При ближайшем рассмотрении они оказались не столько мужчинами и женщинами, сколько молодыми людьми. Некоторые худые, прыщавые подростки, которым следовало бы учиться в старших классах, но большинство выглядели крепко сложенными парнями в возрасте от пятнадцати до двадцати лет.
Зависть уколола его. Когда-то он командовал подобной группой, хотя его отряд был меньше. Он превратил бы их в свою личную армию — если бы Лиам Колман не разрушил его планы.
Темная ярость сжигала его нутро. Он ненавидел проигрывать, но, в отличие от своей кузины, был достаточно умен, чтобы побороть свою гордость и разорвать связи, когда это нужно.
Месть не может быть сладкой, если ты мертв.
До него донесся восхитительный аромат жарящегося мяса, смешанный с дымом костра. У Саттера пересохло во рту. Он убил бы каждого человека здесь за один кусочек оленины.
К сожалению, их больше сотни, а он один. Лучше держаться в тени. Возможность представится в другой день.
Он закрыл прицел, поднял винтовку и начал медленно отползать назад, кусая щеку от резкой боли в боку, извиваясь бедрами и упираясь локтями в слякотную мульчу для опоры…
Позади него хрустнула ветка.
Сердце Саттера заколотилось. Он дернулся, пытаясь поднять винтовку. Слишком медленно, слишком поздно.
Что-то холодное и твердое прижалось к его черепу.
— Брось оружие, — прорычал молодой, хрипловатый голос.
Он бросил винтовку. Его схватили и потащили вверх. Сзади и сбоку приближались новые люди.
Через тридцать секунд они поставили его на колени, обыскали и забрали ножи, пистолет и длинноствольное оружие, а также рюкзак и брелок от квадроцикла.
Худой подросток с жирной, покрытой прыщами коричневой кожей связал его руки скотчем за спиной. На вид ему было едва ли пятнадцать, арбалет висел на спине, а на бедре болтался топор.
— Следишь за нами? Ты только что совершил самую большую ошибку в своей жизни, болван.
Двадцать вооруженных подростков окружили Саттера. Пятеро направили винтовки ему в лицо. Помимо оружия, большинство из них владели причудливым оружием — копьями, арбалетами, косами, дубинками и топорами.
Саттера охватил страх.
— Там только один квадроцикл, — прокричала девушка с холма. — Он один.
Вперед вышел молодой человек с длинным мечом в ножнах на правом бедре и с изогнутым лезвием серпа на левом боку. Ему было едва за двадцать, не больше. Крепкий и жилистый, с узким сальным лицом и глубоко посаженными глазами под толстым выступом лба. Жесткие пшенично-светлые волосы клочьями прилипали к черепу.
— Что ты хочешь, чтобы мы с ним сделали, Ксандер? — спросил худой подросток.
Ксандер едва взглянул на Саттера.
— Что мы делаем с любым, кто не из наших? Убиваем его.
Саттер через это уже проходил. Пока он жив, всегда есть шанс.
— Ты не хочешь этого делать.
Ксандер усмехнулся, обнажив ровные, слегка пожелтевшие зубы.
— Определенно хочу.
— Хочешь оказать ему такую честь? — спросил здоровяк с огромной шипастой булавой, похожей на средневековое оружие ближнего боя, украденное из музея. — Или мне лучше избавиться от этого придурка?
Судя по тому, как остальные подчинялись ему, Ксандер явно был лидером. В его глазах светился дикий, почти безумный блеск. Блеск человека, который наслаждается разрушением — наблюдает за ним, расправляется с ним.
— Подождите. — Саттер сохранял нейтральное выражение лица. Важно не показывать страха. Если он сможет пережить следующие пять минут, у него будет хороший шанс повернуть все это дерьмовое шоу в свою пользу.
— У меня есть кое-что, что вы захотите услышать.
Ксандер усмехнулся.
— Сомневаюсь.
— Ты ищешь еду, воду и кров?
— Нет.
Саттер моргнул.
— Нет?
Ксандер бесстрастно наблюдал за ним. Несколько мальчишек позади него захихикали.
— Как насчет электричества?
Ксандер поднял руки и закружился по кругу. Он двигался как дикая кошка, быстро и стремительно. Остальные наблюдали за ним с нетерпением и предвкушением. Они знали, что будет дальше.
— Нам есть дело до электричества?
— Смерть электричеству! — прокричала девушка, с ледорубом на поясе. — Смерть электричеству!
Остальные подхватили крик, смеясь, гогоча, как гиены.
— Смерть электричеству! Смерть власти! Смерть власти!
Ксандер присел перед ним на корточки так, что их лица оказались на одном уровне. В ноздри Саттера ударила вонь немытого тела.
— Нам не нужно ничего, что вы, отжившие старики, можете предложить. То, чем вы дорожите — ваши угловые офисы и большие шикарные дома, — все это ложь. Теперь для нас ничего нет. Ни колледжа, ни работы, ни будущего. Поэтому мы сносим все это. Кирпич за кирпичом, лампочка за лампочкой.
— Смерть власти! — скандировали несколько подростков. Несколько из них издали жуткий вой, подняв боевые топоры и винтовки со штыками, высоко вскинув кулаки.
Они были анархистами. Безумцами. Зачем уничтожать то, что делало жизнь достойной? Саттер не понимал этого. Не понимал их.
Но все чего-то хотели. Каждый.
— Вам нужно топливо, по крайней мере, для ваших машин. Так?
— Убей его уже! — прокричали несколько из них. — Воспользуйся мечом! Возьми меч!
Ксандер поднял одну руку. Толпа позади него затихла.
— Где?
Возможно, им плевать на удобства и комфорт старого мира, но они голодны. Саттер узнал жесткий блеск в их глазах, то, как дергались пальцы на их мачете, арбалетах и кинжалах.
Их голод из тех, что никогда не проходят. Голод саранчи, опустошающей все на своем пути.
Если они хотели что-то уничтожить, он готов дать им это.
— Я знаю одно место, — проговорил он, стараясь, чтобы его слова не прозвучали слишком нетерпеливо. — В наши дни — это похоже на рай на Земле. Оно называется Фолл-Крик.
Конец пятой книги.
Продолжение перевода серии
читайте в группе: https://vk.com/monaburumba
