Ознакомительная версия.
Беззаботная бабочка, радующая взор недолговечной красотой замысловато раскрашенных крылышек, доверчиво опустилась на мое плечо, и я тут же замерла, опасаясь потревожить хрупкое существо. Почему-то мне мнилось – если я сейчас пошевелюсь, неудачно вздохну или хотя бы вздрогну, то отпугну от себя нечто большее, чем просто случайное насекомое. Отпугну саму любовь…
Как отличить истинную любовь от случайной влюбленности? Наверное, если тебе запомнилось, что на первое свидание надела ты, то это влюбленность. А вот если запомнилось, что надел он, – любовь. Плохо, если тебе хочется уйти после первой же проведенной с ним ночи из опасения в дальнейшем погрязнуть в неоправдавшихся надеждах или столкнуться с выяснением отношений, либо руководствуясь желанием оставить на память короткое приятное воспоминание. Это не любовь. Уходить нужно лишь тогда, когда пропадает желание встать пораньше, чтобы приготовить ему завтрак. Если чувство забывается легко и просто, как воспоминание о прошедшем осеннем дожде, то это не любовь. Ведь будет и другой дождь. Если тебя мучает ревность, если ты ощущаешь потребность отвоевать любимого у всего мира и перехитрить соперниц, то это не любовь. Ревность – обманчивое чувство, выпадающее на долю тех, кто боится потерь. Но ревность бессмысленна и эгоистична, потому как глупо ревновать без повода и поздно, если этот повод нашелся. Не стоит утешать себя мыслью: «Все мужчины одинаковы». Все они особенные – неповторимые и единственные, и нужно научиться любить их такими, какие они есть на самом деле. Но не следует слепо полагаться на них всегда и во всем. Ибо если ты выберешь мужчину, за которым сможешь жить как за каменной стеной, то не удивляйся, если впоследствии не найдешь в этой стене дверцы на волю. Люби того, кто бывает с тобой самим собой и рядом с кем ты чувствуешь себя свободной. Не унижай мужчину при расставании – это не любовь. Ведь когда он станет вспоминать тебя, он неизбежно припомнит и ваше расставание. И если ты хочешь, чтобы при воспоминании о тебе его глаза улыбались, не выясняй отношений при прощании. Скажи ему одно: «Мне больше не нужно твое присутствие, чтобы любить тебя». И все – уходи, ведь в этом и заключается любовь. А если первым захочет уйти он, то не старайся удержать его слезами или просьбами, не вынуждать врать. Потому как и это тоже не любовь. Ради влюбленности мы совершаем кучу глупостей, любовь же дает нам силы вершить поистине мудрые дела, идти на подвиги и творить настоящие чудеса. Глупость уходит вместе с влюбленностью, молодостью и красотой. Любовь остается с нами благодаря тому, что не оглядывается на возраст, не смотрит на уродство и внешние недостатки. Любовь сильнее жизни и смерти, ибо она – вечна. Любовь измеряется не деньгами и подарками, не вздохами и поцелуями, не стихами и романсами – а только помощью, верой друг в друга, верностью и совместно прожитыми годами. И женщины понимают это быстрее, чем мужчины, потому что мужчины на самом деле не так сильны, как они хотят казаться своим возлюбленным, и они не настолько уверены в себе, насколько этого хотелось бы женщинам. А сделать мужчине больно гораздо легче, чем женщине. Любую форму отказа он перенесет с каменным лицом и молча, но ему будет больно, очень больно. И очень часто глаза мужчины остаются сухими в тот момент, когда его душа плачет горькими слезами разочарования, отчаяния и одиночества. Не взваливай на человека больше, чем он сможет вынести, и не проси у него больше, чем он может дать. Именно в этом и состоит любовь. Щади и уважай своего любимого, ведь мужчина и женщина, готовые вместе делить невзгоды, выпавшие на долю одного из них, не расстанутся никогда. А это и есть любовь!
Чернокнижник Гедрон лла-Аррастиг дико расхохотался, вцепился зубами в собственную ладонь и принялся грызть ее с самым безумным видом. Волшебный котел, пустой и опрокинутый, валялся на боку – откатившись к стене лаборатории, по которой словно смерч прошелся.
– Дрянь! – взбешенно завопил эльф, ни к кому конкретно не обращаясь. – Стерва! Ненавижу! Убью! – И повторил уже спокойнее, но уверенно и убежденно: – А ведь и впрямь убью.
Подумать только, негодная девица играючи обходила все выставленные на ее пути препятствия, не моргнув глазом преодолевала трудности и запросто выпутывалась из любых передряг. Похоже, везение прочно перешло на ее сторону, покинув растратившего былую силу некроманта. Магия н’гуду не помогала! Демон-покровитель но отзывался на призывы, очевидно занятый какими-то своими неотложными и первостепенными по значимости делами. Чернокнижник остался один, тщетно напрягая ум с целью изобрести новую, действенную ловушку, способную навсегда остановить избранную Деву. Уловка с плененным разбойниками эмпиром Вольдемаром не сработала. Воины Судьбы разогнали шайку, да еще в придачу сумели переманить на свою сторону лихую атаманшу Урфину. А в довершение ко всему – направляющийся на Ледницу отряд пополнился своим последним участником, причем настолько сильным, что его справедливо опасался даже сам Гедрон. Он и предположить не мог, что в его планы вмешается ее величество Любовь, способная сделать черное белым, а белое черным. Невероятно, но отчаянная Рогнеда полюбила того, кого боялись все остальные! К тому же княжна нашла общий язык со слепым Стрелком и заручилась его поддержкой. Но ничего, в запасе у лла-Аррастига оставался последний – самый страшный козырь! Ведь кому, как не ему, знать, что с некоторых пор в часовне святой Бригитты завелся беспокойный и весьма изобретательный на злобные проделки призрак. Уж он-то точно не обрадуется визиту непоседливой девицы. Нужно просто немного подкорректировать планы Рогнеды и отрезать ей все пути к отступлению, столкнув ее нос к носу с коварным привидением. А от него она ни саблей не отмашется, ни шуточками не отделается…
Некромант спешно совершил необходимый ритуал, впадая в магический транс и подчиняя себе сознание неуравновешенного ципелинского священника. Настал час предпринять последнюю попытку остановить Воинов Судьбы!
Мои возвышенные размышления прервало появление странной делегации, вышедшей на окраину селения Ципелинки. Вдоль увешанного глиняными горшками плетня выстроилась шеренга мужиков и баб, разнокалиберно вооруженных чем попало – от косы до коромысла. Доморощенное воинство возглавлял тощий, будто жердь, священник Аолы, облаченный в черную, недоеденную молью мантию. Я с недоумением оглядела суровые лица бородатых мужчин, прикрытые оборками чепцов румяные женские щеки, а потом снова наткнулась на фанатично горящий взгляд и ультимативно поджатые губы недокормленного святоши. И что бы все это значило?
– Люди добрые, – открыто улыбнулась я, – у вас, поговаривают, кладбище дюже красивое под боком имеется? Вы мне туда экскурсию не устроите?
Толпа слитно ахнула и испуганно попятилась, чуть не снеся плетень. Я недоуменно пожала плечами. Ну и чем этаким их удивила моя просьба, скажите на милость? Ну вот захотелось мне в тишине и покое между могилками побродить, старинными надгробиями полюбоваться – так что в этом крамольного? Я же ничего осквернять вроде бы не собираюсь! Так за что же на меня ухваты да топоры наставлять?
Но вместо вразумительного ответа церковник вдруг вскинул костлявый палец и, указывая на меня, заорал тонким срывающимся тенорком:
– Вот она! Хватайте ее да вяжите, покудова не убежала!
Я растерянно пожала плечами. Да, никак, они все здесь с ума посходили!
Мне почему-то совсем не хотелось воевать с впавшими в коллективное помешательство селянами. Уж шибко неловко они свои топоры держат. Сразу видно, что им куда сподручнее ими дрова рубить али на медведя ходить, но никак не на человека. Тем более на девушку. А посему на призыв священника «Лови ее, вяжи ее!» мужики отреагировали как-то вяло, без огонька. Да и сам церковник выглядел как-то подозрительно: пошатывался на ходу и пьяно таращился вылупленными, осоловелыми глазами. Интересно, не белены ли он, часом, объелся?
Селяне обступили меня неровным кольцом, неуклюже держа наотлет свои топоры и не осмеливаясь подступиться ближе. Вот уж точно – и хочется, и колется. Где-то в арьергарде заполошно подвывал придурочный священник, пытаясь науськать нерешительных вояк. Снисходительно оглядев своих поимщиков, я неодобрительно прищелкнула языком и выразительно лязгнула саблями. Половина загонщиков тут же правильно поняла мой намек, витиевато помянула гоблинов, взвалила на плечи не предназначенный для военных операций аграрный инструмент и, провожаемая припадочными завываниями святоши, цепочкой потянулась домой. Правильно мужики рассудили – и от греха подальше, и сам целее будешь.
– Смилуйтесь, госпожа колдунья! – неожиданно взмолился красномордый здоровяк, бросаясь передо мной на колени и горестно заламывая руки. – Совсем ведь нас проклятая ведьма заест!
Ознакомительная версия.
