Император
— Спокойно, бойцы, — произнес Император. Он возложил длань на загривок золотистого ретривера и почесал шею бостонскому терьеру, который ерзал в кармане императорского пальто, похожий на сбрендившего пучеглазого мутанта черно-белого кенгуру.
— Кот! Кот! Кот! Кот! Кот! — гавкал Фуфел, брызжа мелкой слюной на Императорову широкую ладонь. — Кот! Смерть, боль, огнь, зло, кот! Неужели ты их не чуешь? Всюду! Надо гнать, гнать, гнать, рвать, рвать, рвать, выпусти же меня, безумный и беспамятный старик, я стараюсь тебя спасти, ради господа бога, КОТ! КОТ! КОТ!
К сожалению, Фуфел разговаривал только по-собачьи, а Император, хоть и мог определить, что песик чем-то расстроен, понятия не имел, чем именно. (Все переводившие с собачьего знают, что лишь где-то треть того, что Фуфел произнес, на самом деле что-то значило. Остальное — просто шум, который ему полагалось производить. Человеческая речь осмысленна примерно в той же пропорции.) Лазарь — золотистый ретривер, последние два месяца то и дело вступавший в единоборства с вампирами и вообще по натуре своей более солидный, — к происходящему относился спокойнее. Однако, несмотря на склонность Фуфела реагировать на все обостреннее, чем нужно, и он вынужден был признать: в воздухе и впрямь сгустился кошачий дух. А еще больше тревожило, что пахло не просто котом, а дохлым котом. Идет дохлый кот. Не, погоди — что это? Не кот — коты. Ой, это скверно.
— Насчет кота он пррафф, — рявкнул Лазарь, тычась мордой в ногу Императора. — Нам следует удалиться из этого района, быть может, — к Северному пляжу, поискать, не обронил ли кто кусок вяленого мяса. Мне бы, к примеру, не помешало. А не то можем остаться тут и погибнуть. Все равно. Меня и то, и то устраивает.
— Легче, гвардия, — сказал Император. Теперь и он чуял: что-то неладно. Его Величество опустился на колени — суставы скрипнули несмазанными петлями — и огляделся, разминая пальцами у Фуфела между ушей, словно готовил бисквитное тесто из собачьих мозгов. Сам он был велик и мохнат — грозовая туча, а не человек. Широкие плечи и седая борода, соображал быстро и был до мозга костей предан народу своего Города. На улицах Сан-Франциско он жил так давно, что и старожилы не упомнят, и туристы видели в нем всего-навсего оборванного бездомного побирушку. А вот для местных он был достопримечательность, памятник истории, который всегда с тобой, перекати-дух и ходячая городская совесть. По большей части они относились к нему с тем почтением, которое иначе доставалось бы на долю действительных монарших особ. Невзирая на то, что Император был скорбен главою до звона в ушах.
На улице никого не было, но в полуквартале Император различил трехколесную машинку смотрителя стоянок Сан-Францисского парковочного управления — она стояла за нелегально припаркованным «ауди». Желтые мигалки машинки бросали вокруг предупреждающие блики, и те гонялись друг за дружкой по стенам домов, как пьяные желтушные феи Колокольчики. Самого же смотрителя не наблюдалось.
— Странно. Счетчицам уж поздновато работать. Вероятно, это потребует нашего расследования, господа.
Но не успел Император подняться с колен, Фуфел выпрыгнул у него из кармана пальто и устремился напрямик к машинке. Его атаку легкой кавалерии предвещало трубное стаккато неистового лая. Лазарь кинулся следом за черно-белой мохнатой баллистической ракетой, а старик пошаркал за ними, насколько быстро несли его изъеденные артритом ноги.
Фуфела они нашли за «ауди» — он рылся в пустой полицейской форме и фыркал, весь в мелкой серой пыли. Глаза Императора полезли на лоб. Он попятился прочь по тротуару и вжался в стальную пожарную дверь какой-то промышленной студии — такие выходили на всю улицу. Он уже видел это. Он узнал признаки. Но когда больше месяца назад собственной персоной провожал старого вампира и его спутников на борт огромной яхты в Заливе, он думал, что Город его теперь навсегда избавлен от извергов-кровососов. А теперь, выходит, — снова?
Из полицейской машинки донесся треск статики — рация. Сообщить. Предупредить людей об опасности. Император подковылял к машинке, повозился с защелкой дверцы, уселся и дотянулся до микрофона.
— Алло, — произнес он. — Это говорит Император Сан-Франциско, повторяю — Император Сан-Франциско, защитник Алкатраса, Сосалито и острова Сокровищ. Я бы хотел сообщить о нападении вампира.
Радио продолжало трещать. Дальние голоса призрачно переговаривались в эфире, не прерываясь.
К старику подшлепал Лазарь и яростно гавкнул:
— Надо кнопку нажать. Жми кнопку!
Но благородный ретривер, к сожалению, говорил только по-собачьи, хотя английский понимал прекрасно. Посему Император его инструкции не внял.
— Кнопка! Кнопка! Кнопка! Кнопка! — залился Фуфел, скача перед полицейской машинкой. Затем поднырнул под открытую дверцу и запрыгнул Императору на колени.
— Ага, вот так помог, — саркастически рыкнул Лазарь. Порода золотистых ретриверов не знаменита сарказмом, и ему было немного стыдно разговаривать в таком тоне. Хуже кошки, ей-богу. — Хоррошо. Кнопка! Кнопка! Кнопка! Ой блин.
— Кнопка! Кнопка! Кнопка! Ой блин что? — залился Фуфел.
Ретривер лишь кратко рявкнул в ответ:
— Кот.
Лазарь весь перекипел низким рыком и прижал уши.
Тут Император их тоже увидел — двоих. Коты неспешно направлялись к ним по тротуару. Только вот вида они были не вполне естественного. Блики желтых мигалок отражались у них в глазах раскаленными угольями.
Пронзительный визг — и через дорогу возникло еще двое. Лазарь зарычал и обернулся к ним. С другой стороны машинки донесся хор шипенья. Император глянул в заднее зеркальце — сзади наседали трое.
— Лазарь, быстро в машину. Давай, мальчик, садись.
Лазарь крутился на месте, стараясь не упускать из виду всех котов сразу, отпугивал их оскаленными зубами и вздыбленной шерстью. Но те неумолимо надвигались и тоже скалились в ответ.
— Давай же, — сказал Император в микрофон.
Что-то жестко рухнуло на крышу машинки, и Фуфел взвизгнул. Еще удар, Император обернулся — по крохотному кузову машинки на задних лапах к ним шел огромный кот, а передними целил в заднее стекло кабины. Старик захлопнул дверцу.
— Беги, Лазарь, беги!
Первого кота золотистый ретривер цапнул челюстями и принялся мотать из стороны в сторону. И тут вся свора навалилась на него.
Стив
— Нечестивая срань творится, Фу, — сказала Эбби. — Тащи портативное солнышко и поджарь этих кись-носферату, пока они не занямкали всех на раёне.
Стивен Вон по кличке «Пес Фу» понятия не имел, о чем глаголет его подруга, — и это уже не впервые. На самом деле он почти никогда не понимал толком, о чем она говорит, но прекрасно осознавал одно: если он будет терпеливо слушать ее и, что гораздо важнее, с нею соглашаться, она взамен безжалостно будет его сексовать, что ему вполне нравилось. К тому же время от времени смысл ее рацей до него все же доходил. Ту же стратегию он применял к своей бабушке по маме (только без секса): та изъяснялась на никому не ведомой сельской разновидности кантонского диалекта, которая на слух непосвященного звучала так, будто курицу насмерть забивали банджо. Ты потерпи — и все прояснится. Но не в этот раз. Тон Эбби сменился с трагически-романтического на страстно-презрительный, говорила она все настоятельней, поэтому гамбит с терпением разыграть явно не удастся. В его «синезубой» гарнитуре ее голос звучал так, словно Стива в ухо кусала какая-то злонамеренная феечка.
— Я тут кое-чем занят, Эбби. Дома буду, как только все закончу.
— Сейчас, Фу, сейчас. Тут целое стадо… стая… блин, как называется целая куча котят?
— Корзинка? — высказал предположение Стив.
— Тупарь!
— Тупарь котят? Ну ладно, может, и так. Косяк рыбок, клин журавликов…
— Нет. Тупарь — это ты! Тут прямо у нас под окнами банда коть-вампиров собирается слопать этого чокнутого Императора и его собак. Надо приехать их спасти.
— Банда? — Стиву было трудно осмыслить это понятие. Ему лишь недавно удалось смириться с существованием одного кота-вампира, но банда — это, ну, несколько больше. До получения магистерской по биохимии в двадцать один год ему оставалась всего пара месяцев, никакой он не тупарь. — Доопредели «банда», — наконец сказал он.
— Куча. Много. Я не могу их сосчитать, они набросились на ретривера.
— А откуда известно, что они вампиры?
— Ой, да потому что я взяла у них образцы крови, прогнала через эту твою центрифугу, подготовила препараты и разглядела структуру кровяных клеток под микроскопом, тю?
— Нет, честно? — ответил Стив. Эбби провалилась в школе по биологии, она не сможет подготовить препарат. А кроме того…
— Конечно же, нет, сосок от спринцовки. Я знаю, что они вампиры, потому что они набросились на золотистого ретривера и ебанутого бомжа, и он теперь прячется от них в машине парковочной счетчицы, которая пошла прахом. Коти обычно так себя не ведут.
