Войдя в ванную, Женя поискал в стенном шкафчике бритву, открыл ее, задумчиво попробовал пальцем лезвие.
– Ты с ума сошел! – испуганно произнес за его спиной девичий голос.
Вздрогнув от неожиданности, он выронил лезвие и обернулся.
– Ты?! Как ты сюда попала?! Или… – у него мелькнула безумная мысли, что девушку прислали проконтролировать его действия, – это они тебя прислали?
– Никто меня не присылал, я сама через балкон влезла.
– Через балкон?! – ему вдруг припомнился сломанный косяк. – Так это ты сломала дверь?
– Ну… я. Я в шкафу сидела, пока вы говорили, и все слышала. Ты и вправду хочешь умереть?
Женя криво усмехнулся и пожал плечами.
– Ну, если ты все слышала, то понимаешь, что у меня нет выбора. Кстати, а что тебе понадобилось у меня дома?
– Я пришла за деньгами – теми, что ты ему сейчас отдал. В прошлый раз я видела их у тебя в шкафу и…
– Понятно. Такты не только шлюха, но еще и воровка.
– Если б я была воровкой, то взяла бы их еще в прошлый раз, – резонно возразила Зойка, ничуть не обидевшись, – но тогда они мне были не нужны, а теперь позарез. Слушай, а ты вправду изнасиловал и убил его дочку?
– Да, – угрюмо кивнул он.
– В тюрьме тебе будет не хило, но и умирать тоже глупо. Лучше удери от них – пока спрячешься, потом сбежишь куда-нибудь за границу.
– Ты дура, я не смогу так жить – всегда в бегах и скрываясь, – в усталом голосе Жени звучало раздражение, – я привык к нормальной жизни и не хочу быть грязным бомжем.
– Сам дурак, – презрительно дернув плечом, Зойка вскинула голову, – козел натуральный! Ладно, он-то тебе на выбор немного предложил – в тюрьму или бай-бай навсегда. Но неужели червей кормить лучше, чем ходить свободным, но грязным?
– Ладно, не злись, – Женя внезапно ощутил сильную усталость, – они меня отсюда все равно не выпустят, так что спорить не о чем.
– Я могу тебя вывести.
– Вывести? Как? – мгновенно оживившись, он схватил ее за руку.
– Ну и доходит до тебя! По крыше! Они следят за квартирой и за твоим подъездом, а ты выйдешь через шестой подъезд.
– И как я, интересно, заберусь на крышу?
– Совсем тупой! Я как сюда попала? С крыши по веревке на девятый, с девятого к тебе на восьмой. По этой же веревке и поднимемся. Конечно, тебе посложней, чем мне, будет, слишком много за рулем сидишь, – хмыкнув, она окинула его снисходительным взглядом, – трахаешься, конечно, ничего, но пузико уже есть, и ручки слабоваты. Ладно, там со мной двое ребят, мы втроем тебя как-нибудь вытянем.
– Не ври, какое еще пузико! – вскипел Женя. – И руки у меня нормальные, я в спортзал хожу.
– Ладно, остынь! Так я полезла, а ты тут подожди немного, пока я их уговорю тебя вытянуть. Как уговорю, так стукну три раза по трубе.
Вскарабкавшись по веревке на балкон девятого этажа, Зойка сразу сообщила нетерпеливо ожидавшим ее приятелям, что денег нет и не будет. Вася хмуро промолчал, но Коля ругался минут десять.
– Черт, сколько времени потеряли! – сказал он наконец. – Ладно, уходим, нужно попасть хоть на какой-нибудь поезд, а то в праздники никуда не уедешь.
– Погодите, нужно еще вытащить мужика с восьмого этажа.
– Сдурела? Какого еще мужика?
– Который там живет.
– Совсем рехнулась? Зачем его вытаскивать, чтобы он нас ментам сдал?
– Никому он нас не сдаст, он сам по уши в дерьме. Я почему так долго там торчала? При мне у него баксы забрали. За его квартирой следят, ему удирать надо.
– Пусть сам и удирает, если ему надо, – по раздраженному тону Васи чувствовалось, что предложение Зойки было ему явно не по душе, – тебе-то какое дело? Или он тебе очень уж понравился? Да, кстати, чем ты у него в квартире так долго занималась?
– Да я же говорю – в шкафу сидела, пока у него «зелень» отбирали, и не нужен он мне вовсе, пусть уходит по крыше и идет своей дорогой, а мы пойдем своей. Просто жалко человека.
Наконец согласились, Женю вытянули, хоть это оказалось непросто. Перевалившись через край балкона, он, задыхаясь, поблагодарил:
– Спасибо, век не забуду.
– Иди в квартиру, – неприязненно буркнул Вася, – нужно веревку поднять, мы сейчас уходим.
– Можно, я с вами?
– На хрен ты нам нужен, – мрачно проворчал Коля, – у нас своих забот полон рот.
– Вам, насколько я понял, нужны деньги? Я мог бы помочь.
– У тебя что, еще «зелень» осталась?
– При себе немного, но в Швейцарии у меня есть счет в банке.
– А у меня в раю место забронировано, – съехидничал Вася. – До Швейцарии, знаешь, еще добраться надо.
– Погоди, Васек, – Коля неожиданно взглянул на Женю с некоторым интересом. – Слушай, деятель, у тебя есть приятели, которым можно «стволы» сбыть?
– У вас что, есть оружие?
– Предположим.
– Много?
– На наш век хватит.
Глаза Жени внезапно вспыхнули.
– Если у вас есть оружие, – медленно проговорил он, – то я знаю место, где можно достать доллары, очень много долларов. Этого нам вполне хватит на то, чтобы купить себе новые документы, выбраться заграницу и безбедно прожить там лет двадцать.
С минуту они пристально смотрели друг на друга, потом Коля кивнул.
– Ладно, уходим вместе.
Седьмого ноября, приехав к родителям, чтобы поздравить их с праздником, Толя нашел обоих в несколько возбужденном состоянии – так бывало, когда им случалось не прийти к соглашению по какому-либо животрепещущему вопросу.
– Что случилось, старички?
Обычно на «старичков» мать слегка заводилась – отметив пятидесятилетие, любой намек на возраст она воспринимала крайне болезненно, – но теперь пропустила шутку сына мимо ушей.
– Твой отец, как хочет, а я им сразу сказала: «Не вы мне партбилет давали, не вам его забирать».
– Не хочет сдавать свой партбилет, – пояснил отец и вновь повернулся к жене: – Зина, это все делается в организованном порядке, неужели ты не понимаешь? У тебя могут быть неприятности, если у нас не будет дисциплины…
– Какой дисциплины, партийной? Партии больше нет. Ты свой билет отдал – твое дело. Твой Ельцин уничтожил партию, чтобы развалить страну и присвоить партийные деньги, а мы должны молчать, как кролики…
– Ты говоришь, как истеричка, я в Ельцина верю.
– Он авантюрист и позер, неужели вы все этого не видите? Я уверена, он специально устроил эту провокацию во время ГКЧП, когда погибли ребята.
– Послушайте, мне кажется, я тут лишний и посторонний, – осторожно вмешался Толя в родительский спор, и мать немедленно излила на него остатки своего гнева на Ельцина.
– Ты скоро и в своей новой семье станешь лишним, если будешь постоянно идти на поводу у жены.
– Мама, не надо!
