Млечный Путь Номер 1 (27) 2019 год - Ефим Аронович Гаммер

Утром его разбудил телефон. Лани взял трубку. Поморщился, выдыхая первое слово.

- Алло! - выдохнул. Облизал пересохшие губы. - Это ты, Витор?

- Собственной персоной.

- Ну?

- Ты принял решение?

- Не понял.

- Проснись, балда!

- Ничем другим не занимаюсь.

- Тогда отвечай: едешь?

- Это ты о вчерашнем сабантуе?

- О нем самом!

- Да, посидели-побалдели. Голова до сих пор не своя.

- Я же говорю, балда! Но ничего, могу одолжить свою.

- И что?

- А то самое! Значит, так: входной билет зарезервирую на открытие выставки. Не перепутай. Музей Израиля, а не шаражкина контора халтурной мазни имени Пупкина. И вали - не опаздывай. На выход с вещами не позже 16.00.

- Шел бы сам!

- Я на границе с Газой, у разделительного забора. Подняли по тревоге и не отпускают со службы.

- Ладно. Уговорил.

- Тогда, давай, Лани, не тушуйся. Прими сотенку капель на опохмел. И заканчивай все земные дела.

Лани положил трубку. Нетвердо двинулся к столу. Но какую бутылку ни опрокидывал, пусто. Где уж тут нацедить сто капелек?

"Да, посидели", - мелькнуло в мозгу.

Было все: весна-лето, подъемы на вершину, падения в пропасть. Чего не было в последнее время, так это всепожирающей любви, когда умри - не хочу, а жизнь эту сволочу.

"Эх! - поморщился Лани. - Донимает. Каждое утро донимает".

И такая взяла досада, что впору напиться. Но... ни капли, будто готовил бутылки на сдачу стеклотары. Хлопнуть бы кулаком по столу, но лучше дверью. И хлопнул. Рассыпал перестук шагов по бетонным ступенькам и - на противоположную сторону улицы, под вольготный ветерок - обманный освежитель рта. У входа в кафе-бар "Гармония" выдохнул перегар с присвистом, продул легким кашлем горло, чтобы избавиться от изжоги. И взялся за входную ручку. Бац! - внезапный толчок двери. Инстинктивно отпрянул в сторону, ушиб голову, чуть выше виска, о косяк.

- Черт! Чтоб тебя! - чуть не выругался, но признал старого приятеля Гришу, с кем некогда учился в универе, и проглотил набежавшие слова, матерного значения.

Теперь, если их не залить граммулькой коньяка, будут травить душу, как это часто бывает с невысказанным.

Машинально потер висок, притомляя пульсики, и как-то неосознанно подумал, что эта боль от удара какая-то знакомая, если, разумеется, допустимо так говорить о боли. Притом, не просто знакомая, а как бы вселившаяся в него и донимающая день ото дня. Отряхнул шальную мысль, прошел к стойке.

- Как обычно? - спросил бармен, кинув руку к пузатой склянке "Стока".

- Налей "Наполеона". Мне как раз сегодня предстоят великие дела...

- А в поджилках тряско? - сыронизировал бармен.

- И в голове балаган.

- Говорил тебе, жениться давно пора. А ты...

- У меня ситуация. Ты же в курсе. Так что... Любовь отпросилась по малой нужде. Ушла, и назад не вернулась.

- Саднит?

- Давит.

- Прими на грудь - отпустит.

Лани поискал глазами, где пристроиться и принять на грудь? Взгляд его запал на девчушке в зеленой шапочке, в углу кафе, чем-то знакомой девушке, причем, не случайно, как бывает при встрече в переполненном автобусе. Впрочем, память его устроена таким образом, что он неминуемо вспомнит и случайную встречу, иначе весь день будет донимать нервную систему, подбрасывая тот или иной вариант. Так что...

- Не занято? - спросил Лани, подсаживаясь с коньяком и чашкой кофе к незнакомке.

- Еще не успели! - приветливо улыбнулась девушка, словно намекая, что есть и другие охотники занять его место.

Но других охотников в ранний час не наблюдалось и на расстоянии ружейного выстрела: все любители выпить и закусить держали в данный момент лишь в мечтах свои тайные желания, отрабатывая смену у кульмана, компьютера или школьной доски.

- Мы знакомы?

- По вашему виду - да.

- Мне бы в зеркальце взглянуть, - сказал Лани.

- Чего так?

- Определиться с моим, так сказать, видом.

- Вид на море и обратно, - рассмеялась девушка.

- Вы - что? - из Одессы?

- Из Питера.

- Чего же тогда?

- А все просто. Любви не прекословь, пока она в новинку.

- А если не в новинку.

- Ага, Казанова? Покоритель женских сердец?

- Отнюдь! Ланиэль, если для чужих, и Лани для тех, кто...

- Рядом?

- Правильно поняли. Кстати, как вас зовут?

- Валя.

- По песне?

- По жизни.

- Тогда лехаим! Это в переводе с иврита - к жизни!

Лани поднял рюмку. И чуть смутившись, не донес ее до рта. Обернулся к стойке:

- Гарик! Девушке тоже "Наполеона". - Дождался бармена. Чокнулся с Валей. Выпил и, подзаведясь на горячительном градусе, заказал графинчик грамм на триста. - Гулять, так гулять.

- С утра?

- Ну, коли Казанова... Кстати, имею честь доложить: покоритель женских сердец однажды влюбился в девушку с железными принципами. Теперь на рынке продает гвозди собственного изготовления. И ничего. Обогатился!

- Анекдот?

- Сам сочинил. Я много чего сочиняю. Но вот в отношении вас... Никаких сочинений! Ощущение, будто мы чуть ли не муж и жена. Прямо не знаю, что предположить.

- Реинкарнация?

- Может быть.

- Со мной это не работает.

- А что предложите?

- Живите по совести.

- Совесть всегда при мне, но иногда прячется в таком уголке организма, что в нужный момент ее не отыщешь.

- Прозит! - девушка подняла рюмку. - И помните: направляясь в рай, человек нередко ошибается с дорогой.

- Я не ошибусь! Вот вспомнить бы еще, где мы встречались, и ладушки-лады, Валя.

- На трезвую голову вряд ли вспомните, - девушка выправила кавалера на правильный курс и с легкостью поглотила коньяк.

И что? Словно истину выловила. После второй рюмки, вернее, третьей или четвертой, ему показалось: виделись они не далее, как вчера и точно в таком же, если не этом, кафе. Глазки - бирюза, вязаная шапочка зеленого цвета, курточка на молнии с простроченными золотой ниткой карманами.

- Вы тут были вчера?

- Зачем это вам?

- Мельтешит, тут мы вчера и познакомились. Как раз в это время.

- Милый мой, посмотрите на меня.