class="p1">— Стоп! Так у нас ничего не получится… — говорит серый человек с выраженным сожалением.
У него странное имя-отчество: Эраст Бонифатьевич. Впрочем, ниоткуда не следует, что его и на самом деле так зовут.
— Давайте, попробуем с самого начала, — предлагает Эраст Бонифатьевич. — Вы ведь знаете, кого выберут губернатором?
— Гос-спо-ди, — говорит Вадим, демонстративно закрывая глаза.
— Не «Господи», а просто отвечайте. Знаете, ведь?
— Ну, предположим, знаю.
— Нет уж, дорогой Вы мой! Давайте без всяких «предположим». Знаете или нет? Ведь, знаете же⁈
— Знаю, — соглашается Вадим неохотно. — Генерала выберут.
— Слава Богу! Наконец-то мы хоть о чем-то договорились.
— Да ни о чем мы не договорились. Я и раньше не отрицал, что знаю…
— Вот, именно! О том и речь, Вадим Данилович. Об этом и речь! А теперь вопрос номер два: откуда Вы это знаете?
Вадим морщится.
— Ну не могу я этого Вам объяснить! Откуда Вы знаете, что «Пройдет зима — настанет лето…»?
— «…Спасибо партии за это!». Неудачный пример. Это все знают.
— Ну, так и это все знают. Что Генерала выберут. Вы что, разве сомневаетесь?
— В высшей степени!
— Ну и зря. Во второй тур выйдут Генерал и Зюзючник. Победит Генерал. Дважды два — четыре!
— А я, вот, уверен, что выберут Интеллигента.
— Да? Вы хоть газеты читаете? Знаете, какой у Интеллигента рейтинг?
— Знаю. Но выберут Интеллигента, и Вы тому, Вадим Данилович, поспособствуете.
— Опять! Я же Вам ясно сказал еще в прошлый раз…
— То, что Вы мне сказали в прошлый раз, я прекрасно помню. А я Вам тогда ясно объяснил, что этот ответ нас никак не устраивает. Помните?
— Кого это «нас»?
— А Вы не знаете? НАС! Крупными буквами: Н-А-С.
— Не понимаю!
— Всё Вы прекрасно понимаете. Не валяйте Ваньку! Все Вам было уже сказано и совершенно определенно.
— Ничего мне не было сказано, — возражает Вадим упрямо. — Аятолла какой-то. При чем здесь аятолла? Аятолла здесь при чем⁈
— Перестаньте валять Ваньку, — повторяет Эраст Бонифатьевич с напором. — Я не шучу!
СЮЖЕТ ⅖
Большеголовый тем временем извлекает из кармана горсть орехов и принимается их один за другим очень ловко раскусывать маленькими специальными щипчиками. Зернышки он кидает в рот не глядя, а шелуху роняет на траву. Все это получается у него совершенно автоматически — глядит он только на Вадима, пристально и не мигая. Но… улыбаясь. Всё ещё. Только улыбка теперь делается у него совсем бледная, как это бывает на сильно недодержанной фотографии.
Несколько минут все молчат.
— Вы, Вадим Данилович, все-таки не молчите, — напоминает о себе Эраст Бонифатьевич. — Я еще раз Вам напоминаю и объясняю, если Вы действительно меня так и не поняли: разговор у нас серьезный. Очень серьезный. Так что Вы лучше отвечайте.
Вадим разлепляет сухие губы:
— Вы что же, на самом деле верите, что я могу делать будущее?
— Я не верю, — веско говорит Эраст Бонифатьевич, — Я это знаю!
— Но это же бред! — говорит Вадим беспомощно, — Бред же!
— Совсем нет! Нам хорошо известно, что Вы не только видите будущее. Вы еще умеете его, как Вы сами выразились, «делать». Мы знаем это из очень достоверных источников. Самых достоверных, Вадим Данилович!
— Бред, — повторяет Вадим. — Неужели Вы сами не понимаете, что это бред? Ну, не бывает же так!
«А вдруг, могу⁈ А вдруг, бывает⁈ — встревоженно думает Вадим, паникуя, — Погоду, ведь, все время нам делаю! Не предсказываю, не-е-ет, делаю! Всю дорогу. Когда устаем наблюдать — дождь. Когда надо наблюдений побольше — вёдро! Осень на дворе, а у нас здесь жара, без порток ходим… Нам же наблюдения сейчас нужны, чтобы ясное небо было, мы же не можем, чтобы ни одной звезды за ночь! И коров, вот, прогнал! Или сами ушли⁈»
— Не упирайтесь, Вадим Данилович, не надо. Все всё про Вас давно знают. В девяносто третьем все до одного были уверены, что победят демократы. Весь советский народ, как один человек. Только Вы говорили: «Не-е-ет, ребята, не будет этого, а будет вам Жириновский». Так оно и вышло! В девяносто четвертом все были уверены, что никакой войны в Чечне не будет, и только Вы один…
— Чего Вам от меня надо, вот я чего не понимаю, — говорит Вадим. — Кто я, по Вашему, волшебник, что ли?
— Не знаю, — отвечает Эраст Бонифатьевич проникновенно. — Не знаю, и даже знать не хочу. Нам надо, чтобы победил на губернаторских выборах человек, которого все называют почему-то Интеллигентом, а уж как Вы это сделаете, нас совершенно не касается. Волшебство? Пожалуйста, пусть будет волшебство. Колдовство, чары, телекинез… футурокинез, так сказать, да, ради Бога. Вообще, пусть это будет Ваше ноу-хау, мы не претендуем. Понятно?
— Мне понятно, что Вы с ума сошли, — говорит Вадим медленно.
Он, вдруг, поднимается.
— Хорошо, — говорит он, — Ладно. Сейчас. Я только принесу бумаги…
Но, только он шевелится к палатке, элегантный Эраст Бонифатьевич даже не посмотрев, а только лишь покосившись в сторону рыжего Голема и тот, единственный, кажется, шаг сделав, тотчас оказывается между входом в палатку и Вадимом.
— Рыжий-красный — человек опасный… — говорит ему остановленный Вадим и асимметричное лицо Голема перекашивается еще больше, он даже, кажется, прищуривается от напряжения мысли.
— Ч-чиво⁈ — спрашивает он чрезвычайно агрессивно, но неожиданно высоким и сиплым голоском.
— … А рыжий-пламенный поджег дом каменный… Извини, — дополняет Вадим поспешно, — Ничего личного. Это я так, от ужаса.
— Не обращай на него внимания, Кешик, — небрежно говорит Эраст Бонифатьевич, — Это он от ужаса. Шутит. Очень перепугался. Это, как известно, бывает… Вадим Данилович, Вы бы присели. Что Вы, в самом деле, вскочили, как прыщ⁈ Один мой замечательный знакомец говорит в таких случаях: сядьте на попу… Ну что там у Вас в палатке может быть? Двустволка какая-нибудь, я полагаю? Так ее надо, ведь, еще выкопать из-под барахла, потом патроны разыскать, зарядить… Смешно, ей-Богу, несерьезно. Бросьте, давайте лучше дальше разговаривать.
Вадим садится за стол и приглаживает волосы обеими руками:
— Как говорят в таких случая англичане, — произносит он с вымученной улыбкой, — My poodle light, on dick as all. Что в переводе означает: мой пудель
