Ничего ужасного на первый взгляд за ним не обнаружилось. Только полностью прозрачная продолговатая камера, разделенная перегородками на отсеки поменьше. В каждом на полу лежал матрас, а также располагались простейшие удобства — довольно неожиданного и футуристического, но вполне узнаваемого вида. Крис боялась делиться своими догадками с Дереком. Ей почему-то казалось, что, пока она не произнесла это вслух, пока он не согласился, можно убеждать себя, что это всё ужасная ошибка и не могло такого быть. Не стали бы боги… или кто они после этого…
— Крис, — Дерек позвал её и откашлялся, чтобы избавиться от кома в горле. — Иди сюда.
Идти к нему совершенно не хотелось, потому что Крис подозревала, что он обнаружил. Её извечное любопытство вдруг куда-то исчезло, сменившись на зудевший в голове голос: «Не тронь! Уйди! Не смотри!» Но Крис уже не могла не смотреть, даже понимая, как это её заденет. Она послушно вернулась к Дереку, который застыл перед уже включенными экранами. И человеческая фигура на них, в окружении почти привычных символов, угадывалась довольно легко.
— Это детские пропорции тела, — выдавил Дерек очевидное. — Вот, зачем им нужны были дети, для опытов.
Крис промолчала и отвела взгляд. После того, как она узнала про потребность этих существ в крови (при виде «нижнего» города стало ясно, что тут жила не одна «богиня»), она считала, что детей они выращивают исключительно в качестве доноров. Но оказалось, всё ещё хуже. Хотела ли Крис знать, что именно «боги» с ними делали? А каково сейчас было Дереку, который успел побывать отцом и куда острее воспринимал всё, связанное с детьми?
— Я не понимаю, что это… — в голосе Дерека слышалось столько тихого отчаяния, что Крис заставила себя вновь посмотреть на экран, куда он указывал. Технику, родившемуся в бункере, не хватало сейчас простейших знаний.
— Это схема человеческой ДНК, — мрачно отозвалась Крис. — Наш код. Находится в каждой клетке тела, несет информацию обо всём: как организм развивается, функционирует, что у него внутри и снаружи.
Она хоть и должна была стать историком, а не медиком или биологом, имела куда больший доступ к знаниям и более обширную школьную программу, чем мог себе позволить любой не-городской житель.
— Ясно, — коротко кивнул Дерек. — Только у людей или…
— У всех живых организмов.
— Значит, они что-то в ней меняли, — бесцветно заключил он.
Сложно было понять, что он ощущает, глядя на всё это, но выводы делал правильные. Схема, изображавшая замещение некоторых частей ДНК фрагментами из других цепочек, представленных тут же, говорила сама за себя. Но камеры были пусты, и никто не смог бы теперь ответить, оказались ли эти эксперименты удачными.
Дерек отошел от экранов, побрёл к широкому окну, за которым открывался вид на переход. Стоило ему приблизиться, как один из стражей моментально заметил его, кинулся на прозрачную преграду, злобно оскалив клыки. Дерек, невозмутимо оглядел всё пространство, прикинул расстояние до ближайшей двери в центральное строение и количество зверей, преграждавших путь, а затем медленно вернулся обратно.
— Нас учили, что виды с существенными отличиями в ДНК не скрещиваются, — продолжила говорить Крис. Она отчего-то ощущала вину за то, что не понимает всего, что здесь нарисовано, не может как-то успокоить Дерека. — Там что-то связанно с количеством хромосом… А еще, сами результаты скрещивания не могут иметь потомства. Так что всё это было бы бесполезно. Но они, видимо, владели способом изменять структуру ДНК в живущем организме… Это уже на мутации похоже. Вот почему выбирали детей, которые только начинали расти и развиваться.
Крис, с досадой закусив губу, оглянулась на Дерека. Она едва понимала, о чём говорит. Она могла ошибаться абсолютно во всём, а тут они еще повстречали какие-то неизвестные науке технологии. Ему бы повезло, будь она врачом…
— Прости, это всё, что я знаю. Наверное, та самая «волшебная жидкость»…
— Да чёрт с ней, — внезапно тихо пробормотал Дерек, ободряюще приобнимая Крис за плечи. — Всё это в прошлом, а нам надо выбраться. Только их там слишком много.
Глава 45
Хоть Крис и было приятно его прикосновение, но ни жест, ни тон Дерека ей не понравились — сквозила в них какая-то крайняя усталость и безнадежность. Она и сама чувствовала себя паршиво, но мириться с ситуацией не хотела. Крис заметалась по лаборатории в поисках выхода или какого-то оружия против стражей — но всё тщетно. У нее с собой оставался лишь нож да подобие пращи, но и то, и то было абсолютно бесполезно против металлических зверей. И кроме двух дверей, за которыми они поджидали, не нашлось больше никакого выхода.
В конце концов она опустилась на пол возле пустовавшей колбы и, сложив руки на колени, уткнулась в них лицом. Дерек неслышно сел рядом. Их сейчас без каких-либо слов объединяло одно — осознание, что они попали в смертельную ловушку. И, возможно, уже в тот момент, когда Крис провалилась на нижний уровень, а Дерек прыгнул за ней — просто тогда еще не понимали всю безвыходность ситуации. Пытались шутить, искать образцы, играть в исследователей… Даже радовались победе над пауками и мокрицами. Так глупо ссорились. Сражались за жизнь в воде или на жертвенном троне. А по сути — давно уже были мертвы. Но смогли принять эту мысль только сейчас.
По инерции Крис еще пыталась перебирать в голове все возможные варианты побега, но ни один из них не то, что не выдерживал критики — вообще не позволял им покинуть лабораторию и остаться невредимыми. Звери находились в двух шагах от входа. И вряд ли у них в ближайшее время кончатся батарейки. Стоит лишь открыть дверь — стражи сразу же нападут, вцепятся в горло, разорвут на мелкие клочки.
— Никогда не думала, что за всю свою жизнь смогу обнаружить нечто подобное, — вполголоса пробормотала Крис, отрешенно глядя куда-то на пол перед собой. — И что в итоге стану еще одним скелетом в этой пещере. Сдохну там, где меня даже искать никто не станет. Практически в одиночестве.
Дерек только хмыкнул в ответ.
— Все так любят жить в одиночку, а умирать — почему-то боятся, — философски констатировал он, и Крис тяжело вздохнула.
— У меня были веские причины вести себя как стерва, — призналась она.
— Я уже понял.
— Нет, дай рассказать, хотя бы сейчас, — с чувством возразила Крис. Это было важно. Раньше она не хотела ни с кем делиться своим прошлым, ожидая лишь осуждения. Сама дура, сама всё испортила. Жизнь в городе абсолютно всем казалась верхом комфорта и пределом желаний, и отказ от возможность жить там, по любой причине, никто бы не понял. Но в последнее время Крис начала думать, что Дерек бы мог. И уже это очень много для неё значило.
— Когда я училась в школе, то тайком сбегала с подругами в Торговый квартал, — сухо начала Крис. Многие подростки так делали в поиске острых ощущений, даже из «кольцевых». — И однажды познакомилась там с одним парнем. В моей семье не всё было гладко, предопределенная жизнь душила, выбранная профессия казалась никому не нужной, как и я сама. А он был таким крутым, опасным, свободным и в то же время — как будто бы отлично меня понимал. — Расхваливать другого мужчину при Дереке внезапно оказалось неловко, но Крис продолжала: — Рассказывал про бункер, про эту «территорию возможностей», словно это рай на земле. Никакого контроля, никаких правил. Я влюбилась по уши, рассорилась с родителями и в день совершеннолетия, почувствовав себя совсем взрослой, сбежала с ним сюда. И всё оказалось отнюдь не так радужно. — Крис равнодушно пожала плечами, но так и не подняла взгляд. — Он задумал всё это, чтобы получить за меня выкуп. Но никто и не собирался за меня платить, родители вычеркнули меня из своих планов. Ведь я всегда и была их проектом, не более. Тогда тот парень попытался продать меня одной из банд, но те его так отметелили, что еле ноги унёс. К сожалению…
— А ты?
Крис вздрогнула, погруженная в свои воспоминания. Она будто забыла, что у неё есть слушатель, что она не прогоняет всё это у себя в голове, снова. Невольно ниже надвинула кепку, словно могла спрятаться за ней, и продолжила:
