От неожиданности начальник гарнизона покачнулся и вскрикнул, схватившись за брызнувший кровью нос.
– Слушай меня, гнида, – выплюнула девушка, едва сдерживаясь от переполнявшей ее ярости и омерзения к этому человеку. Мысль о том, что еще совсем недавно она испытывала к нему какие-то чувства, сейчас вызывала у нее реальную тошноту. – Я поеду с тобой только в том случае, если мы отправимся назад сейчас, оставив Нанаса в покое.
– А говорила – чужим стал, – прогнусавил Ярчук, по прежнему зажимая нос ладонью. – Любишь ведь его, по глазам вижу!
– Не твое собачье дело, кого я люблю, а кого ненавижу. Я тебе нужна? На, забирай!
Начальник гарнизона угрюмо молчал, вперив в девушку взгляд исподлобья.
– Слушай, если он не хочет, давай я заберу?! – гоготнул с откровенным удовольствием наблюдавший за этой сценой Яндекс. – Я таких горячих люблю. Да и тебе со мной скучно не будет, обещаю! Яндекс не только знает, но и умеет все.
– Забирайте! – выкрикнула в отчаянье Надя. – Только с условием – не трогать моего мужа, возвращаться прямо сейчас.
– Не, – вздохнув, развел руками бандит, – не трогать я не могу. Уговор дороже денег. Вот если эта сявка его с нас снимет, скажет, что пустит в Полярные Зори и так, тады ладно.
– Ну! – развернулась к Ярчуку девушка. – Говори!
– Мочить его!!! – взвыл вдруг, брызгая кровью, начальник гарнизона. – Слышишь, ты, урка недоделанная?! Мочить!!! Иначе х… тебе, а не Полярные Зори!
Яндекс едва заметно вздрогнул, а лицо его покрылось красными пятнами. Но голос, которым он обратился к Наде, по-прежнему был добродушным, даже извиняющимся, а речь вновь приобрела «благородный оттенок»:
– Увы, милая барышня, придется вам какое-то время побыть вдовой. Надеюсь, недолго. И еще очень надеюсь, что вы после всего этого не станете жуч… пардон, женщиной этого козлины… Подумайте насчет моей кандидатуры на досуге.
– Если убьете Нанаса – можете вон его взять себе в жучки, – кивнула на Ярчука девушка.
– Ай-яй-яй, как грубо! – замотал головой бандит. А потом резко бросил – уже начальнику гарнизона: – Двинули, шавка позорная! Где твой фазан?
– Яндекс! – бросила Надя в спину направившемуся к лесу бородачу. – А вы петь умеете?
– Петь?.. – повернув голову, ошарашенно заморгал замерший на месте Яндекс. Его обескураженный вид мог бы вызвать у девушки смех, если бы ей так не хотелось плакать. – Что, здоровье стресса не выдержало?..
– Нет, со здоровьем у меня пока все в порядке. Настроение только плохое. У вас, по-моему, тоже. А когда поешь – как-то легче становится. И что такого особенного я спросила? Многие люди умеют петь.
– Допустим, петь я умею, – хмыкнул Яндекс. – И вовсе не одну лишь «Мурку». Между прочим, я на четвертый курс питерской консерватории перешел, когда все жахнуло. Как раз на каникулы к папе-маме в Олешку приехал. Этот чмошник прав – урка я недоделанный. Самоучка, так сказать, – гоготнул бандит. – Только петь я не стану. Мне еще братву на дело вести, а как они меня уважать после «Гори, гори, моя звезда» будут?.. Мы с тобой после споем, на нашей свадьбе. Ага? – подмигнул он Наде.
«Скоро женихов можно будет коллекционировать», – подумала та. А вслух ответила: – Может, и на свадьбе. А может, на поминках. Только я сейчас хочу.
– Так пой, коли хочешь, – посмурнел при упоминании поминок бандит. – Только бодренькое что-нибудь, а то и впрямь грустно. Навел тоску урод этот!..
– Высоцкого уважаете?
– А то!.. – обрадовался Яндекс. – Неужто знаешь? Откуда?
Ничего объяснять Надя не стала. Шепнула мысленно: «Прощай, любимый! И прости…» А потом глубоко вздохнула и завопила на всю долину – так, что от скал отразилось эхо:
– Отставить разговоры!
Вперед и вверх, а там…
Ведь это наши горы —
Они помогут нам!
Они помогут нам!
– Между прочим, она правильно поет, – вклинился в паузу, когда девушка набирала в легкие новую порцию воздуха, уже пришедший в себя и как-то нелепо скукожившийся Ярчук. – Нам как раз в горы и нужно, дым-то оттуда идет.
– А ты ведь в натуре чмо, – презрительно глянул на него и сплюнул прямо на ботинки начальника гарнизона Яндекс. – Такую песню испортил, падла!
Однако Наде было сейчас вовсе не до разборок своих «женихов». Она с напряжением ждала, что же будет дальше, ведь не услышать ее сигнала Базз не мог.
И ждать ей пришлось совсем недолго. Сначала она услышала, будто где-то поодаль, за деревьями, некий струнный оркестр начал настраивать инструменты – там разноголосо запели струны. Но девушке было понятно, что в роли струн сейчас выступали тетивы варварских луков. Послышались крики недоумения и боли. Их тут же заглушили хаотичные автоматные и ружейные выстрелы. Но вскоре из хаоса вырисовался строгий и звучный ритм обоюдной перестрелки. Кто в кого стрелял, разумеется, было непонятно – и бандиты, и варвары находились по одну от Нади сторону, но ей казалось, будто она различает экономно-редкие «голоса» трех «своих» автоматов. Понятно, что пения лучных «струн» и свиста стрел услышать теперь при всем желании было невозможно.
Между тем Яндекс, коротко бросив Ярчуку: «За мной!», с автоматом наизготовку и пригнувшись, словно готовясь к прыжку, уже подбегал к ближайшим деревьям. Начальник гарнизона, крикнув Наде: «Ложись, дура!», последовал за ним, хоть и не особенно прытко.
Девушка, обведя вокруг взглядом, выбрала один из прибрежных валунов и, подбежав к нему, присела за шершавым каменным боком.
Она понимала, что бой вряд ли затянется надолго: что такое три «калаша» против арсенала почти в три десятка стволов? Луки и копья брать в расчет было и вовсе смешно. Поэтому Надя молила сейчас всех богов и духов лишь об одном: только бы не забыл Базз отправить к Нанасу гонца и только бы не подстрелили того по дороге.
– Эй!.. – услышала вдруг она приглушенный крик. – Дочь небесного духа, где ты?
– Я здесь! – подскочила девушка и тотчас увидела оглядывающего пустынный берег Базза.
Окровавленные руки дикаря сжимали автомат. Куда именно был ранен мужчина, определить не представлялось возможным – кровью были залиты и его голова, и грудь. Возможно, правда, что это была вовсе не его кровь, поскольку на ногах Базз держался довольно уверенно.
– Сюда! – позвал он, увидев Надю. – Только пригнись!
Девушка быстро подбежала к дикарю. Тот схватил ее за руку кровавой ладонью и потащил к деревьям. А едва они оказались в лесу, подтолкнул ее в спину:
– Беги!
– Куда?.. – изумленно уставилась на него Надя.
– Куда хочешь. К Нанасу, к саамам – куда считаешь нужным. Здесь скоро все кончится, нам не продержаться.
– Постой, но разве ты не отправил к Нанасу человека?
– Не отправил. Нас и так мало.
– Но мы же договаривались!
– Потому я тебя и позвал. Беги сама! И не тяни, времени нет! Закончится бой, и они тебя хватятся.
Надя внезапно задумалась. А ведь и впрямь – гонцом лучше всего быть именно ей! Ведь теперь, когда стало ясно, что бандиты с Ярчуком от своего не отступятся, делать ей с ними было нечего. И если уж погибнуть ей все равно придется, так лучше не среди врагов, а рядом и вместе с любимым. Хотя, почему вместе?.. Конечно!.. Ну как она не подумала об этом раньше?!.. Взорвать газ нужно именно ей, а не Нанасу. Ведь он нужен саамам, он теперь нойд! Да и ему самому среди своих будет не так без нее одиноко. Ну а ей, останься она в живых, без Нанаса все равно не будет здесь радости и счастья – ненавистный Ярчук отчасти прав, говоря, что жизнь среди дикарей не для нее… Или она – не для этой жизни, неважно. И пусть ей ужасно не нравится слово «дикарь» применительно к людям, истинное положение вещей это никак не меняет. И она решилась.
– Если исход боя предрешен, побежали вместе! – позвала Надя Базза.
– За кого ты меня принимаешь?! – сверкнул глазами тот. – Чтобы я сбежал, бросив своих?..
– Но они в любом случае погибнут! Только, если ты вернешься, погибнешь еще и ты.
– Конечно погибну! А тебе что, меня жалко?
Надя кивнула. Ей и впрямь было очень жаль этого мужчину – пусть неправедного и жестокого, но зато прямого и открытого, не прячущего ни от кого своих истинных желаний и чувств. И, как оказалось, куда более благородного, честного и чистого, чем некоторые из тех, кто, ничтоже сумняшеся, с рафинированной гордостью считает себя цивилизованным человеком.
– Тогда поцелуй меня, – тихо и хрипло попросил вдруг Базз.
Девушка вздрогнула, отпрянула от варвара, но тут ее посетила мысль, что даже приговоренному к казни предоставляется последнее желание. А тут человек добровольно идет на смерть. Причем, если подумать, то ради того, чтобы жила она, – тоже.
И она шагнула к варвару, обняла его, не обращая внимания на кровь, и поцеловала в губы. Не дружески, не по-сестрински, а именно так, как целовала бы любимого перед расставанием навеки. Базз ответил ей – сначала робко, словно не веря своему счастью, а потом…
