В душе волной поднялась злость. Если найду этих гадов, самолично прикончу, потом оживлю и опять прикончу. Потом опять оживлю и опять прикончу. И снова… И вообще, сделаю кадавров и начну ставить на них бесчеловечные опыты!
«Сколько в тебе кровожадности…»
— Не подлизывайся!
«Вот еще! И не думала! Только учти — ты уже почти опоздал!»
Что-то в ее тоне мне не понравилось. Быстро обернулся — так и есть! Смерть скромненько стояла у стены и держала в руках бокал. Вересковый мед…
«Столы уже накрыты! Гости собрались, и виночерпий наполнил кубки! — промурлыкала она. — У тебя время до первого тоста…»
Я схватил нож и с такой яростью полоснул себя по руке, что чуть не рухнул от боли.
«Осторожнее! Ты еще слишком слаб!»
— Позаботься лучше о гостях…
Свидетели этой сцены живенько отгребли в стороны, очистив мне пространство. Наверняка они решили, что некромант заговаривается. Какие еще гости?
Линии пентаграммы вспыхнули мертвенно-голубым светом, стоило провести острием по земляному полу. Я торопился и большинство магических знаков только обозначил одной-двумя чертами, но они все равно начали светиться. Факелы в руках застывших в дверях стражников стали сами собой гаснуть, зато свечи разгорелись так ярко, что озарили всю камеру. Запахло дымом и горящим вереском… Я бестрепетно шагнул в круг. Еще один год жизни…
…Закатное солнце озаряло курган с плоской вершиной. В этом мире всегда закат, и всегда кровавые лучи тянутся по поросшим вереском холмам, словно пролитая кровь. На кургане полукругом расставлены столы. Вино, фрукты, ковриги хлеба, мясо, рыба и дичь — такой пир не стыдно закатить и королю. Анджелин Мас стоял в центре, в полукруге из накрытых столов, за которыми сидели люди. Троих я узнал — это были Деним Мас с мельничихой и его отец, лорд-алхимик Вайвор. Устроившийся по другую сторону от призрака мужчина — наверняка прапрадед Анджелина, старший из двух братьев, Розан Мас. Еще один из предков как раз в это время встал и, держа в двух руках кубок, приблизился к бывшему градоправителю.
«Здравствуй, сын. Мы долго ждали тебя».
«Наконец-то мы все в сборе, — подал голос еще один из Масов, мне не знакомый, и покосился на мельничиху. — Весь наш род здесь. Не осталось никого?»
«Никого!» — хором ответили она и Деним.
Я был довольно далеко — спешил изо всех сил, бежал, топча вереск, и от каждого моего шага вспыхивал огонь. На равнине начинался пожар, и ветер, усиливаясь, раздувал пламя. Несмотря на расстояние, я все видел до самой последней черточки. Анджелин слабо улыбнулся отцу и протянул руки, принимая кубок с вересковым медом.
«Нет!»
Меня никто не услышал. Ну еще бы — они уже принадлежали иному миру. Я пока стоял на грани. Конечно, совсем недавно мне самому довелось вот так держать в руках сосуд с медом… То есть я должен был стоять и держать свой кубок, если бы мог просто умереть. Но заживо превращавшийся в упыря не имел права на подобный прием.
Масы встали. Каждый держал в руках наполненный кубок. Какие-то призрачные существа с крылышками, сновавшие возле столов, стайкой бабочек порхнули прочь.
«Сегодня мы наконец-то собрались здесь все, — заговорил один из Масов, судя по всему, основатель рода. Толстая гривна на шее явно свидетельствовала о том, что жил этот человек лет семьсот назад. — На земле не осталось никого из числа наших потомков. Так выпьем же за это и за нашу новую жизнь…»
Они согласным жестом поднесли кубки к губам. И Анджелин вместе с ними!
«Нет! Стой! Погоди!»
Они меня все еще не слышали. Они меня никогда не услышат! Я опоздал! Или…
Двумя пальцами перехватить нож за кончик лезвия. Размахнуться… На бегу как следует не прицелишься, но…
Чеканная рукоять со звоном ударилась как раз в кубок, который Анджелин Мас уже поднес к губам.
«Что это? Вы? Откуда…»
На его губах дрожала крошечная алая капелька. И это была отнюдь не кровь… Неужели я опоздал? Судя по тому, как оцепенели все остальные, — да.
«Я… — Слова давались с трудом, от дыма горящего вереска стало нечем дышать, а ветер, как назло, нес клубы со всей равнины как раз в мою сторону. — Я просто не хотел, чтобы вы пили без меня. Это было бы не по-товарищески!»
Они все так и стояли столбами, пока я не одолел последние шаги вверх по склону кургана. Стояли и хлопали глазами, как самые обычные люди, на чей междусобойчик вдруг ввалился посторонний и начал качать права.
«Груви? — Судя по выражению лица, вспомнить мое имя бывшему градоправителю удалось с превеликим трудом, и он сам не был уверен, что не ошибся. — А что вы тут делаете?»
«Ничего особенного. — Я нагло присел с краю на свободное место и взял кубок из руки своего соседа, отсалютовав им. — Ну что? Приступим? Ужасно хочу есть… Мм… пахнет восхитительно!»
«Ты что делаешь?» — воскликнул Анджелин, когда я поднес кубок к губам.
«Как — «что»? Пью! Тут же праздник! Я собираюсь праздновать…»
«Это не твой праздник, — промолвил основатель рода, — ты здесь чужой. Уходи!»
«А почему вы меня прогоняете? Он же остается! — продолжил я, махнув рукой с кубком в сторону Анджелина. — Вот и я хочу… тоже…»
«Почему?»
«Я пришел за ним, — кивнул в сторону бывшего градоправителя, — чтобы вернуть его в мир живых. Но я опоздал. Значит, и мне незачем возвращаться! Я остаюсь».
«Ты должен уйти», — промолвил Анджелин.
Я встал из-за стола и подошел к нему вплотную. Последний представитель рода Масов был выше почти на полголовы, но сейчас мы смотрели друг на друга, а вокруг стлался дым. Вересковая равнина горела, и огонь по моим следам шел сюда, подгоняемый ветром.
«Я никуда не уйду без тебя. Ты же любишь жизнь. Ты так за нее боролся. И теперь отказываешься?»
«Я исполнил свой долг…»
«Какой долг? Проклятие Холодного Камня? Посмотри — они сидят здесь, — указал на мельничиху и ее возлюбленного. — Проклятие снято. Камень не сегодня завтра уйдет под воду, все закончится и… Неужели ты допустишь, чтобы прервался твой род? Неужели это стоит жизни? Неужели тебе все равно, что будет с городом? С твоим городом, если уж на то пошло? Неужели допустишь, чтобы твои убийцы остались безнаказанными? Ты даже не попытаешься оправдаться? Так и успокоишься оклеветанным и всеми презираемым самоубийцей?»
В его лице что-то дрогнуло. Глаза сверкнули прежним огнем, и я понял, что мне удалось достучаться до оцепеневшей души.
«А все остальные? Вот эти люди, твои предки, которые жили до тебя и без которых ты никогда не появился бы на свет?.. Чем они виноваты? Да, они давно уже мертвы — для всех, но не для тебя, ибо они все продолжают жить в тебе. Ты хочешь, чтобы они исчезли, умерли окончательно просто потому, что некому приходить на их могилы, и потому, что, выходит, они зря прожили свои жизни? Жизни, которые сейчас воплощены в тебе и на которые тебе наплевать, раз ты так распорядился своей собственной?»
«Замолчи…»
«Нет! Я ведь предлагал тебе выход, помнишь? Ты гордо отказался — мол, я слишком люблю жизнь, чтобы прервать ее по доброй воле! А теперь что? Ты отказываешься от своих слов?»
«Нет, ты…»
«Если я прав — пошли со мной. Если нет — значит, я зря выбрал эту профессию и мне самому нечего делать в том мире!»
«Ты хочешь, чтобы и тебя забыли?»
«Да, бесы меня побери! Потому что некромант, который не справился со своей работой, не может больше так называться!»
Я мог бы много чего сказать — слова рвались с языка, — но голос, невыразительный и глухой, заставил вздрогнуть:
«Позови…»
Стремительно обернулся — основатель рода Масов смотрел в нашу сторону как-то очень странно.
«Позови!» — прошелестел еще один голос, женский. Смерть стояла в сторонке.
«Вы… разрешаете? А если у меня не получится?»
Сказал — и по тому, какая вокруг установилась тишина, понял, каким был ответ. У меня все должно получиться. Я некромант. Я имею власть над миром мертвых и живых. Это моя работа. Значит, она мне по силам.
Протянув руку, вынул кубок из пальцев Анджелина.
«Властью, данной мне, — зазвучали слова и, подхваченные ветром, разнеслись в стороны вместе с дымом горящего вереска, — приказываю тебе… в обмен на плату…»
В глазах градоправителя мелькнул страх.
«Вернуться в тело твое…»
Добравшись по склону холма, огонь охватил нас со всех сторон.
Ох, когда это я успел потерять сознание? Да еще и, судя по шишке, чувствительно приложиться затылком об пол? Может быть, Смерть права и мне не стоило браться за это дело?
