Ответом на это был общий смех: все собравшиеся знали, насколько мала вероятность захвата пленного на разбитом корабле при скоростях и условиях космической схватки, даже если и удастся его отыскать.
— Это все, — сказал капитан.
Связные офицеры встали и направились к выходу.
— Минутку, Грин.
Донал обернулся. Это был голос Ллудрова. Командир Патруля спустился с возвышения и приближался к нему. Донал пошел навстречу.
— Мне нужно поговорить с вами, — сказал Ллудров. — Подождем, пока все выйдут.
Они стояли в молчании, пока не вышел последний офицер связи, а за ним и сам капитан.
— Да, сэр? — сказал Донал.
— Меня заинтересовало то, что вы сказали, вернее, собирались сказать. Когда мы с маршалом Галтом обсуждали предстоящую битву на Ориенте, помните? Что вы тогда имели в виду?
— Ничего особенного, сэр, — ответил Донал. — Штаб и маршал, несомненно, знают, что делают.
— Может, вы заметили что-то такое, чему мы не придали значения?
Донал колебался.
— Нет, сэр. Я знаю о планах противника не более, чем остальные. Просто… — Донал поглядел в темное лицо офицера, размышляя о том, стоит ли продолжать. После происшествия с Анной он остерегался рассказывать о своих внезапных соображениях. — Возможно, это просто предчувствия.
— У нас у всех есть предчувствия, — с ноткой нетерпения сказал Ллудров. — Как бы вы поступили на нашем месте?
— На вашем месте? — сказал Донал, отбросив колебания. — Я бы напал на Нептун.
У Ллудрова отвисла челюсть. Он с изумлением смотрел на Донала.
— Клянусь небом, — сказал он наконец. — Сейчас не время для шуток. Разве вы не знаете, что нельзя захватить цивилизованную планету?
Донал позволил себе слегка вздохнуть. Он сделал попытку объяснить то, что ему самому было совершенно непонятно.
— Я помню: об этом говорил маршал, — начал он. — Это один из тех афоризмов, которые я со временем собираюсь опровергнуть. Однако, я имел в виду вовсе не это. Я не сказал, что мы должны захватить Нептун — только напасть на него. Полагаю, что нептуниане также чтут афоризмы, как и мы. Видя, что мы пытаемся совершить невозможное, они подумают, что мы способны сделать это возможным. По их реакции мы сможем узнать многое, включая и то, что они собираются сделать с Ориенте. Изумление на лице Ллудрова постепенно сменилось хмурым выражением.
— Всякий, кто попытается атаковать Нептун, понесет фантастические потери, — начал он.
— Только если атака будет настоящей, — прервал его Донал. — А ведь атака эта ложная. Наша задача не в том, чтобы подвергать свои корабли подлинной опасности, а в том, чтобы нарушить вражескую стратегию неожиданным фактором.
— И все же, — сказал Ллудров, — даже демонстрируя ложную атаку, нападающие подвергаются опасности быть уничтоженными.
— Дайте мне дюжину кораблей… — начал Донал, но в этот момент Ллудров замигал, как человек, просыпающийся от глубокого сна.
— Дать вам… — сказал он, улыбаясь. — Нет, нет, комендант, мы рассуждали чисто теоретически. Штаб никогда не даст согласия на такую дикую незапланированную игру, а у меня нет права самому отдать такой приказ. И даже если бы я решился, разве мог бы я доверить командование юноше, имеющему лишь небольшой полевой опыт и никогда в жизни не командовавшему кораблем. — Он покачал головой. — Нет, Грин… Однако я согласен, что ваша идея интересна. Я еще подумаю над ней.
— Значит ли это, что?..
— Ничего не значит. Нельзя нарушать операцию, долго и тщательно планируемую нашим Штабом, — он широко улыбался. — Кроме того, это навеки погубило бы мою репутацию. И все же мысль хороша, Грин. У вас стратегическое мышление. Я включу этот факт в свой отчет маршалу.
— Благодарю вас, сэр, — сказал Донал.
— Возвращайтесь на корабль.
— До свидания, сэр.
Донал отдал честь и вышел. Оставшись один, Ллудров еще некоторое время, улыбаясь, размышлял о чем-то, потом занялся своими делами.
ИСПОЛНЯЮЩИЙ ОБЯЗАННОСТИ КАПИТАНА
Говорят, что космическую схватку можно выиграть лишь в непосредственном столкновении, размышлял Донал. Это был один из тех образцов афоризмов, которые он собирался опровергнуть при первой же возможности. Однако, стоя у экрана контрольного глаза в главной рубке ЦЧЖ и ожидая появления космических кораблей противника, он вынужден был согласиться, что с такого расстояния это выглядело бы правдой. Во всяком случае, это могло оказаться правдой, если противник будет оказывать сопротивление.
Ну, а если противник не будет защищаться? Если он предпримет нечто совершенно необычное?
— Контакт через шестьдесят секунд. Контакт через шестьдесят секунд, — заговорил коммуникатор у него над головой.
— Всем приготовиться, — спокойно сказал Андерсен в микрофон, стоящий перед ним. Он сидел рядом с первым и вторым офицерами, дублировавшими его действия, в кресле “дантиста” у противоположной стены, наблюдая за обстановкой не на экране, как Донал, а по показаниям приборов. И тем не менее, его представление о происходящем было более полным. Громоздкий в своем жизнеобеспечивающем скафандре Донал медленно уселся в кресло, поставленное перед экраном специально для него и пристегнул себя к креслу. В случае, если корабль разлетится на куски, он сумеет продержаться в кресле. При удачном стечении обстоятельств он выдержит на орбите вокруг Ориенте часов сорок или пятьдесят, если этому, конечно, не помешает дюжина непредвиденных факторов.
Он успел устроиться в кресле, прежде чем состоялся контакт. Напоследок Донал огляделся: его удивило невозмутимое спокойствие, царившее в этой уютной и хорошо освещенной каюте, находившейся на пороге жестокой битвы и возможного уничтожения. Больше ни о чем подумать он не успел. Корабли вражеского флота вступили в контакт, и Донал не отрывал взгляда от экрана.
Приказы указывали, что нужно беспокоить противника, но не приближаться к нему. А предварительная оценка потерь для нападающих составляла процентов двадцать, а для обороняющихся — пять. Однако эти подсчеты не имели смысла. Они вовсе не означали, что погибнут или будут ранены двадцать или пять процентов людей. Нет. В космическом сражении это означало, что один корабль из двадцати и один из пяти будут уничтожены вместе с экипажем.
Оборонявшиеся выстроились в три линии. Первая состояла из легких кораблей. Их задача — задерживать наступающего противника до тех пор, пока большие корабли не сравняют с ним скорость и не смогут пустить в ход оружие. Вторая линия — большие корабли на стационарных орбитах. Наконец, была еще одна линия малых кораблей, вооруженных специальными средствами на случай, если нападающие выбросят на планету десант. Донал в ЦЧЖ находился в первой линии.
