— Но тогда бы он не говорил так о тебе, — возразил я. — Да и предполагается, что у них есть постоянный или временный антидот. Какое-то лекарство.
— Верно. И снова круг замкнулся, — ответил Рубин и потом, после небольшой паузы, добавил: — Знаешь, уверен: наши разберутся. Надо только образец доставить. Гадать сейчас бесполезно, а захватывать кого-то, допрашивать и проводить эксперименты слишком сложно. Поставим под угрозу основное задание. За такое нас по головке не погладят.
— Мы уже ставим его под угрозу, — заметил я.
— Может быть, — кивнул Рубин. — Но в разумных пределах.
— Ещё он сказал «ждать совсем недолго», — сказал я. — Как думаешь, он реально чего-то такого ожидал? И что бы это могло быть?
— Да пёс его знает! — с некоторым раздражением бросил Рубин. — Это вот вообще уже на сектантство какое-то похоже. Те, с промытыми мозгами, тоже, как правило, чего-то такого ждут: конца света, знамений…
— Знаешь, а в этом что-то есть… странные церемонии… ритуальные убийства…
— Может быть, — кивнул Рубин. Потом немного подумал и добавил: — Сжечь их нафиг, еретиков!
Удивительно, но охрану предполагаемого штаба не усилили. Скорее, даже ослабили: мы нигде не обнаружили даже следов боевиков в чёрных комбезах, которые, судя по всему, были местной элитой. Или же отрядом быстрого реагирования.
Да и стационарные посты оказались укомплектованы не полностью.
Тщательно всё проверив с помощью «теплаков», мы пробрались до самого дома, сначала следуя через парковку, где стояли сгоревшие и разукомплектованные машины, потом через детскую площадку и вдоль соседнего дома.
Подвалов и пожарных лестниц в домах этого проекта не было. Только железные трапы на балконах выше седьмого этажа. Значит, единственный путь попасть внутрь — через подъезд или через одну из квартир.
Когда мы залегли с обратной стороны дома, я внимательно осмотрел окна квартир в «теплаке» и без.
Люди были на пятом, шестом и восьмом этажах. Остальные квартиры, похоже, стояли необитаемыми, или же их использовали время от времени.
Окна первого этажа были сплошь заколочены фанерными щитами. А вот на третьем этаже справа зияло одно разбитое окошко. Я прикинул и решил, что туда вполне можно залезть по бортикам лоджий.
Тихонько пихнув Рубина в плечо, я указал на разбитое окно. Он кивнул в ответ, мол, заметил.
«Пойдём?» — жестом спросил я, указывая на лоджии. Немного поколебавшись, он снова кивнул.
Подтягивания и другие акробатические упражнения дались тяжелее, чем я думал: сказывались недосып и долгое отсутствие нормальной еды. Но мы справились.
Лоджия на третьем этаже была завалена каким-то бытовым хламом. Дверь, ведущая в комнату, была цела. Можно было попытаться проникнуть внутрь через неё, но пришлось бы бить стекло. Поэтому мы решили всё-таки воспользоваться разбитым окном, до которого было всего-то около метра вдоль наружной стены.
Плохо, что разбитое стекло осыпалось не полностью, оставив местами в раме острые осколки. Однако темнота вокруг уже посерела, предвещая скорый рассвет, и опасность было хорошо видно.
Я дотянулся до рамы. Повис на ней, подтянулся. Встал на корточки и аккуратно пролез внутрь. Спрыгнул с широкого подоконника внутри комнаты.
Внутри были следы поспешных сборов или обыска: много хлама навалено на полу, дверцы шкафа открыты. Но в целом всё сохранилось неплохо, что даже удивительно, учитывая разбитое окно.
Я дождался Рубина, после чего открыл дверь комнаты и оказался в коридоре.
Тут вдоль стен стояли штабеля деревянных ящиков. На них не было никаких опознавательных знаков, но я почему-то подумал про оружие.
Подёргав крышку ближайшего, я обнаружил, что она заколочена. Тогда я просунул нож в зазор между ней и стенкой ящика, потом надавил. С лёгким скрипом крышка начала поддаваться.
Рубин замер, глядя в сторону входной двери. Я сделал небольшую паузу, потом окончательно открыл крышку.
Внутри ящика были сложены странные округлые деревяшки с утолщениями на конце, чем-то напоминающие гротескные муляжи гранат. Я взял ближайшую, поднял. Утолщение на конце пахло асфальтом.
— Факелы, — прошептал Рубин.
— Зачем так много? — так же шёпотом спросил я.
— Любители ритуалов, блин…
— Очень кстати, — ответил я и взял с собой пару штук.
— Будто специально для нас.
Наш план был довольно простым: мы собирались устроить пожар на нижних этажах того подъезда, где находился ящик со шприцами. Для этого взяли с собой несколько фляг, которые пришлось наполнить бензином, и разного пластикового хлама, подобранного по дороге. Всё это уложили в рюкзаки.
Конечно, шприцы и другие ценности попытаются вытащить через крышу, потому что других путей просто не будет. Только выход на неё будет заблокирован, о чём позаботится Рубин.
При сильном задымлении дело будет идти на минуты, и при отсутствии противогазов, нейтрализующих основные продукты горения, запертые довольно быстро потеряют сознание. Помощь из соседних подъездов добежать просто не успеет.
Мне же останется только подобрать ящик, взять образцы, остальное кинуть в огонь. После этого Рубин тоже наденет противогаз и укроется в задымлённом подъезде, заперев дверь уже изнутри.
После этого нам нужно будет лишь спуститься по лоджиям.
В общем-то, поначалу план работал отлично: когда пошёл дым, началась суета. Надо отдать противнику должное, кто-то пытался тушить начинающийся пожар, подручными средствами: кусками брезента, водой из пластиковых бочек, которую, похоже, натаскали для бытовых нужд вручную, ведь центральное водоснабжение не работало.
Я наблюдал за этим, подглядывая в дверной глазок одной из квартир на шестом этаже.
Вскоре дым стал настолько густым, что в подъезде можно было разглядеть только беспорядочно мечущиеся тени, изрыгающие проклятия.
Через минуту всё стихло, и я, соблюдая осторожность, двинулся сквозь дым наверх, к выходу на крышу.
Тут меня ждал первый сюрприз: мимо меня на огромной скорости метнулась тень. Пролётом выше послышался грохот, будто что-то железное упало на ступени.
Я осторожно поднялся и выглянул из-за угла лестницы. Дым тут был чуть менее густым: похоже, кто-то догадался выбить окно, ведущее на перемычку между балконами. Впрочем, пожар это только усугубило, ведь выросла тяга, так что облегчение было секундным.
На лестнице валялось три автомата без магазинов. Рядом с ними на корточках сидел полуголый человек. Он пытался собрать оружие в кучу. При этом его левая нога горела: самым натуральным образом.
Будто почуяв мой взгляд, человек обернулся. Оскалился, зашипел и прыгнул на ближайшую стену. Оттолкнувшись от неё, он уже летел ко мне, когда я чисто на рефлексах начал реагировать.
Рефлексы меня и спасли: удалось достать его шею, пока он гасил инерцию от стремительного прыжка.
Давясь своей кровью, он продолжал шипеть, пока не наступили конвульсии.
Я же медленно пятился, отступая наверх. Несколькими пролётами ниже послышался какой-то шум. Потом громкий писк, и затем всё стихло.
Я колебался. Идти дальше наверх? А что, если там ещё несколько таких же… однако выбирать не приходилось: Рубин уже был наверху, и ему точно отступать было некуда, кроме как в этот подъезд.
Через один пролёт меня ждал следующий сюрприз: автоматная очередь. К счастью, не слишком меткая. Стрелок был в изолирующей одноразовой маске. Такие используют для эвакуации при пожарах. Ресурс не слишком большой, всего минут пять, но, чтобы спастись, хватает.
Я упал на лестницу и остался лежать.
Стрелок медленно подошёл ко мне и потыкал носком ботинка в бок. Я схватил его за стопу и сильно дёрнул на себя. Тот рефлекторно нажал на спусковой крючок, однако же ствол оружия уже был направлен наверх.
Падая, он ударился затылком о железные перила, после чего затих.
Поколебавшись секунду, я сорвал изолирующую маску в него с лица.
Возле выхода на крышу был настоящий завал из тел. Сюда тащили много чего: оружие, припасы, даже какие-то блокноты и тетради.
