— Пойдем, — наконец сказал он. — Надо баню подтопить. К вечеру гости будут.
— Они что–ли придут? — кивнул я в сторону ушедших.
Дед посмотрел на меня долгим, каким–то отстраненным взглядом.
— Они, — ответил он.
* * *
Сейчас я уже многое понимаю. Правда, не понимаю еще больше. Но сейчас не об этом. Если вы читаете это, значит, вы тоже пытаетесь понять.
Кто я был? Живущий в стандартных рамках бытия обыватель. И то, что я стал рисовать, наверно стало первым камнем. Как потом я думал, Дух искал точку приложения. То лето стало лишь еще одним фактором, что я нашел Путь и пошел по нему.
Сейчас я напишу эти строки, хлопну по кнопке, и эта моя история отравится в путешествие. Я тоже.
Я увидел Путь. Я сделал Выбор. Я выбрал себя, захотел остаться цельным. Я не захотел упрощенного варианта существования. Жизни, в которой иногда будет настигать сожаление, быстро гасимое сытым желудком. Жизни, в которой не будет Картин.
Впрочем, это бесполезно говорить. Незнающий это просто отвергнет, знающий не почерпнет ничего нового. Моя Грань ждет меня. Я не хочу тратить Силу в борьбе за более удобный унитаз, за более мягкую постель. Я не хочу положить на алтарь добывания символов крутости свою душу.
Я не герой. Страх терзает меня, даже быть может сильнее, чем живущих обычной жизнью. Но это нормально. Плоть и мозг пытаются убедить меня, сбить настрой. Вытаскивая столь сильный аргумент, как страх, пытаются заставить отказаться от Пути. И я боюсь, сильно, до ватных ног и холодного пота. Но иду.
Мир многогранен. В нем существует много того, что не объяснить многочисленными теориями. Также он и то, что понятно, что мы привыкли видеть. И это же обман, в котором нас убеждает Разум. Но так надо, чтобы мы учились. Я оказался переведен в класс выше.
Перечитал. Как — же сумбурно получилось. Но находить изыски и более правильные слова уже времени нет. Я вообще не знаю, зачем я это все пишу.
Повторюсь я не герой, не тайный посланник, несущий мудрость. Просто в один прекрасный миг я понял, что жить, как раньше жил, не хочу и не могу. До омерзения бесполезным показалось собственное существование. После того, как судьба свела с ними, моими Друзьями, Учителями, Соратниками, после наших бесед, после просто их общества, привыкать обратно к рутине быта оказалось весьма трудно. Такое ощущение, что добровольно прыгнул в болото, и даже не пытаешься выбраться, вдыхая отвратительно пахнущие испарения …
В кармане шуршит билет на автобус. Быстрый взгляд на часы. Почти пора. Все собрано, только встать и выйти. И идти. На вокзал.
Брошу последний взгляд вокруг. Что–то там, глубоко внутри, говорит. Что вернусь я не скоро. Но вернуться придется, так мне сказали.
Все время истекло. Скажу напоследок. Я еще молод и многие скажут, еще жизни не нюхал. И не хочу я этой вашей подленькой, мелочной свары за теплое местечко. Среди них, куда я иду, чувствуешь, как разворачивается твоя душа, и …
Все пора …
Максим потер усталые глаза, кинул взгляд на часы.
— Ого, уже два, — пробормотал он. — Пора в люлю.
Пискнул, выключаясь, комп. Тишина, нарушаемая лишь сильно заглушенными звуками автомобильных гудков, ударила в уши.
Лежа в постели, Макс все вспоминал эту историю, случайно найденную на Самиздате. В аннотации к этому рассказу говорилось, что история эта написана с реальных событий. На странице этого автора была только одно, именно это произведение. Добавлена она была в конце августа. То есть неделю назад.
А интересно чувак пишет. Затягивает. А закончил то как. Типа, прощайте, ухожу…
Утром Макс ехал в автобусе, по утреннему часу переполненном. А слова, странное дело, все звучали в голове. Он огляделся. Болото и есть, это он в точку. Серая безличная масса. Как еще ее назвать? Настроение и так никакое, стремительно ухудшалось, даже не ухудшалось, падало в минус.
«А ведь верно он подметил. Изо дня в день я буду ходить, как и все на свою работу, копить деньги, чтобы купить то, что мне впихивают с экранов. Для чего я учился?»
Максим вышел на остановке. Поднял взгляд на высокие здания вокруг.
«Думал ли я, выходя из дверей УрГУ, что я буду три года писать статейки в развлекательной газетенке. Для чего я поступал на журфак? Хотел мир увидеть? Увидел»…
Редакция встретила привычной скукой. Три десятка сотрудников делали вид, что являются коллективом. Имитировали работу, тупо пялясь сонными глазами в мониторы. Максим, кивая на приветствия, прошел к своему столу.
— Че, с похмела? — встретил его вопросом сосед, чей стол стоял напротив стола Макса.
Не в силах что–то объяснять, Максим просто кивнул. Пискнул, запускаясь комп. Пробежала заставка Винды. На столе стояла кружка с остатками кофе. Вчера забыл на столе.
До обеда едва доделал вчерашнюю статью. То и дело замирал в задумчивости, когда мысли сбивались на утреннюю тему. «Переработал? — думал Макс — Может дернуть куда на выходных? Познакомиться, наконец, с девушкой, а то после Лили уже месяц как прошел. Отбила мне все желание стерва, напрочь блин. После ее выходок, на всех баб с подозрением гляжу»
Газета их жила с рекламы, поэтому, о чем только не писалось на ее страницах. Вот и эта его статья, о директоре одного детдома, что деньги на воспитанниках делал. Кормил всякими просроченными продуктами, одежду плохую покупал. В общем, не стеснялся.
Так ведь главред не на этом хочет заострить внимание. Уже первый вариант этого текста отправил на доработку. Упор на том было приказано делать, со сколькими девочками, воспитанниками этого детдома (читай малолетками), спал этот делец…
… Когда минутная стрелка на часах сравнялась с девяткой, Макс облегченно вздохнул. Закрыв файл с недописанной статьей, он откинулся на стуле, потягиваясь. «Блин, как же задолбал этот потомственный сибирский врачеватель — подумал парень — ведь нутром чую, что он такой же врачеватель, как я, по меткому выражению Азазелло, архиерей. Так нет же, напиши, заинтригуй».
— Так! — раздался сзади голос главного редактора.
Вячеслав Григорьевич любил подходить тихо, неожиданно. Черный Плащ, блин. Слух шел, что он регулярно петли двери своего кабинета смазывает, чтоб сотрудников за ленью палить.
— Максим! — сказал он громко. — Ты я смотрю, не особо занят!
Макс тоскливо вздохнул. Десять минут осталось и все бы.
— Идем–ка со мной, — поманил за собой пальцем главред.
В кабинете у него, как всегда, царил идеальный порядок. Все ровненько, по порядку, даже клавиатура и та параллельно краю стола. О педантичности Вячеслава Григорьевича (подпольная кличка — «пИдант») ходили легенды. Он сам проверял все статьи, написанные сотрудниками, и не дай бог, где запятую неправильно поставить (или поставить не там). Заживо схарчит. Или сам застрелишься, выслушивая получасовую лекцию об имидже издания. Можно подумать, все читатели газетенки этой, знатоки русской письменности.
Главред сел, одернул рукава пиджака, поправил галстук. Вздохнул, глядя на одетого в джинсы и футболку Макса. Была бы воля редактора, он бы такой дресскод ввел. Одел бы в одинаковую форму, чтоб все как близнецы однояйцовые выглядели. И ать, два влево, вправо. А каждое утро начиналось бы с построения личного состава в фойе.
— Значит так Максим, — начал он, наконец, продемонстрировав свой статус, а точнее показав уровень Макса. — Надо материал один накопать, поговорить кое с кем.
— Блин, Вячеслав Григорьевич! — взмолился Макс. — Ну рабочий день–то уже закончился!
— Что делать, — ничуть не смутившись, ответил редактор. — Надо!
— И куда ехать? — мрачно поинтересовался Максим.
— На Уралмаш, — спокойно ответил мужчина, заглянув в распечатки лежащие перед ним.
Макс тяжело вздохнул. Через полгорода же переться! Только этому дятлу, ничего не докажешь. Придется ехать.
— И что там делать?
— Тут есть одни товарищи, как их, — он опять порылся в бумажках перед собой. — Аномальщики. Вот Кристина нашла.
Он передал распечатки.
— Так пусть сама бы и ехала, — пробурчал Макс.
В редакции половина персонала были девушки. И все бы ничего, на Главред считал себя видимо неотразимым мужчиной, Ди Каприо, блин. Поэтому женской половине достаточно было похлопать глазками или надеть платьишко пооткровеннее, как их работа перекладывалась на мужскую половину их дрюжного коллектива. А эта Кристина, ходили слухи, попросту «давала». Не буде ничего удивительного, если потом под статьей, будет ее фамилия. Она ведь «нашла»!
— И давай, без разговоров, — жестко сказал Вячеслав Григорьевич — Съездишь ты, и закончим на этом. Статья нужна завтра к вечеру…
Макс вышел из кабинета и плюхнулся в свое кресло. Поговорить. Естественно, как на такое Кристину послать? После пары слов с ее стороны, сразу становиться ясно, «блондинко».
