорошенькие и чрезмерно приветливые официантки, в комнатке посадочные места у стола диван и кресла, но зачем-то дополнительная горизонтальная поверхность предоставлена… Нет ли тут связи? И вдруг дверь открывается, но вместо хорошенькой официантки в проёме стоит Эдмунд – слуга Санаду.
Весь в чёрном, чопорный, словно классический английский дворецкий, с папкой под мышкой, Эдмунд ну никак не вписывается в местный интерьер.
– Так, стоп! – сразу вскидывает руку Санаду. – Это мы не заказывали!
Всё же до английского дворецкого Эдмунду далеко: у него от этого заявления дёргается щека. И глаз. И вообще у него такой вид, словно он хочет как минимум огреть Санаду папкой по макушке.
Но Эдмунд быстро справляется с эмоциями и холодно сообщает:
– Я по делу.
– Да я уже понял, – тяжко вздыхает Санаду.
– Вы присоединяйтесь, – указываю на последнее свободное кресло по левую сторону от меня – у красивого витражного окна, вся прелесть которого не может сейчас раскрыться из-за сумрака за ним. – Место ещё есть.
Санаду бросает на меня укоризненный взгляд.
– Я на службе не пью, – вздёргивает подбородок Эдмунд. – Господин, я крайне рад, что вы решили к нам заглянуть…
Дарион фыркает, Санаду со вздохом потирает лоб.
– Не могли бы вы уделить немного времени… – продолжает напыщенно Эдмунд. – Совсем немного вашего драгоценного времени. Уделить делам.
