— Чего-чего? — спросила Лера.
— Ну, это я так назвал. Видишь, все эти мерцания, они только кажутся хаотическими. И кажется так с точки зрения управления. А на самом деле всё подчинено некой железной логике.
— Какой? Откуда она взялась?
— А в том и дело, что внутри породилась! Без воздействий извне!
— Я чувствую себя лишним на этом «симпозиуме», но всё-таки спрошу, — вступил в разговор и Бобров. — Я не вижу особой разницы между тем, что было до матча, и тем, что сейчас. Как я понял, уже давно все бросили дёргать за ниточки, готовясь к коллапсу тридцатого. То есть вроде как бы и так было самоуправление. А что изменилось?
— Прямо ты тугодум, — заржал Ганжа, — но так и быть, старый друг тебе расскажет подробно, а жена твоя прекрасная добавит, если что. Бросить управление-то все бросили. Но, во-первых, не совсем бросили. Некоторые моменты всё же отслеживаются — катастрофы там какие, убийства, начала войн… хоть и затихло всё, но не замерло окончательно. А во-вторых, сейчас в Системе пошла бурная жизнь, точнее, всплеск, который вот-вот кончится. Но она сама собой все связи старые, настроенные, построенные и надстроенные извне и искусственно, разрушила и переделала. Как всё пойдёт теперь, будет неожиданностью для всех!
— Вернее, не совсем неожиданностью, — встряла Лера.
— Ну, это да — мы же вон видим, как и чего. И другие тоже могут видеть. Но вот влезть — фиг там! Я попробовал чуть ковырнуть — сразу смело мой «пинцет» к чертям, размыло и зарубцевало в момент!
— Примерно понял, — Юра задумался. — Но тогда непонятно, что будет через неделю — скопится ли тот самый узел противоречий или теперь пойдёт всё гладко?
— А вот здесь моя гениальная мысль и родила… надеюсь, совсем не мышь, — торжественно пробасил Ганжа. — Тоже я сразу подумал — что же, Система Узел сама и разрубит теперь или не допустит вообще образования? Поглядел — ан нет! Другими, окольными и малопредсказуемыми путями, а все дорожки всё равно к нему, к Клубку этому ведут! Вот и нужно найти там такую же ахиллесову пяту — интервал временной опасный — и пусть Семипалый запускает свою шарманку. Тогда, насколько я понимаю, разрубим управления раз и навсегда. Как ты, Юрок, и мечтал.
— Я-то мечтал, но ты-то, ты ж не хотел Управления терять! Странно мне слышать твою радость по этому поводу, — усомнился Юра.
— А прав ты, стручок, прав! — усмехнулся Ганжа и ещё раз отхлебнул. — Лерк, всё-таки сообразительный он у тебя, видно твоё влияние. Да-да, к делу, — он остановил жестом возмущения Юру. — А мой и интерес в том, что не всё так просто с разрушением Управления. То есть управление летит к чертям, я не обманул. Но вот визуализация, что мы сейчас наблюдаем, будет доступна не всем! То есть смотреть и предсказывать будет доступно избранным!
— Ага, и этим избранным хочешь быть ты.
— О, опять догадливый!
— Только непонятно, почему именно ты?
— А потому что я буду знать, в каком месте будет совершён удар по узлу, и где подцепиться, чтобы потом следить. А кто не будет знать, вовремя не подцепится и привет! Будут блуждать в потёмках и видеть лишь путаницу, — он что-то набрал на клавиатуре и стройная паутина собралась в непролазную спутанную чащу. — Вот, как-то так. Правда, и от меня усилия потребуются недюжинные. Самая сложность будет в том, чтобы синхронизировать действия трёх объектов — меня, бригады Семипалого и ваших действий на поле. Больше того скажу, похоже, что ты должен будешь быть самым главным действующим лицом. Спусковым крючком, так сказать.
— Я? Почему сразу я? Как-то я притомился быть главным козлом отпущения, — взвился Бобров.
— Погоди кричать! Не козлом, а героем наоборот!
— Разница в терминологии, — буркнул Бобров.
— Нет! Разница в роли! И послушай, почему ты? Собственно, ведь и предыдущий план отталкивался от твоих действий, в первую очередь. Так что я не понимаю, чего ты так возмущаешься?
— То мы сами планировали, а теперь какой-то неосязаемый Рок меня выбрал.
— Вот нравится мне такой фразеологизм, удачно подобрал, — продолжал улыбаться довольный Ганжа. — Вот именно, что выбрал! Другой бы гордился, что может сыграть роль такую в истории! Короче говоря, прочь эти сантименты, суть в том, что в узле в этом слишком многое на тебе заточено. Поэтому согласно моей идее, зная, где и что прорвётся, я получу наиболее полный доступ к последующей «слежке».
— Ну, выбрал и выбрал. А что, ты думаешь, от нас зависит? Ты скажешь время, в которое нужно будет спровоцировать какую-нибудь потасовку, а отряд Семипалого ворвётся?
— Грубовато, но примерно так, — кивнул Сергей.
— Я одного не пойму, почему нельзя санкционировать возмущение, сродни этому «невидимому вторжению», каким-нибудь иным способом? Зачем обязательно на поле устраивать всю эту ерунду, чтобы «Рысь» смогла включить свою установку? Почему они просто так не могут её включить?
— Так про что тебе и толкую! И чтобы не погружаться в запутанные Сети и Системы, прими на веру. Нужно именно сочетание! Если ты с командой не подойдёшь, не подбежишь, не доборешься в определённый момент (какой, нам ещё предстоит вычислить) и тут же ребята не включат свою шарманку, да не просто врубят, а ещё и будут действовать согласно своему плану вторжения этого невидимого… То в нужный узел мы не попадём. Не, не так! В клубке, конечно, мы будем: и вы, и я, и Лера. Уж больно он огромен. А вот в его болевую точку можно нацелить только таким образом, совместным и синхронным!
— Эх, как же утомили эти сложности! — махнул в досаде рукой Юра. — Ладно, скажешь время и необходимый сценарий, мы разберёмся. Скажи только, вот нас в самолёте поболтало — ещё будут какие-то неприятности?
— Юрч, похоже, что баланс уже наведён, — Лера разбиралась с самонастраивающейся Системой. — Думаю, что уже успокоилось. Переходные процессы пройдены. Да, Серёж?
— Вот, Юрец! Жена у тебя мужского ума человек! Схватывает всё на лету, — похвалил Ганжа Леру.
— А ты вот рот свой не разевай! И глаз свой с жены моей убери, — отрубил Бобров. — Успокоилось? А в геоноуте моём кто будет всё исправлять?
— Ну, что уж натворилось, теперь нужно вручную исправлять. Эти изменения уже совершились, ничего не попишешь, — развёл руками Сергей. — Ты же любишь с ним возиться. Вот и поправишь.
— Успокоили… Ладно, главное, что ты в гневе нас не покрошил. Уже неплохо. А теперь надо домой. Мы жутко устали.
— Да, поехали, милый. Серёж, завтра тогда посмотрим, что да как, ладно?
— Ступайте, не мозольте мне глаза, — напутствовал их Ганжа.
* * *
Травма оказалось хоть и серьёзной, но не губительной. К тому же Юрин организм бы силён как физически, так и психологически. Наперёд всех врачебных планов восстанавливая разбитый голеностоп. Для лучшего выздоровления, вопреки обычным желаниям и привычкам Бобровых на Новый Год поехали к жарким пескам. Юра по утрам бегал по песку, разрабатывая травмированную ногу. Близнецы кувыркались в море, Лера принимала солнечные ванные.
