«Я умираю» — пронеслась в голове у Маледикта мысль…
… Вокруг него были пески. «Пустыня» — понял он. Неподалеку от него виднелось разрушенное, очевидно, очень древнее строение из желтоватого камня.
— Вика — сказал он вслух. Они не должны были расставаться, но неужели её нет рядом?
— Вика — позвал он, надеясь услышать её голос. Но лишь ветер кинул ему в лицо горсть песчинок. Вики нет рядом, но как почему?! Ведь они всегда были вместе?! А теперь
— Вика!!! — закричал Маледикт, пытаясь заглушить боль, которая вонзилась в него раскаленным ледяным клинком разрывая саму его душу — Вика!!!
Шаг шестой: Забытые песни
— Значит, ты говоришь, что ты явился из другого мира? Тебя закинуло сюда, когда какой–то монстр с горящими глазами вонзил тебе в живот копье, а между тем, на твоем теле нет ни одной раны. Неужели, чужак, ты думаешь, что я поверю в весь этот бред? — издевательски произнес сидящий напротив Маледикта субъект, облаченный в свободные белые одеяния, похожие на одеяния бедуинов. Он во всем походил на человек, этакого восточного типа, хотя кожа его была странного синеватого цвета, а глаза, похожие на фиолетовые кристаллы, сейчас светились явным недоверием.
— С другой стороны — продолжал он тем временем — выглядишь ты действительно странно, я никогда не встречал таких людей, как ты. Но это может означать, что ты просто шпион из дальних краев, или просто выродок, да что угодно. Чем же ты можешь подтвердить свои слова, чужеземец?
— Я рассказал вам, как я сюда попал — ответил Маледикт — вы и сами находите, что выгляжу я странно, не так, как выглядит большинство людей вашего мира. В конце концов, я прошу только, чтобы вы мне рассказали, что это за место, и я уйду, и не буду более вас обременять.
— Ха! Поведать тебе о наших землях! Ты явно шпион, чужак, как бы ты не старался затмить мой взор сказками об иных мирах! К тому же, как же я отпущу тебя, просто так, не извлекая из этого никакой выгоды? Разве просто так мои слуги подобрали тебя в пустыне, и привезли в оазис, чтобы ты вот так просто ушел? Тебе не выжить в пустыне чужак, так что, можешь считать, что ты уже погиб. А раз ты погиб, то думаю, ты не откажешься, чтобы я воспользовался предоставленным мне шансом получить прибыль, поскольку тебе на том свете уже все равно, чужак? Право это было бы благородно с твоей стороны, а ведь я чую, что это — чувство тебе далеко не чуждое.
— Твои слуги взяли меня в плен! Возможно, если бы я остался там, где они нашли меня…
— То твои кости замело бы песком пустыни, чужак! Так, и никак иначе. А теперь, прекрати спорить, сейчас тебя проведут в отведенное тебе помещение. Там ты будешь ждать моих распоряжений.
После чего он подозвал нескольких стражников, сжимавших в руках странные мечи, изогнутые и сделанные, будто из какого–то кристалла, но видно было, что они прочные и отточены остро, будто бритва. Пока они вели Маледикта, тот вспоминал, какое отчаяние овладело им, когда он только попал в это место. Вика, где она сейчас? Оставалось надеяться, что Готара все же смог помочь ей, и сейчас она в безопасности. А что теперь делать ему самому?
Он осматривал покрытые изображениями, похожими на древнеегипетские развалины, когда неожиданно из–за ближайшего бархана появился отряд всадников, одетых в свободные одеяния из ткани, вооруженные этими странным, но, несомненно, острыми саблями, и прочим оружием, выточенным из какого–то кристалла. Они ехали на животных, похожих на здоровых жуков или кузнечиков. После того, как они подъехали к нему поближе, они весьма недружелюбно предложили ему проехать с ними. Видя, что настроены эти ребята куда как серьезно, да и оружие они явно сжимали в руках не просто так, Маледикт согласился проехать с ними, после чего я усадили рядом с одним из всадников на спину «жука». Скакун оказался очень шустрым, и вскоре отряд всадников вместе с Маледиктом прибыли в лагерь, расположенный в оазисе, или правильнее было назвать его поселением, так как посреди оазиса были скалы, внутри которых было множество пещер, и теперь в одну из них, очевидно, предназначенную для пленников, стражи и привели его. После того как захлопнулась деревянная, окованная железом дверь, Маледикт молча сел на пол возле стены, и стал думать, как же поступить.
Ситуация была не простая, помощи ждать было неоткуда, что–то подсказывало Маледикту, что придется обойтись на этот раз своими силами, не рассчитывая на возникающие невесть откуда порталы в другие миры, оборотней или всяких доброхотов–философов, как это было в городе синего камня и зеленого света.
Что же собирался этот пустынный вождь, или как он там называется, делать с ним? В книгах, которые читал Маледикт, его бы продали в рабство или сделали бы рабом, или просто бы убили. Пока еще он был жив, а это значило, что убивать его не собираются, по крайней мере пока. В рабство продать могли, но оттуда можно было попробовать сбежать, вопрос только в том, куда ему пойти потом. Все–таки, он здесь никого не знал. Был еще вариант, что его пленители придерживаются какой–либо веры, которая предписывает им жертвоприношения. Но, будем надеться, что до этого не дойдет. Может быть, тут отыщется кто–то, кому открыта суть Коловращения, как рассказывал Готара. Правда, он говорил также, что таких немного. Возможно, оборотень с Викой смогут прийти на помощь. Но Маледикт решил, что на это рассчитывать не стоит. Надо было что–то сделать самому. Пока он думал, время тянулось. Помещение, где он находился, освещал лишь какой–то светящийся тусклым светом кристалл, так что понять день снаружи или ночь, не было никакой возможности. Неожиданно дверь открылась, и внутрь вошел мальчик, судя по тому, что он походил, на тех, кто пленил Маледикта, а они, вероятно, все были мужчинами, но в отличии от них, вошедший был небольшого роста, и был одет в потрепанные одеяния. В руках он держал небольшую корзинку, которую он молча поставил на пол, и быстро вышел. Маледикт изучил содержимое корзинки — внутри была глиняная баклага, наполненная прохладной водой, что было как нельзя кстати. Также там было что–то, похожее на орехи, что очевидно, можно было есть. Утолив голод и жажду, он некоторое время провел в одиночестве. Вскоре, дверь в камеру снова распахнулась, вошедший оказался девочкой, можно сказать подростком. Её одежда была не только потрепана, но будто бы и специально порвана во многих местах. Сквозь прорехи виднелось её тело, будто специально обнаженное. Войдя в камеру, она прикрыла дверь — у Маледикта не было сомнений, что просто распахнуть дверь и сбежать у него не получиться, наверняка, за дверью дежурят стражники, и, тем более, ему еще нужно было как то сбежать из оазиса, и найти потом дорогу, но вот только куда ему пойти. Его мысли прервал тихий голос девушки:
— Тебе нужно быть в форме.
— Что? — непонимающе спросил Маледикт.
— Ты утолил голод и жажду, теперь ты должен удовлетворить и другие потребности. Потом ты будешь отдыхать.
— Что ты имеешь в виду?
— Сделай все, что ты хочешь — проговорила она, и при этих словах её кожа лавандового цвета особенно сильно бросилась в глаза сквозь прорехи в её рванье.
— Знаешь что… Вали отсюда куда подальше! — раздраженно ответил ей Маледикт. Он вспомнил Вику — пусть он и разлучен с ней, но это не значит, что он будет заниматься этим, да еще и следуя прихоти каких–то там работорговцев, пустынных бандитов, кем бы они там не были!
— Мой господин будет расстроен.
— Мне плевать на мнение твоего господина, кем бы он там ни был! Вали отсюда, живо, я сказал!
— Хорошо — ничуть не расстроенная, девочка быстро схватила корзинку и выбежала из камеры.
И снова Маледикт сидел в одиночестве в своей камере. Но через некоторое время его уединение прервал новый визит. На этот раз к нему явился главный из его пленителей, который и заключил его в эту камеру.
— Ты отказался от моего дара тебе, чужак — проговорил он, присаживаясь на пол камеры — почему?
— Мне не нужны твои подачки, особенно такие.
— Какие? Ты съел еду и выпил воду, почему же ты не взял Нииию? — непонимающе проговорил главарь в ответ.
— Мне она не нужна.
— Хм, значит тебе не нужна Нииия. Хорошо, у меня есть еще кое–что, ты наверняка сможешь подобрать подходящих. Мне нужно, чтобы ты был в форме. Муж же должен делать то, что он хочет, пусть даже он и пленник. А ты муж, я вижу это.
— Но этого я не хочу.
— Странный ты чужак… Может ты и впрямь из другого мира? Ты вызываешь мой интерес, но я не могу понять все же, что ты и откуда ты. Уверен, жрецы разберутся с тобой. Пока спи. Скоро мы отправимся в путь. Ты станешь моим приношением Храму.
— Зачем? Ты не мог найти других приношений?
— Я нашел их, но и ты входишь в их число чужак. Мои решения — закон, привыкни к этому, и помни, ты умер теперь.
