Понимаю, тебе сложно летать на Орлите, но, видимо, другого выбора нет.
Старая Госпожа нервно поглаживала бок Холты. Она долго молчала, раздумывала, а потом с трудом произнесла:
– Придётся. Я не хочу оставаться здесь навечно.
Марко погрустнел и сказал:
– Морета, прости меня. Я соврал, что все, кого я находил в Промежутке, остались возле Райской реки. Ты наверняка заметила, кроме меня, там нет никого. Все всадники решились на последний прыжок, они ушли на ту сторону. Я остался, сжигаемый жаждой жизни и страхом перед смертью. Цена бессмертия – вечное одиночество. А сегодня и вы покинете меня.
– Марко, не грусти, – вмешалась Энни. – Ты не одинок. С тобой всегда Дулут и мы.
Коричневый поспешил уверить М’лиана в том, что не бывать ему одиноким рядом с ним. Марко чуть улыбнулся и прогнал прочь печаль. Но, когда всадницы улетят, чувство уныния снова вернётся к нему. Стоп! Всадник оборвал себя и сказал:
– Милые женщины, мы с вами забываем кое-что важное. А куда, собственно, вы отправитесь и в какое время?
Этот вопрос заставил королев и их всадниц надолго задуматься. Морета прервала молчание:
– Полагаю, мы достаточно искупались. Пора вернуться в холд для обсуждения.
М’лиан согласно кивнул, благодарно почесал Энни и вскочил на Дулута. Самка на прощание взяла с него клятву, что всадник обязательно вернётся и расскажет, куда отправились золотые.
– Рапорт, да, Энни? —Марко улыбнулся. – Ладно, жди – надеюсь, всё получится.
Три дракона взлетели, подняв тучу брызг, и направились к холду.
***
Закат в открытом море – огонь на воде. Миллионы золотистых искр ослепляют, но и радуют глаз. Гладкие тела дельфинов словно принимают в себя искры и светятся. Ридис и его друзья по цеху наслаждались сказочным зрелищем.
Вскоре дельфины заволновались и подплыли плотнее. Старые и молодые, чьи тела ещё не окрепли, держались чуть поодаль от скал. Они собирались поднырнуть и поддержать товарищей: непросто выдержать вес падающего дракона.
Солнце закатилось, озарило напоследок багровыми всполохами половину неба. Сгустилась тьма. На востоке проступили первые звёзды, ясные и близкие, но не достать рукой. Неожиданно их свет перекрыла массивная тень. Дельфинеры подняли головы и увидели королеву драконов. Она без сил падала сверху, а на спине у неё полулежала хрупкая и измученная старая всадница.
Стаи подплыли под падающую золотую, а точнее –серую и обессилевшую от долгого полёта через Промежуток. Ридис стиснул кулаки от бессилия: человек ничем не поможет. Он переживал за дельфинов и золотую. Она рухнула в воду.
Сперва почудилось, что ковёр из дельфинов распадается – пятеро от удара ушли под воду, и не все выжили после столь сильного столкновения. Но Тиллек и другие лидеры стай быстро подплыли на их место. Основной удар они погасили. Золотая не утонула: сотни дельфинов вытолкнули её вверх. Необычное живое море поплыло, потащило на себе дракона. Ридис поразился силе и отважности дельфинов. Он нырнул в воду, чтобы поддержать золотую и помочь стаям. Его примеру последовали и другие дельфинеры; вскоре к берегам Южного Вейра плыли около тысячи дельфинов и пять десятков человек. Они ценой невероятных усилий тащили или поддерживали золотую королеву.
***
М’лиан развернул перед Госпожами карту Южного континента. Женщины поразились размерам материка. По сравнению с ними карта Северного на соседнем столе казалась миниатюрной.
– Итак, если вы должны отправиться в будущее, лучше выбрать приметное место – такое, где звёзды очень хорошо видны после заката. Знаю, вы привыкли ориентироваться по созвездиям и скалам севера, но на юге звёзды проступают на небе раньше и видны чётче.
– Погоди, – перебила его Морета, – я согласна, что звёзды и скалы служат хорошим ориентиром для прыжка во времени. Но разве возможно узнать точные координаты? Мы не знаем, какое время необходимо. Прыгнуть всего на Оборот вперёд или на тысячу? Не менее сложно вычислить положение звёзд.
– Я думаю, что ваши королевы способны определить время.
Холта передала ему и всадницам поразительную мысль: «Я вижу это время. Алая Звезда недавно ушла, но никогда не вернется».
«Что? Это невозможно!» – возразила Лери.
«Я рассмотрела уходящую Алую Звезду и звёзды вокруг неё на восходе, а на закате почти зашло солнце. Увидела глазами умирающего синего дракона – он спасёт меня ценой жизни».
Нет, не исчерпан предел возможного изумления —последняя фраза Холты ввела всадниц в настоящий ступор.
– Невероятно, – промолвила Морета.
«Дракона зовут Пирэт. Он ушёл в Промежуток на ту сторону, и он помнит меня. Его мысли идут ко мне оттуда, где нет ограничений во времени и пространстве», – ответила Холта. Она сама поражалась тому, что шло к ней извне.
С минуту все хранили молчание. Марко снова обратился к карте и спосил:
– Надеюсь, королева запомнила расположение звёзд? – спросил он. Лери утвердительно кивнула, а Дулут передал ему изображение, полученное от Холты. Тогда Марко показал область на карте. – Вот отличные скалы, я часто летаю туда. Ещё есть приметные горы на острове Йерне и близ холда Хонсю. – Правой рукой он обвёл ещё два места. – За ориентир можно взять вулкан возле Посадочной площадки – но кто знает, не случится ли повторного извержения? Да и на острове Йерне тоже наблюдается вулканическая активность.
– Тогда, если остаются скалы и Хон-сю, – раздельно произнесла незнакомое название Морета, – то мы выбираем место, близкое к Северному континенту. – Лери согласно кивнула.
– Хонсю отпадает, – сказал Марко и улыбнулся. – Чтобы вы запомнили, как выглядят скалы, я покажу вам их. А потом приступите к решающему полёту.
***
Рассказ Мореты затянулся, и всадники не заметили, что подкралась южная ночь. Перселлан посоветовал всаднице отдохнуть, чтобы восстановить силы, но та отмахнулась:
– Нельзя мне спать. Я лучше выговорюсь.
Либо от усталости, либо от того, что меж их эпохами прошла почти тысяча Оборотов, Морета часто сбивалась. Её история воспринималась сумбурной и невероятной. Д’лин удивлённо качал головой, когда женщина рассказывала про серое марево в Промежутке, про живущего тысячи Оборотов Марко Галлиани, про то, что она стала «призраком» в мире живых и вернула Орлиту; про их последний полёт в Промежуток – он не удался, но слова дельфинов подарили им новую надежду.
Всадница прервала рассказ, когда с берега прибежал запыхавшийся юный гонец Вейра – Пьенат, внук Пьемура. Босоногого мальчишку больше привлекали приключения, чем музыка, и поэтому он подался не в цех арфистов, а в Вейр, чтобы стать всадником. Пока что он запечатлил бронзового файра – и с той поры Пьенат каждый вечер бегал по окрестным пляжам, чтобы найти ещё одну кладку. Заодно мальчишка докладывал обо всём увиденном Д’лину (а порой на пляжах Южного случались
