Кир-Кор, обездвиженный новостью, мысленно попрощался с драгоценным своим фазеретом. Так прощается человек с ампутированной конечностью. Нет, лювер для дальнодея — это все-таки больше, чем просто конечность.
— По счастливой случайности, — продолжил майор, — стенки ангара выдержали внутренний взрыв — разгерметизации секции не произошло. Боюсь, ангар потерян для терминала, но сам экстендер не пострадал.
— Ангар, маракас!.. — простонал Кир-Кор.
Майор смотрел ему в лицо холодным взглядом снайпера.
— Бесподобный был лювер, знаешь ли, — сокрушенно посетовал дальнодей. — Модель «Озарис». Редкостное изделие. Как скрипка Антонио Страдивари… Ладно, центурион, ты уж меня извини.
— Бесподобный твой лювер, модель «Озарис», цел-невредим, — обронил офицер странную фразу. И пояснил: — Еще вчера полковник эсбеэсэс Вениамин Шмаков распорядился тайно переместить фазерет в сорок третью секцию, от греха подальше.
Сержанты переглянулись. Хозяин бесподобного лювера медленно осознавал ошеломляющую новость. Наконец осознал:
— Скоро ли я смогу увидеть свой фазерет?
— Не знаю, — честно ответил майор. — Сам понимаешь, секции экстендера должны быть прежде всего разблокированы. А это зависит от расторопности диспетчера… которого, впрочем, арестовали.
— Того, который напутствовал меня добрым словом? — не поверил Кир-Кор.
— А после напутствия вызвал к твоему ангару мобильный фугас, — дополнил Кержавин. — Едва мониторы показали ему, что мы открыли ангар номер восемьдесят, он вызвал «Васуки». Расчет был прост: угрохать одновременно и фазерет, и его пилота. Да и нас с ребятами… заодно уж.
Сержанты переглянулись вторично.
— Интересно, — пробормотал пилот фазерета, чудесно спасенного заботой полковника Шмакова. — У меня. Диомид Афанасьевич, хорошая память, но я не помню, чтобы мы открывали ангар.
— Диспетчер видел у себя на мониторах то, чего на самом деле мы не делали, — объяснил Кержавин.
— Видеотекторная дезинформация?
— Видеодеза, — уточнил офицер. — С ее помощью полковник решил проверить реакцию технического персонала на твой отлет.
— Проверка ему удалась, — сказал Кир-Кор, ощупывая желвак от ушиба за ухом. Подумал: «Могло быть хуже». Желвак за ухом был величиной с исторический алмаз «Орлов» — след от удара стволом кержавинского миттхайзера. Могло быть гораздо хуже. Там, где в ходу обычай использовать гостей в роли подсадных уток, чаще всего происходит самое худшее.
Майор запрыгнул в кабинку швебкарта, развернул экипаж носом в обратную сторону: сержанты незамедлительно повторили маневр командира — группа сопровождения демонстрировала потенциальную готовность к действию. Сопровождаемый тоже поторопился занять свое место.
Торопиться, однако, не стоило: прошла минута, а красные лопасти диафрагмы герметизации даже не шевельнулись. Гигантский красный цветок с металлическими обводами наглухо перекрыл коридор — словно громадная, обладающая демонической силой печать.
Кир-Кор перевел взгляд на монетарный кержавинский профиль. Спросил:
— Полковник не объяснил тебе, откуда был запущен «Васуки»?
— Нет. Очевидные вещи мы, как правило, не обсуждаем.
— Но почему канониры охранной команды пампагнера не смогли уничтожить фугас на подлете? На борту стартового комплекса «Триадур» — три батареи снарядов-перехватчиков! Прямо цепь каких-то очень странных чудес…
— Никаких чудес, — сказал офицер. — Батареи «Триадура» способны уничтожить любые атакующие объекты. Кроме собственных.
Кир-Кор присвистнул. Без подсказки майора он вряд ли догадался бы, что фугасом в ангар влупил кто-то из канониров охранной команды. Подумалось с горечью: «Динаклазерный урок пейсмейкеров не пошел тебе впрок».
Он опустил ноги за борт швебкарта. На вопросительный взгляд офицера ответил:
— Если терминал действительно атакован охраной, диафрагменный контур герметизации снимут не раньше, чем ваша служба арестует злоумышленника.
— Само собой, — процедил Кержавин. — А любопытно будет взглянуть на сукина сына… верно, парни?
Лица сержантов мрачно окаменели и жутковатой суровостью стали похожими на лицо командира. Нет, пусть сукин сын пощады не ждет.
Заметив в глазах грагала нескрываемый скепсис, офицер покачал головой:
— Зомби не смог бы направить фугас к терминалу. Снаряды «Васуки» на «Триадуре» сняты с вооружения, на боевом дежурстве там сейчас другое противометеоритное оружие. А нацеленный в тебя «Васуки» был последним из подготовленных к отправке на ликвидацию, и никакой зомби не смог бы расконсервировать и перепрограммировать взрывоопасный утиль. Да еще с такой точностью… Это исключено.
«Много мы знаем о зомби…» — подумал Кир-Кор.
Красные лопасти диафрагмы вдруг тронулись с места и с неприятным скрипом поползли в разные стороны, расширяя проход, — демоническая печать утратила силу.
Жестом полководца Кержавин направил стрелков в неизвестность. Швебкарт унес разведчиков в коридорную перспективу и быстро превратился там в малозаметную точку.
На штурвале командирского экипажа проклюнулся изумрудный глазок индикатора связи. Доклад разведавангарда был лаконичен: «Дистанцию прошли, майор, препятствий не обнаружено. Ждем указаний».
— Дистанцию продлить до сорок девятой секции включительно, действовать по обстановке, — распорядился майор. И зачем-то спросил: — Ну что, Кирилл Всеволодович… поехали?
— Конечно. И побыстрее, пожалуйста. Какой там номер моего ангара?
Майор сделал вид, будто не слышал вопроса. И просьбы грагала насчет «побыстрее» он, очевидно, тоже не слышал.
Красноподошвенный экипаж неспешно скользил над полом с грацией великосветской дамы, обремененной кринолином бального платья; в секции номер тридцать семь и вовсе остановился.
Путники, ожидавшие увидеть здесь уродливо вздутую стену ангара, переглянулись. В злополучной секции вообще ничто после нового взрыва не изменилось. Разве что немного разгладилась старая вмятина. «Либо ангар герой, либо фугас дрянной», — подытожил увиденное Кир-Кор.
Кержавин осмотрел дверцу ангарного шлюза. Выдрал из тонкого, как царапина, дверного паза что-то напоминающее пожелтевший листочек березы, повертел его между пальцами, молча вручил грагалу.
— Это что-нибудь значит? — осведомился Кир-Кор. Желтый лоскут был эластично-скользким на ощупь.
Офицер отдал воинскую честь мемориальному отрезку экстендера, вернулся за штурвал, тронул экипаж с места. По пути объяснил:
