Чер сразу предложил:
– Давай проедем вправо от заставы. Оттуда лучше видно море. И мыс обходить не придётся.
– А гусеницы? – возразил Виш.
– Если появятся, сверху скорее заметим. Надоело глотать морскую пену. И ящерицы море не очень любят.
На ящерюшне, куда утром привёл его Чер, Виша в первую очередь поразили хвосты ящериц.
Звери устрашающе поводили ими, украшенными врастопырку двумя острыми колючками.
– Это боевые ящерицы, – пояснил Чер. – В битве они хлещут хвостами из стороны в стороны, попадают по гусеницам и поражают их, пробивая бока. Похоронным командам остается лишь собирать убитых.
Вишу в первый раз довелось ехать на верховой ящерице. В повозках и бричках случалось ездить и прежде, но тягловым ящерицам для удобства езды хвосты отрезали. Таким образом попутно решалась и продовольственная проблема, пусть частично.
Ящерицам принесли огромные куски гусеничного мяса в желе. Скорого боя не намечалось, поэтому держать животных впроголодь было опасно: случалось, голодные ящерицы сбрасывали седоков и убегали на поиски пищи. Хорошо, что не пытались съесть люрасов, считая недостаточно питательными.
Ящерицы принялись жадно и торопливо заглатывать мясо, далеко вытягивая шеи.
– Чудно! – заметил Чер, глядя на ящерицу.
– Что именно? – покосился на него Виш.
– Ящерицы едят гусениц, мы едим ящериц и гусениц, гусеницы едят нас. Но ящерицы нас почему-то не едят.
– И хорошо, что не едят! – выразился Виш. – А то бы пришлось и с ними воевать. А с ними справиться не так просто!
И с опаской посмотрел на хвостовые колючки.
Выехали. Дорога проходила мимо гарнизонных кормильных полей. Здесь стояли, раскинув ветверуки и погрузив ногокорни в землю, военнослужащие свободной смены.
– Скоро от воинских кормильных полей откажутся, – поморщившись, сказал Чер.
– Почему?
– Малая отдача. Поля хорошо иметь крестьянам, чтобы зарывать на них всякую падаль и выращивать мушиных личинок. А когда падаль превратится в перегной – то и попитаться всей семьей, через ногокорни. А питание армии требует оперативности. Гораздо быстрее проглотить кусок мяса, чем стоять часами, впитывая солнце и всасывая питательные вещества из земли. Вспомни предыдущий бой. Взяли по куску жаркого – и пошли. А если бы мы торчали в почве…
– Но это приятно, – возразил Виш.
– Вот поэтому от кормильных полей до сих пор не отказались, – вздохнул Чер. – Но это дело времени. Уже сейчас шампиньонницы да мушиные фермы способны прокормить больше народа, чем одно кормильное поле. Рано или поздно они исчезнут.
– Жалко… – пробормотал Виш.
– Ничего не поделаешь. Люрасов становится всё больше и больше. Жить всем где-то надо?
– Надо, – согласился Виш.
– То-то. И шампиньонницы, и мушиные фермы, и ящерюшни – где строить? На той же земле. Поэтому полей не станет.
– Жалко, – снова повторил Виш.
Ехать на ящерицах оказалось неожиданно приятно. Ящерицы медленно и плавно стелились по поверхности земли, ненамного превышая скорость обычного пешехода.
– А быстрее они могут? – спросил Виш.
– О-го-го! Ещё как! – воскликнул Чер. – Да ты что, ящериц ни разу не видел?
– Откуда я знаю? – заоправдывался Виш. – Это ведь особые, боевые ящерицы. У нас дома совсем другие.
– Все ящерицы одинаковые, – зевнул Чер, – особенно в супе…
Виш осматривал окрестности. Сухая, каменистая почва простиралась, насколько хватало глаз. И лишь кое-где темнели возделываемые участки с чёрным перегноем.
– У каждого крестьянина – своя делянка, – пояснил Чер.
– Знаю, – пробурчал Виш. – У нас в деревне то же самое.
– Обрабатывают, удобряют, кто чем может, – продолжал Чер, словно не слыша Виша. – С питанием в этих местах плохо. Но императорская армия, – он усмехнулся, – снабжается по первому разряду. Особенно с учётом того, что сумеет добыть сама…
– Да удлинит солнце свои дни для Императора! – механически отозвался Виш.
– И для его приближённых! – добавил Чер. – Может, тогда они будут меньше жрать, и больше достанется простому народу.
Виш слушал его с опаской, но внимательно. Такого ему слышать не доводилось.
– Интересно одно, – добавил Чер. – Мне приходилось бывать при дворе, стоять в парадном охранении. Я не видел среди императорской свиты ни одной лианы. А такое ощущение, что там сплошь паразиты!
Он сплюнул.
Показалась деревушка.
Несколько жителей, в большинстве мальчишки и девчонки, раскинув ветверуки и распустив листьеволосы, стояли на обочине дороги и впитывали жиденькие лучи здешнего солнца.
– На севере, говорят, солнце ещё холоднее, – пояснил Чер. – А иногда вообще не появляется на небе.
– Врут, наверное, – поморщился Виш. – Какая может быть жизнь без света?
– А там никто и не живёт, – махнул ветверукой Чер.
Виш и сам с удовольствием постоял бы рядом с мальчишками, но ограничился тем, что встопорщил листовые пластинки на ветверуках: хоть толика солнца, а попадёт на кожуру.
По левую сторону открылось деревенское кладбище с покосившимися крестами, символизирующими впитывающего солнечные лучи люраса. Будто и мёртвые продолжали солнцепитаться.
– Лучше погибнуть в бою, чем сгнить бесцельно… – неожиданно сказал Чер и замолчал.
– А как у вас хоронят умерших? – спросил Виш, и испугался: вдруг в клане Чера не принято говорить о покойниках? Вдруг это табу? Но Чер ответил:
– Как везде, наверное. Или почти везде: я перебывал во многих местах, и всюду видел примерно одно и то же.
– Из земли пришли – в землю уйдём? – полувопросительно-полусакрально произнёс Виш.
– Да, – кивнул Чер. – Исключением, кое-где, является то, что в дальних деревнях немощные старцы просят прикопать их стоя где-нибудь в укромном месте – как растут Неподвижные Собратья. Но чаще так происходит с теми, кто заболевает. Соплеменники выполняют их желание – а дальше всё зависит от воли Перворостка. Порой земля даёт им силу, и они оживают и выздоравливают. Если почва достаточно питательная. Но в большинстве случаев тихо засыхают, перегнивают… и домочадцы перезахоранивают умерших на общем кладбище, или на фамильном.
– У нас точно так же, – кивнул Виш. И оба почувствовали какую-то общность друг с другом.
– Но я видел и другие обычаи, – помолчав, продолжил Чер. – В некоторых местностях высушивают, мумифицируют покойников и оставляют в особых хижинах. Приходят к ним, приносят дары. Но… порой Небесный Огонь разъяряется и поджигает хижины огненными стрелами.
– Значит, такое захоронение неугодно Перворостку… – прошептал Виш.
– Но я знаю народы, которые сохраняют мумии в глубоких пещерах, – возразил Чер. – И Небесный Огонь их не трогает.
