кровати, назовем его так, предназначено было быть одиночкой, но его брат, на вашу беду, познакомил его с вами и поплатился за то, что настоял на этом браке, не желая, чтобы братишка шлялся по шлюшкам и жил в одного, без присмотру.
Но у этого человека было еще и предназначение, он умел то, что обычным людям не под силу: вытаскивать самоубийц из петли. И все было бы ничего, развелись бы вы через годик, и он бы славно трудился на своем попроще дальше, но ваш муж вдруг возомнил себя всемогущим! Равным Богу, так сказать, который умеет все и даже больше!
И его остановили и положили на кроватку! Ему бы одуматься и покаяться, и смириться, глядишь, и встал бы, и пошел бы, развелся бы и начал воплощать свои планы в жизнь. Но он не одумался! Он застрял в ненависти, видя корень своих проблем не в себе, а в окружающих. И вам внушил за время, пока еще мог говорить, что это из-за вас он прикован к постели, а вы, как любящее сердце, поверили ему и сформировали у себя в своей милой и красивой головушке такую установку: «Я виновата, что он теперь обездвижен, жизнь положу, чтобы он жил и ни в чем не нуждался. А когда он умрет, наложу на себя руки, потому что виновата».
И получается, что он жив, пока вы ему отдаете свои жизненные силы. Но вы ведь только продлеваете ваши общие страдания. Отпустите его, дайте исполниться его сокровенному желанию. Вы же знаете, что он не хочет жить! С того самого момента, как осознал, что больше не может ходить! Зачем же вы лишаете человека осуществления его мечты!?
– Я?
– Вы! Пока вы его здесь держите, он будет жить и мучиться! И вы будете мучиться! Вы теперь действительно источник его мучений! Отпустите!
– Как это?
– Примите, что не вы управляете судьбами людей! Не ваша вина, что произошла та авария. Человек не может решать, кому жить, а кому валяться на койке. Это только в воле Всевышнего и самого живущего.
Он еще молод и в принципе полон сил! Он протянет еще лет сорок. Вы хотите для себя такой участи?
Наталья вытаращила на Серафиму полные ужаса глаза и перевела взгляд на больного мужа, потом снова на Серафиму и снова обратно.
– Вы никогда не отдавали себе отчет в том, как долго это его мучение может продлиться! А вместе с ним и ваше! У вас могло бы быть другое будущее, не заставив он вас поверить в то, что это вы во всем виноваты! У вас еще есть шанс пожить нормальной жизнью.
Сходите в церковь и разрешите уже Богу самому решать, кому жить, а кому уже пора. Не держитесь зубами за так называемого мужа.
– Вы знаете, что произойдет потом?
– Да, – тихо улыбнулась Глафира, понимая, что наносное нежелание клиентки жить улетучилось, и она выполнила свою миссию в этом доме. – И мне очень пора. Все будет так, как задумал Тот, Кто создал всю эту Вселенную. Не бойтесь ничего! Только вы решаете, какой будет ваша жизнь! Только вы выбираете свой путь! Свободу воли никто не отменял и никто не имеет права ограничивать!
Глафира сделала все, что задумала, и пулей вылетела из дома.
– Гони, – скомандовала она Анфисе, понимая, что Викентий уже все объяснил и провел нужный инструктаж.
Сознание Глафиры медленно отдало бразды правления подсознанию, чтобы восстановить психику от такой большой нагрузки. Она еще ни разу в жизни не отдавала добровольно клиента в руки смерти.
Скорая. Единица с шестью нулями
– Ты же понимаешь, в чем засада? – спросила Серафима, когда за Анфисой закрылась дверь в местной гостинице.
– Конечно! Ты должна быть вместе с Ибрагимом до его конца. Ты обещала, пожав ему руку.
– Я не знаю, как выкрутится Анфиса, взяв клиента и не поехав к нему, но в моей жизни такое впервые. Я никогда не бросала клиента.
– Ну, ты и никогда не отправляла его собственноручно, так сказать, на тот свет.
– Да! – состроила кислую рожу Серафима, посмотрев после восстановления психики новыми глазами на Викентия.
Ушла первая обида за украденный поцелуй. Хотя с другой стороны, это выходка Викентия была неожиданной и забавной. Но продолжать почему-то не хотелось.
Он был классным! Хорошим другом, понимающим напарником, красивым мужчиной, но чего-то Серафиме недоставало, чтобы переступить черту, которую он сам обозначил в том доме, между дружбой и чем-то большим.
Серафима стряхнула с себя романтические эмоции и вернулась к деловому разговору.
От внимательного взгляда Викентия не ускользнула эта перемена настроения напарницы, и он порадовался в душе и чуть улыбнулся снаружи.
Хотелось ли ему душевной близости с Серафимой? Он не мог бы дать себе в этом отчет. А соблазнив ее, ему бы пришлось впустить эту женщину в свое сердце. Он это понимал. Уйдя от мужа, Серафима не согласилась бы на легкую интрижку.
– Смешной ты сам! – улыбаясь, ответила на размышления Викентия Серафима. – Откуда ты можешь знать, что думает женщина после десяти лет токсичного брака? На что я соглашусь и чего жду от мужчины, который столько дней неотступно рядом, подставляя свое плечо и жизнь ради меня?
– Это ведь нечестно! Нельзя сканировать друзей в обычной жизни не при исполнении! – опешив от такой наглости работника Скорой, проговорил Викентий.
– После украденного поцелуя с тобой всё, что хочешь, делать можно!
– Даже целовать? – улыбнулся Викентий.
– Ну, не знаю, не знаю… Только если по обоюдному согласию?
– А ты согласна?
Серафима улыбнулась и остановила изучающий взгляд на Викентии.
Зазвонил телефон в кармане Серафимы. Серафима достала телефон, не отрывая взгляда от Викентия, и ответила.
– Ибрагима забрала скорая помощь, он в больнице, – оповестила Анфиса.
– Быстро же Наталья разобралась со своей головой. Чем мне нравится работать со взрослыми тетками, они всегда точно понимают, чего хотят. Я выезжаю, – по-прежнему смотря на Викентия и улыбаясь, ответила Серафима.
– Щаз! За ним приглядывают! – охладила пыл подруги Анфиса. – Ты же обозначила себя, понятно, что ты должна быть с ним до конца. Кто ж его теперь просто так отпустит! Будут мониторить в поисках тебя.
– Поняла. Надо подумать. Отключаюсь.
Серафима рухнула в гостиничное кресло и закрыла глаза.
– Давай просчитаем последствия, – решительно придвинув стул
