Он охотно подбросил ей эту идею. Выборы состоятся завтра, уж он за этим проследит.
— Премьер-министр киберпространства? Почему бы не назваться Великим Пуба[48] глобальной информационной Сети? Это более почетно, звучит круче и даст тебе примерно столько же полномочий.
Уилл лег спать в кафе рядом с Феликсом, а Ван примостился с другого бока. В помещении изрядно попахивало: в него набилось двадцать пять сисадминов, которые уже давно не мылись.
— Заткнись, Уилл, — сказал Ван. — Ты хотел вырубить Интернет.
— Поправка: я хочу вырубить Интернет. Настоящее время.
Феликс приоткрыл один глаз. Он так устал, что даже это показалось тяжелой атлетикой.
— Послушай, Сарио, если тебе не нравится моя предвыборная платформа, то предложи свою. Есть множество людей, которые считают меня полным кретином, и я их за это уважаю, потому что они или выставили свои кандидатуры против меня, или поддерживают тех, кто выставил. Это твой выбор. Но хныканье и жалобы в меню не включены. Так что либо спи, либо встань и опубликуй свою платформу.
Сарио медленно сел, развернул куртку, которой пользовался вместо подушки, и надел ее.
— Ну и хрен с вами. Я ухожу.
— Я думал, он никогда не исчезнет, — буркнул Феликс и отвернулся. Не в силах заснуть, он еще долго лежал и думал о выборах.
Кроме него, имелись и другие кандидаты. Некоторые из них даже не были сисадминами. Один американский сенатор оказался в тот день в своем уединенном летнем доме в Вайоминге, с автономным генератором и спутниковым телефоном. Каким-то образом он отыскал нужную группу новостей и заявил, что выставляет свою кандидатуру. Какие-то хакеры-анархисты из Италии яростно атаковали группу всю ночь, публикуя написанные на корявом английском пространные статьи о политическом банкротстве «управления» в новом мире. Феликс взглянул на их сетевой адрес и определил, что они, вероятно, сидят в небольшом институте интерактивного дизайна возле Турина. Италия пострадала очень серьезно, но в небольшом городе эта ячейка анархистов сумела отыскать убежище.
Удивительно много кандидатов выступали за отключение Интернета. Феликс сомневался, возможно ли такое вообще, но решил, что понимает их стремление покончить разом и с работой, и с миром. Почему бы и нет? Судя по всему, работа админов до сих пор сводилась к каскаду технических проблем, нападениям и оппортунизму, и все они в совокупности завершились Большим Обломом. Атака террористов здесь, жесткая контратака правительства там… Не успеешь опомниться, как они добьют то, что еще уцелело.
Феликс заснул, думая о логистике отключения Интернета, и ему снились кошмары, в которых он был единственным защитником Сети.
Проснулся он от какого-то шуршания. Повернувшись на бок, Феликс увидел сидящего Вана. Бросив скомканную куртку на колени, тот энергично чесал свои худые руки. Кожа на них стала цвета солонины и чешуйчатой. В лучах света, льющихся сквозь окна кафе, летали и клубились облачка кожных чешуек.
— Что ты делаешь?
Феликс сел. От вида того, как ногти Вана раздирают кожу, его тело тоже зачесалось. Он уже три дня не мыл голову, и иногда у него возникало ощущение, что голову буравят маленькие насекомые, откладывающие в волосах яйца. Вечером, поправляя очки, он провел за ушами, и на пальце осталась блестящая пленка сала. Если Феликс пару дней не принимал душ, за ушами у него появлялись угри, а иногда и огромные фурункулы, которые Келли в конце концов выдавливала с каким-то извращенным удовольствием.
— Чешусь, — ответил Ван и принялся за голову, подняв облако перхоти, которое соединилось с клубами чешуек. — Господи, у меня все тело чешется.
Феликс достал «Майора Макчиза» из рюкзачка Вана и подключил к нему один из кабелей локальной сети, которые змеились тут по всему полу. Затем принялся искать через «Google» все, что могло быть с этим связано. На слово «чешется» выпало 40 600 000 ссылок. Тогда Феликс попробовал составные запросы и получил более конкретные ссылки.
— Думаю, это экзема на нервной почве, — заявил он.
— Нет у меня никакой экземы.
Феликс продемонстрировал ему несколько впечатляющих фотографий красной раздраженной кожи, покрытой белыми чешуйками.
— Экзема, — констатировал он, указывая на подпись под снимком.
Ван осмотрел свои руки.
— Похоже, — согласился он.
— Тут написано, что надо увлажнять кожу и смазывать ее кортизоновой мазью. Загляни в аптечку на втором этаже в туалете. Кажется, я видел эту мазь.
Подобно всем остальным сисадминам, Феликс обыскал кабинеты, офисы, туалеты, кухню и кладовые, после чего его рюкзачок пополнился рулоном туалетной бумаги и четырьмя энергетическими батончиками. По негласной договоренности еда в кафе считалась общей, при этом каждый сисадмин приглядывался к другим — не страдает ли кто из них обжорством и не прихватывает ли что-нибудь про запас. Все были убеждены, что втихаря происходит и то и другое.
Ван встал, и, когда на его лицо упал свет, Феликс увидел, как набухли его веки.
— Я напишу в рассылку, спрошу про другие антигистамины, — пообещал Феликс.
Через несколько часов после первого собрания они организовали четыре почтовые рассылки и три форума на «Википедии» для тех, кто уцелел в здании, но за последующие дни решили, что хватит и одной. Еще Феликс был подписан на небольшую рассылку вместе с пятью своими наиболее верными друзьями, двое из которых оказались заперты в таких же «клетках», но в других странах. Он подозревал, что остальные админы поступают так же.
Ван, волоча ноги, направился к двери.
— Удачи тебе на выборах, — сказал он, похлопав Феликса по плечу.
Феликс встал и принялся расхаживать по кафе, время от времени останавливаясь, чтобы выглянуть в грязные окна. В Торонто все еще бушевали пожары, их стало даже больше. Феликс пытался отыскать почтовые рассылки или сетевые дневники горожан, но нашел лишь те, которые вели другие админы в других инфоцентрах. Возможно — и даже вероятно, — что у тех, кто выжил в городе, имелись более важные дела, чем посылать сообщения через Интернет. Домашний телефон Феликса по-прежнему отвечал время от времени, но он перестал туда звонить уже на второй день, когда, в пятидесятый раз услышав голос Келли, читающий автоматическое сообщение, заплакал прямо на совещании. И не только он.
День выборов. Пора держать ответ.
> Ты нервничаешь?
> Нет — напечатал Феликс и добавил:
> если честно, то меня мало волнует, одержу ли я победу. Я просто рад, что мы это делаем. Альтернатива торчать здесь и сходить с ума, ожидая, пока кто-нибудь не выломает нашу дверь.
Курсор долго не перемещался. Queen Kong отвечала с большой задержкой, потому что управляла своей командой гуглоидов и делала все, что могла, лишь бы ее инфоцентр оставался в онлайне. Три оффшорные «клетки» «Google» отключились, а два из шести их резервных сетевых каналов были уничтожены. К счастью для нее, число запросов в секунду постепенно сокращалось
> Есть еще Китай — напечатала она
У Queen Kong имелась большая доска с картой мира, раскрашенной в цвета, обозначающие число запросов к Google и секунду, и она творила с ней чудеса, показывая на цветных диаграммах динамику падения числа запросов во времени. Она загрузила на сайт много видеоклипов, показывающих, как чума и бомбы вымели планету: первоначальный шквал запросов от людей, желающих понять, что происходит, а затем мрачное и резкое падение, когда болезнь начинала косить свои жертвы.
> Китай до сих пор выдает девяносто процентов от номинала
Феликс покачал головой
> Ты ведь не думаешь, что это они во всем виноваты?
> Нет — напечатала она, потом стала набирать еще что-то и остановилась.
> Конечно нет. Я верю в гипотезу Поповича. Каждая сволочь в мире использует других сволочей для прикрытия. Но в Китае их прижали к ногтю быстрее и решительнее, чем в других странах. Может быть, мы наконец-то выяснили, какая может быть польза от тоталитарного государства.
Феликс не смог удержаться от искушения и напечатал:
> Тебе повезло, что твой босс не может это прочесть. Ведь вы являлись весьма активными участниками строительства Великого Китайского Брандмауэра.
> Это была не моя идея — ответила она.
> И мой босс мертв. Наверное, они все мертвы. По всему району Залива нанесли серьезный удар, а потом произошло землетрясение.
Они видели автоматический поток данных Службы геологического наблюдения США, поведавший о землетрясении в 6,9 балла, которое превратило в развалины Северную Калифорнию от Гилроя до Себастополя. Некоторые веб-камеры показали масштаб разрушений — взрывы газопроводов, сейсмоустойчивые здания, падающие, словно конструкции из детских кубиков после хорошего пинка. Здание «Googleplex», установленное на гигантские стальные пружины, тряслось, как тарелка с желе, но серверные стойки остались на месте, а худшим ранением у них оказался сильно поврежденный глаз одного из админов, которому в лицо угодили щипцы для обжима кабеля
