– Тот случай особенно засел в памяти… В одиннадцатом веке, в местечке… Неважно. Этого города всё равно уже нет. Швеция. Ныне это территория Швеции. Я служил у одного славного ярла. Хороший был мужик, правильный. Он ценил надёжных людей и умелых воинов больше, чем знатную кровь. Поэтому он отдал мне свою дочь, заметив наши с ней переглядки, несмотря на то, что я был не самой подходящей парой для неё. Бродяга, наёмник. А она… Красавица, знатных кровей, с хорошим приданым. Хельга была его любимицей. Чем-то я ей приглянулся, и отец не отказал – разрешил наш брак. И я в очередной раз понадеялся, что теперь-то всё сложится. Наверное, я любил её. Так я помню. Теперь, когда я встретил тебя, мне кажется, что я вообще никогда и никого не любил, не знал, что такое настоящая любовь. Но тогда я думал иначе. У меня был дом, и клочок земли, и женщина, которая родила мне сыновей. Как я мог не любить её?
Эрих на миг замолчал, но Ева терпеливо ждала продолжения, боясь его торопить.
– А потом в окрестностях нашего поселения стали пропадать люди. Каждое полнолуние. Оборотень завёлся. Я выследил его и убил. Исчезновения людей прекратились. Я был доволен собой. Я тогда не знал, что волк был не один. Вскоре мне надо было уехать. Ярл призвал всю нашу дружину, мы покинули родные места. Стоило нам отъехать подальше, как меня одолели плохие сны. Очень плохие. Мне, конечно, они и так снились. Калли каждую ночь приходила, чтобы напомнить, какая я мразь. Но те сны… были другими. Я просыпался среди ночи и не мог заснуть до рассвета. Меня мучило предчувствие беды. Я сказал об этом нашему предводителю, просил отпустить назад, к Хельге. Сначала он посмеялся надо мной, обозвав суеверной бабой. Потом, глядя день ото дня, как я места себе не нахожу, и сам уже встревожился, велел возвращаться домой.
Ева потянулась к нему в темноте, обняла, прежде чем услышала окончание этой истории – она уже понимала, что услышит сейчас.
– Я опоздал. Всего на несколько часов, но опоздал. Иногда и минута всё решает. А я опоздал на несколько часов. Приехал ближе к рассвету. А их навестили ночью. Хельге вырвали сердце. А детям перегрызли горло. И ушли. Их привёл не голод. Это была месть. Месть мне. А расплатились они. Если бы ты знала, сколько раз я тогда проклинал себя за то, что уехал, что не вернулся сразу же, как почуял неладное! За то, что вообще позволил себе эту слабость – полюбить, привязаться, посмел поверить в то, что могу жить как нормальные люди.
– А ты нашёл тех, кто это сделал? – робко спросила притихшая Ева.
– Нашёл, разумеется. И всех убил. Стало на три трупа больше. Но это ведь никого не вернуло, – хмыкнул Эрих. – После этого я надолго забыл о попытках остепениться. Потом была ещё одна недолгая связь в 17 веке, и она тоже закончилась смертью. Поэтому… я хорошо понимаю твоего отца, Ева. Иногда, чтобы уберечь то, что тебе дорого, от этого нужно отказаться.
44
– Сколько ещё страшных секретов мне предстоит о тебе узнать? – вздохнула она в тишине.
– Зачем они тебе, эти секреты, а? – невесело усмехнулся Эрих. – У меня вся жизнь один сплошной страшный секрет. Меньше всего мне хочется вываливать всё это на тебя. Я рассказал лишь затем, чтобы ты понимала – иногда кто-то может уйти не потому, что разлюбил, а как раз, наоборот, потому что любит.
– Поклянись, что ты так никогда не сделаешь! – прошептала она, прижимаясь к нему. – Не бросишь меня, даже чтобы спасти! Я не хочу такой жизни. Жизни без тебя. Даже если ты боишься, что всё повторится снова… Обещай!
– Я верю в то, что с тобой всё будет по-другому, – он коснулся губами щеки нежно, ласково. – Потому что ты другая, и я теперь другой. С тобой – другой. Верю, что мне никогда не придётся тебя оставлять! Но обещать такое я не буду, душа моя. Неизвестно, как жизнь повернётся… Я не могу давать такие обещания. Но по доброй воле я не откажусь от тебя никогда и ни за что! Ты лучшее, что случилось со мной за всю мою долгую жизнь. И неважно, кто и что было там… раньше…Прошлое моё пусть будет только моим грузом. Неважно, что было, важно, что есть сейчас. Люби меня сейчас! Такого, каким стал, стал рядом с тобой! Я ведь очень изменился, Ева. Не только с тех далёких времен… Вот уже сейчас, когда обрёл тебя. Я теперь понимаю, все эти сказки про фей и их волшебство – это очень верная метафора… Вы не только тыквы в кареты превращаете, и замарашек в принцесс. Вы всё вокруг меняете. И всех. Рядом с тобой иначе быть не может. В этом и есть твоя магия. В тебе какая-то необъяснимая сила, сила преображать всё и всех вокруг себя. Я теперь живу одной тобой! И я верю в то, что всё у нас получится! И даже конец света нам не помешает.
Она сама потянулась к его губам... Но Эрих как будто этого и ждал – поцелуй опалил таким огнём, что она не удержалась от стона.
– Конец света не помешает, а вот твоя мама может… – тихонько рассмеялся он, неохотно отстраняясь. – Ева, хватит издеваться! Ты меня на прочность проверяешь? Я так тебя хочу, что с ума сейчас сойду. Марш в свою постель!
– Прости… – улыбнулась она, пытаясь изобразить раскаяние, но вышло неправдоподобно. – Я тебя люблю!
– И я тебя люблю! Спокойной ночи!
В тишине ночи негромко скрипнула её старая кровать.
– Эрих… – раздалось через минуту. – А давай завтра съездим туда, где была эта гостиница!
– А она там ещё есть? Тридцать лет прошло…
– Нет, насколько я знаю – её уже нет, – признала Ева. – Просто хочу попасть на то место. Вдруг это как-то поможет.
– Не вопрос! Раз хочешь – попробуем. А теперь спи, душа моя!
И Ева, улыбнувшись этому старомодному, но такому тёплому обращению, наконец закрыла глаза.
45
Ева растерянно остановилась у чёрного узорчатого забора, по ту сторону которого виднелось четырёхэтажное здание с облицовкой из серого искусственного камня.
– По-моему, это здесь…
Эрих заглянул в смартфон и кивнул, соглашаясь.
– Похоже, посторонним вход запрещен, – он покосился на охрану на входе.
– И как же мы попадём туда? – оглянулась на него Ева. – Я могу развоплотиться. А ты? Порталы тут использовать опасно, да ты ведь и не был там, чтобы открыть портал внутри здания…
– Нет, пойдём другим путём, – покачал головой, уверенно направляясь к воротам. – Э, простите! Пожалуйста, Вы не подскажете…
Ева не расслышала, что именно спросил Эрих, но в ответ хмурый и серьёзный охранник покачал головой:
– Нет, у нас тут нет. Там вон спросите! Там офисы. А у нас тут частная территория и…
– Впусти нас! – велел Эрих холодно и сухо.
Ева как раз уже подошла к ним. Парень на воротах застыл, пустым взглядом пялясь в лицо Эриху, потом шагнул в сторону, словно приглашая.
– Проводи в здание и скажи охране, что у нас есть разрешение!
Зачарованный секьюрити молча развернулся и пошёл к зданию.
Они, также молча, двинулись следом. Вита нервничала, хотя повода не было. В худшем случае их просто выгонят прочь.
Но пока удача «шпионам» улыбалась. Охранник, что их привёл, подошёл к парню, бритому под ноль, в такой же камуфляжной форме, что-то негромко сказал, и тот позволительно кивнул. Провожатый вернулся обратно, остановился рядом, словно ждал указаний.
– Возвращайся на пост, – кивнул ему Эрих.
А сам взял Еву под руку и спокойно направился к широкой лестнице.
Пару раз издали кто-то мелькал в коридорах, но в целом в здании было пусто и тихо.
Вот и прекрасно – никто и ничто не отвлекает. Ева оглядывалась по сторонам, но интерьер даже не замечала, она сейчас пыталась смотреть иначе – уловить что-то, почувствовать, понять, может быть, в прошлое заглянуть. Но пока ничего ей не удавалось такого, сверхординарного.
Еву всё больше одолевало некое раздражение. Ночью она была уверена, что стоит ей сюда приехать, и само место поможет, подскажет. Но ничего не произошло, совсем ничего.
Как глупо было полагать, что спустя 30 лет, можно отыскать здесь след. Даже здание, похоже, уже новое, а не то, что было. Злость, кипевшая внутри, уже готова была пролиться слезами.
