— Ната должна успокоить своего сопляка, — сказал он.
— Это не ребенок Наты.
Плач был тонким и странным, не мощным ревом здоровых детишек Наты. Вначале они слышали его слева, словно бы в ханане. Потом после некоторой тишины тонкий вой раздался справа, в общих палатах дома.
— Может быть, это мой ребенок, — сказала Мод.
— Чей?
— Твой.
— Что ты имеешь в виду?
— Я ношу твоего ребенка. Ната и Хехум говорят, что это мальчик. Но мне кажется, это девочка.
— Но почему ребенок плачет? — прошептал Бела, держа ее в объятиях.
Она содрогнулась и обняла его.
— Это не наш ребенок, не наш ребенок, — заплакала она.
Ребенок выл всю ночь. Люди вставали и зажигали фонари, обходя коридоры и залы Дома Беленов. Они видели только испуганные лица друг друга. Временами слабый, болезненный плач надолго затихал, потом начинался заново. В основном, он был слабым, доносясь словно издалека, даже если был слышен в соседней комнате. Мальчики Наты слышали его и кричали: «Пусть он замолчит!» Туджу всю долгую ночь жгла ладан в комнате для молений и распевала гимны. Для нее слабый плач казался доносящимся из-под пола под ногами.
Когда поднялось солнце, люди Дома Беленов перестали слышать духов. И как только могли лучше готовились к празднику свадьбы.
Прибыли люди Балов. Мал привели из-за желтого занавеса, разодетую в множество несшитых парчовых кусков шелка, в золотых украшениях, с прозрачной вуалью, словно дождь окутавшей голову. Она казалась очень маленькой в своих искусно драпированных одеждах, но держалась прямо, опустив взгляд. Рало тен Бал был ослепителен в расшитом блестками вельвете с буфами. Туджу зажгла свадебный огонь и начала церемонии.
Мод вслушивалась, но не в слова, что пела Туджу. Она не слышала ничего.
Свадебное торжество было коротким, вымученным, все делалось с подчеркнутой формальностью. Гости удалились вскоре после церемонии, проследовав за невестой и женихом в Дом Балов, где состоялись еще танцы и музыка. Туджу и Хехум, Ало и Ната отправились туда исключительно из вежливости. Бела остался дома. Он и Мод почти ничего не сказали друг другу. Они сняли свои убранства и молча лежали в своей постели, согреваясь теплотой друг друга и стараясь не прислушиваться к вою ребенка. Они не слышали ничего, лишь позже возвратились остальные и тогда наступила полная тишина.
Туджу рано утром надо было возвратиться в Храм. Она пришла в палаты Белы и Мод. Мод только встала.
— Где мой меч, Мод?
— Ты положила его в ящик в зале для танцев.
— Там твоя бронза, а моего меча нет.
Мод молча смотрела на нее. Сердце ее заколотилось.
Раздался шум, крики, стуки во входную дверь дома.
Мод побежала в ханан, в комнату, где спали она и Мал, и спряталась в углу, зажав руками уши.
Позднее Бела нашел ее там. Он поднял ее, мягко держа за запястья. Она вспомнила, как он волок ее за эти же запястья вверх по горе сквозь чащобу.
— Мал убила Рало, — сказал он. — Она спрятала меч под одеждами. Они ее задушили.
— Где она его убила?
— На своей постели, — мрачно ответил Бела. — Он никогда не выполнял обещаний.
— Кто похоронит ее?
— Никто, — ответил Бела. — Она была женщина Грязи. Она убила мужчину Короны. Ее тело бросили в яму мясников для диких собак.
— О, нет, — сказала Мод. Она вырвала запястья из его хватки. — Нет, — сказала она. — Ее надо похоронить.
Бела покачал головой.
— Ты всегда все выбрасываешь прочь, Бела?
— Я ничего не могу сделать, — ответил он.
Она рванулась, но он схватил и удержал ее.
* * *
Он объяснял другим, что Мод сошла с ума от горя. Ее держали взаперти в доме и следили за ней.
Бед понимал, что ее тревожит. Он солгал, пытаясь ее успокоить, Он рассказал, что пошел ночью в мясницкую яму, нашел тело Мал и похоронил за пределами полей Города. Он сказал, что выговорил все слова, что смог вспомнить, которые надо говорить духу. Он в подробностях описал могилу Мал, растущие дубы, цветущие кусты. Он обещал привести Мод туда, когда она поправится. Она слушала, улыбалась и благодарила. Она знала, что он лжет. Мал приходила к ней каждую ночь и ложилась рядом.
Бела знал, что она приходит. Он больше не пытался лечь в эту постель.
Все время беременности Мод была заперта в Доме Беленов. Роды не начинались, пока не миновало почти десять месяцев. Ребенок оказался слишком громадным; он не смог родиться и своей смертью убил ее.
Бела тен Белен похоронил свою жену и нерожденного сына вместе с мертвыми Дома Беленов на священной земле Храма, ибо, хотя она и была всего лишь женщиной Грязи, в лоне своем она несла мертвого бога.
Конец. © 2003, Гужов Е., перевод.
