На этот раз прорвало, наконец, и Штайна. Внешник заорал что-то на родном ему немецком языке, и Шпильку окатило его ужасом. Она зачерпнула уже двумя горстями, добавила своего и швырнула в элитника как раз тогда, когда тот уже взялся передними лапами за бампер «Тойоты».
С жутким грохотом и скрежетом сминаемого и рвущегося металла их «Тойота» взлетела в воздух и, перекувырнувшись пару раз, рухнула обратно на асфальт.
Глава 12
Старый враг лучше новых двух
«Да что ж мне так не везёт-то? — возмущённо подумала Шпилька, приходя в себя. — Опять многострадальной башке досталось».
И связанными руками потянулась к фляжке на поясе. Глоток живчика унял звон в ушах, придал сил и слегка упорядочил мысли. Закрутив крышку фляги, Шпилька медленно села. Да, досталось ей прилично — тело саднило, словно её километра два тащили волоком по асфальту. Но тот факт, что она хотя бы не прикована к ручке над дверью, не мог не радовать.
Кстати, к слову о ручке — вон она, вырванная с корнем, валяется вместе с обрывком бархатистой внутренней обшивки. А вон и «Тойота», на которой они ехали. Лежит, перевернувшись вверх тормашками, ощетинившись зубцами изодранного металла. Капот открыт и смят, передняя дверь с правой стороны отсутствует, из проёма торчат обрывки ремня, которым была пристёгнута к сиденью Шпилька. Задняя дверь собрана в гармошку, за которой и не разглядеть, что стало с трусливым сектантом. Вокруг машины всё усыпано осколками стёкол.
Неподалёку спиной к ней бесформенной куклой замер Штайн, и Шпилька испытала злорадное удовольствие от этого зрелища. Схватила острый на вид осколок, перерезала стяжку на ногах. На четвереньках подползла ближе к внешнику, толкнула его в плечо. И прошептала:
— Эй! Штайн! Теперь-то ты окочурился, надеюсь?
Внешник от прикосновения вздрогнул, шумно вдохнул, приходя в себя
— Не дождёшься, — тихо отозвался он, со стоном перевернулся на спину. — Твою мать!
— Лучше твою, — резко отпарировала Шпилька. — Чтоб больше таких, как ты, не рожала!
— Захлопнись, пока не пристрелил, — посоветовал ей Штайн.
— Так ты стреляй, — бросила ему Шпилька, глазами показав на зажатого в кулаке внешника «Ярыгина», — раз одной элиты мало было. Вторая тобой брезговать точно не станет, и я даже готова отказаться от удовольствия лицезреть, как она тебя будет жрать.
Штайн, как ни странно, отлично понял суть угрозы и предпочёл промолчать. Сел, размял шею.
— Где Тиберий?
Шпилька неопределённо махнула головой в сторону изувеченной «Тойоты». Штайн посидел, задумчиво глядя на машину, и всё-таки поднялся на ноги.
Сектант, к разочарованию Шпильки, оказался не в машине. Он тоже успел придти в себя и выполз с противоположной стороны. Штайн, обойдя «Тойоту» по кругу, долго смотрел на Тиберия, а потом взялся за воротник балахона сектанта и рывком поставил его на ноги.
Тот с трудом устоял на собственных ногах, опасливо покосился на Шпильку. Штайн проследил за его взглядом, крепче сжал пальцы и потащил сектанта к девушке.
— Что видишь? — рявкнул он.
Тиберий, не ожидавший подобного вопроса, вздрогнул.
— Брат Шайтан, мне кажется, здесь не место и не время для подобных процедур…
— Одного элитника было мало? Будем ждать, пока на нас второй не выйдет, или ответишь на вопрос? — едва заметно повернув голову к Шпильке, внешник применил к сектанту её же аргумент.
— Как я понимаю, у неё открылась новая грань Дара, — пролепетал Тиберий и вновь заканючил. — Брат, нам нужно добраться до Крепости. Там мы с братом Корнелием проведём полный цикл обследований…
Шпилька презрительно скривилась:
«Ну и трус! Как только свои тебя сами до сих пор не прикончили!»
С сектантами, которых в обычных стабах чаще называли килдингами, Шпильке до недавнего времени сталкиваться не приходилось. Более того, она даже и не догадывалась, что одна из сектантских… банд, если можно так выразиться, свила гнёздышко в их секторе. Слухи о килдингах ходили разные, в основном они касались страшных ритуалов с человеческими жертвоприношениями и всевозможных предположений, в чём состоит основная цель существования сектантов.
Шпилька все эти домыслы слушала в пол-уха и не придавала им особого значения. Но было и кое-что, известное о килдингах доподлинно — они были сильны. Не оружием или количеством — Дарами.
Именно Дары сектанты развивали с маниакальной упёртостью. Ради них без страха устраивали большие охоты на элиту ради того, чтоб разжиться жемчугом. Шпилька подозревала, что свои кровавые ритуалы сектанты проводили тоже в надежде усилить имеющиеся Дары или открыть новые. Причём места для этого они выбирали те, к которым суеверные рейдеры без очень веской причины вообще предпочитали не приближаться.
Так что уж кем-кем, а трусами килдинги, в понимании Шпильки, не были. И тем более жалким и бесполезным казался ей этот Тиберий.
Штайн, хоть и находился, судя по всему, в подчинении у сектанта, отношение Шпильки разделял целиком и полностью. Лицо его кривилось неприязненной гримасой, а палец так и тянулся к спусковому крючку сжатого в руке «Ярыгина». Казалось, внешник вот-вот врежет Тиберию.
Ситуацию прервало далёкое и громогласное урчание множества глоток. Штайн резко обернулся.
— Найдём укрытие, — в приказном тоне сказал он. — Там и посмотришь.
Шпилька, как бы не относилась к Штайну, сочла его решение разумным. Так, по крайней мере, у них появится шанс дожить до утра, не попавшись на глаза так и не поужинавшей элите.
С укрытием внешник особо не умничал — направился внутрь ближайшего небоскрёба, оказавшегося офисным центром. В середине просторного холла стояли турникеты, перед ними — рамки металлоискателей. В глубине виднелась стойка, над которой тянулась серебристая надпись «Business islife», и лифты. При виде надписи Шпилька, ещё не успевшая забыть английский, вспомнила свою скучную жизнь до попадания в Улей и желчно усмехнулась.
Штайн тем временем перемахнул через турникет и отправился искать лестницу. Тиберий, трясущимися руками прижимая к себе шпилькин двести третий, подобной ловкостью похвастаться не мог и в результате едва не грохнулся головой об уложенную на полу плитку, имитирующую мрамор.
'Ну что за день? — вздохнула Шпилька, — И этот никак не сдохнет! Сплошные разочарования!
И полезла через турникет следом за сектантами. За ней никто больше не следил — куда она денется со скованными руками и без оружия?
— Сюда, — послышался приглушённый голос Штайна.
Вслед за внешником и Тиберием Шпилька поднялась по лестнице на седьмой этаж и оказались в длинном стеклянном коридоре. Ковролин на полу хорошо глушил звуки шагов, так что Шпилька немного расслабилась и принялась с любопытством крутить головой. За стеклянными стенами располагались офисы — стандартные опен-спейсы, разделённые низкими перегородками. Очень удобно для начальства, чтоб контролировать занятость подчинённых, и отвратительно для работников.
«Как рыбки в аквариуме», — скривилась Шпилька.
На сей раз Улей был на их стороне — ни трупов, ни заражённых в здании не было. Видимо, кластер перезагрузился в нерабочее время, но Шпильку это всё равно насторожило. Не очень-то ей верилось в собственное везение после того, как её повторно похитил один и тот же внешник, который, к тому же, ко второму случаю должен был быть уверенно и необратимо мёртвым.
— Всё, пришли. Ночевать будем здесь. Баррикадируемся.
Из ближайших «аквариумов» натаскали мебели, подпёрли её дверь на лестницу. Штайн, отряхнув руки, прошёл к крайнему на этаже офису, решительно распахнул стеклянную дверь и выдал ещё пару ценных указаний:
— К окнам без моего разрешения не подходить. Не шуметь…
— В туалет тоже только с разрешения? — съязвила Шпилька.
Внешник шутку не оценил. Обернулся, смерил её взглядом.
— И под конвоем, — добавил он. — Туда сядь.
Шпилька пожала плечами и села на ковролин, привалившись спиной к боковине стола. Разумеется, не там, где сказал Штайн. С вызовом уставилась на внешника. Тот предпочёл сделать вид, что всё в порядке, и отправился осматривать остальные столы, коих здесь было больше двух десятков.
