— Вот! А ты хочешь на Проксиму! — возмутился Антон.
— Ага. Ближе — не значит неинтересней.
— Да ну тебя, — махнул он рукой. — А Земля сейчас где? Еще не видно?
Пододвинув консоль управления, я вывел на экран картинку с кормовых камер корабля. Отыскал яркую точку и увеличил до размеров горошины.
— Сколько до нее? — поинтересовался Антон, разглядывая кажущуюся ненастоящей планету.
— Примерно семьдесят миллионов километров, — я попробовал еще немного увеличить изображение, но камера и так была на пределе.
— Далеко как… И послезавтра уже прилетаем?
— Ага.
* * *
Город Королев каким-то образом умудрился до сих пор не слиться с Москвой, отщепенчески держась от нее особняком. Институт Экспериментального Ракетостроения раскинулся на треть его территории, являя собой живую иллюстрацию термина «градообразующее предприятие». Жили мы прямо на территории института, в типовых, похожих один на другой, корпусах общежития. Зато до рабочего места можно было добраться за три минуты. Это если идти неспешным шагом, а если бежать — то и за одну.
Первое время я еще пытался регулярно видеться с Ольгой. Мотался в Новосибирск, почти каждые выходные. Но плотное расписание работ и длинные перелеты быстро свели все наше общение к редким звонкам по видеосвязи. Периодически Ольга говорила, что, вот, сейчас закончит с очередным проектом и приедет в Королев. Но полностью развязаться с работой так ни разу и не получилось.
А вот с Антоном мы виделись регулярно. Сейчас их группа прорабатывала общую компоновку корабля. Они рисовали корабельные системы, подбирали компоненты, что-то дорабатывали. Обкатывали свои решения на компьютерных моделях. Делали забавные, похожие на игрушки, макеты для проверки доступности узлов корабля в процессе сборки и при обслуживании. Антон приносил чертежи и модели, я водил по ним носом, не стесняясь выдавать «ценные» советы. Занятно, что Антон к моим советам относился серьезно, фиксировал их, а потом обсуждал со своей командой.
Наша группа занималась двигателем. Заменивший Ваню китаец оказался пожилым инженером из Тяньцзыня. Очень опытным и основательным, но временами я все же жалел, что это не Ву.
Китаец и еще несколько человек занимались электроникой, ребята с питерского физтеха — конструкцией излучателей, мне же, помимо общего руководства группой, достались программисты.
Хорошо хоть распады перестали заставать врасплох. Я научился ловить самые ранние симптомы и давить их прежде, чем пространство вокруг начинало раскалываться на части. А вот вызывать распад по своему желанию по-прежнему никак не получалось. Складывалось впечатление, что во мне живет какая-то отдельная сущность, которая, когда ей захочется, разбивает на куски то ли меня, то ли весь окружающий мир. Как бы то ни было, но возможность контролировать свое состояние, безусловно, радовала.
* * *
Совещаниями по подготовке к летным испытаниям нас буквально измордовали. Начались они еще полгода назад, когда прототип двигателя существовал только в виде чертежей. Тогда, чисто формально, мы добавили в календарь встречу «Что нужно сделать до начала испытаний». Заметив ее, координатор от Космического управления, оживился и сказал, что здесь мы можем не волноваться, он все организует. Так на первом же совещании появился полковник Тихонов Семен Олегович, ответственный за подготовку пилотов. Мы пытались объяснить ему, что двигатель пока не готов, до полетов еще далеко. Но полковник был непреклонен. Ежемесячные встречи быстро стали еженедельными. Ребятам из отряда космонавтов-испытателей, пришлось начинать с тестирования на симуляторах откровенно сырого софта. Мы вместе ловили системные ошибки, проверяли краевые режимы работы. В итоге я этих космонавтов начал воспринимать, как собственную группу тестирования. Даже при отладке стал кидать им задачи на проверку свеженаписанного функционала.
Полковник Тихонов, казалось, ничего этого не замечал, живя в какой-то параллельной реальности. Ему требовалось, чтобы все были заняты, отчеты составлялись строго по установленной форме и отправлялись в срок. А что и как именно его пилоты испытывают, Семена Олеговича заботило мало. Тем не менее, для поддержания иллюзии того, что он управляет их работой, полковник раз в неделю приезжал в институт и собирал руководителей всех направлений. Мы отчитывались о проведенных испытаниях, утверждали план на следующую неделю. Полковник выговаривал кому-нибудь за недостаточно ответственный подход к оформлению официальных документов, но, в очередной раз закрывал на это глаза. Отсидев положенный час, ни минутой больше, ни минутой меньше, все облегченно расходились. До следующего раза.
Обычно на этих встречах присутствовали и пилоты: два старших лейтенанта Максим и Дмитрий. С ними-то мы общались ежедневно и отлично понимали, что действительно важно, а что не стоит потраченных слов. Так что часто, заслышав очередную тираду полковника, с усмешкой переглядывались.
Вот и сегодняшнее совещание не предвещало ничего нового. Все шло как обычно. Основной план стендовых испытаний был реализован, оставались последние шаги, их мы быстро проскочили. И разговор перешел на испытания в космосе, до которых оставалось еще несколько месяцев. Формально мы их пока не планировали, просто, раз уж встреча посвящена лётным испытаниям и осталось время, обсуждали, как их себе представляем. Поэтому в конце я спокойно резюмировал:
— После испытаний на животных, я погоняю шасси с прототипом двигателя по нескольким коротким маршрутам внутри Солнечной системы. Посмотрю, как работает наша навигация и софт для расчета прыжков. Оперативно пофиксим ошибки, если они найдутся, доработаем интерфейс и отправим пилотов. А набрав реальных данных уже доведем до ума тренажер.
— Вы в своем уме? — взвился Тихонов. — Управлять космическим транспортом — это, вообще не дело гражданских. Без пилотской лицензии вас никто и близко к управлению кораблями не подпустит! Скажите спасибо, что еще здесь сидите! Думаете, отправили гайку в космос, написали пять строчек кода для дрона — и теперь герои, все вам можно? В части управления сложными космическими агрегатами вы — никто! Так что закройте рот и испытывайте благодарность за то, что находитесь с этой стороны двери!
Получив от Антона пинок под столом, я промолчал, хотя ответ рвался наружу.
— Вообще, я согласен с Артемом Витальевичем, — вступился за меня Максим. — Этот двигатель не похож на реактивные, с которыми мы привыкли иметь дело. С ним и движения как такового нет. Вводишь цифры, жмешь кнопку и оказываешься в новом месте. На симуляторе мы делать это научились, но, если что-то пойдет не так, ребята могут не сориентироваться. Нужны тренировки на реальных данных.
— Вот и отлично! — энергично кивнул Тихонов, соглашаясь непонятно с чем. — Ты и соберешь реальные. На собаках маршрут отработаем, трассу заложим в навигационную систему. Все, что нужно — это правильные цифры в окошко вбить. Так ведь? А подведет матчасть — спросишь по g-связи, куда жать. Бог не выдаст, свинья не съест. Устроили тут, институт благородных девиц, понимаешь. «Могут не сориентироваться!». Вы испытатели или соплежуи?
Я открыл было рот, и Антон снова меня пнул.
— Ну? — рявкнул полковник, подавшись в мою сторону. — Есть возражения? Не терпится дать повод выставить вас за дверь?
Антон пнул уже со всей силы, но я не обратил на это внимания.
— Данных по метрикам пространства в финишных точках у нас сейчас нет. Как нет и достаточно полной модели для их прогнозирования. Гарантий, что ребята не столкнутся с аномалиями, похожими на те, из-за которых сместились гайки, никто не даст. Связь ненадежна. Так что я считаю очень опрометчивым предполагать, что пилоты смогут выбраться из любой ситуации.
— Да что тут считать! — Тихонов вскочил на ноги. — Мы специально отбирали на ваш проект пилотов, выбравших второй специализацией программирование. Салаг среди них нет, у всех внушительные часы налета и выходили из таких передряг, которые вы вряд ли и в кино видели! Все обучены работать с вашей системой, прошли курс теории. Так что справятся любыми ситуациями без вашего ценного участия! Что касается лично вас — за испытаниями будете наблюдать с Земли. Я прослежу, чтобы к кораблям вас и на пушечный выстрел не подпустили!
