Его запинающиеся слова были неожиданно прерваны. В вигвам вошел человек с безжизненным телом мальчика на руках. С обоих стекала вода. Мэрамэни, положив руку на мокрые волосы мальчика, закричала:
— Беда, Сэлиш, ребенок не дышит! Рыболовные сети утащили его на дно реки. Лино очень быстро вытащил его, но он не двигается!
Поднявшись, лекарь подошел к мальчику и, прижавшись ухом к его груди, стал внимательно слушать. Затем он оттянул веко, чтобы заглянуть в зрачок. Через мгновение он выпрямился.
— В теле нет звука, — объявил он, — ив глазах нет света. Ребенок больше не будет двигаться.
Лино положил маленькое тело на груду шкур. Кирк оглядел потрясенных, убитых горем людей. Он быстро встал, подошел к мальчику и поднял его голову.
— Он все еще дышит, — сказал он. Затем наклонился и начал делать искусственное дыхание. Сэлиш угрожающе двинулся к нему. Но Горо поднял руку и, сдерживая его, крикнул:
— Стой!
Чуткие уши уловили легкий стон. Ребенок слабо шевельнулся — и его начало рвать. Кирк энергично начал его массировать. Тот наконец вздохнул. Глаза открылись. Кирк встал и с облегчением вздохнул.
— Теперь с ним все будет в порядке, — сказал он.
Горо поднес свою ладонь ко лбу.
— Люди благодарят тебя.
— Это простая техника. Она известна еще… еще…
Его голос замер. Известна еще когда? Он не мог вспомнить. Это “простая техника”, но где он овладел ею? Теперь, когда прошло напряжение, вызванное чрезвычайной ситуацией, он почувствовал разочарование. Каким образом он был высажен на эту планету в столь плачевном состоянии? Кем он был? Он чувствовал, что память как бы растворяется, мысли ускользают меж его пальцев, как вода.
Как будто сквозь сон он услышал, как Горо сказал:
— Только Бог может вдохнуть жизнь в мертвеца. — Затем он увидел, как тот повернулся к трем молодым воинам: — Вы все еще сомневаетесь, что легенда сбывается?
Они покачали головами. Один Сэлиш отказался дотронуться ладонью до лба. Горо повернулся к Мэрамэни:
— Отдайте вигвам лекаря Богу.
По-прежнему в своем кошмаре небытия Кирк почувствовал, как серебряная повязка главного лекаря коснулась его лба.
Скотти с досадой подумал, что от его двигателей хотят слишком многого.
— Я не смогу давать вам такое напряжение в течение долгого времени, Спок. — Преднамеренная небрежность слышалась в голосе инженера по коммуникатору. — Мои двигатели имеют следы перенапряжения.
— Имеют или нет, но мы не можем снизить скорость, мистер Скотти.
— Но если эти цепи перегреются…
Нервы персонала на мостике “Энтерпрайза” также были на пределе. Один Спок сохранял спокойствие. Но даже его глаза неотрывно были прикованы к экрану радара, на котором маленькое светящееся изображение ощутимо увеличивалось в размере. Несущийся со страшной скоростью предмет становился все больше и больше.
Его тусклые, но весьма разнообразные краски с каждым мгновением становились все более ясно различимыми.
— Пункт отклонения минус семь, — произнес Чехов.
— Полная энергия, мистер Скотти, — сказал Спок в микрофон.
— Реле не выдержит перегрузки!
— Тогда оставьте реле. Перейдите на ручное управление.
— Если я это сделаю, я сожгу двигатели!
— Мне нужна полная мощность, — сказал Спок ровным голосом.
— Есть, сэр.
Помощник капитана повернулся в командирском кресле к Зулу.
— Усиление, коэффициент 12, мистер Зулу.
Зулу передвинул выключатель, и астероид на экране обрел четкость. Впервые стали видны его зловещие детали — огромное количество острозубых скал, устремленных на них из космоса.
— Пункт отклонения минус четыре, — сказал Чехов.
Спок отвел глаза от страшного монстра на экране, и Чехов сказал:
— Теперь минус три, сэр.
— Выключите двигатели. Остановитесь здесь, мистер Скотти.
— Все двигатели выключены, сэр.
— Приготовьтесь включить дефлекторы.
— Есть, сэр.
Раздался необычный треск, разорвавший мертвую тишину на корабле. Началась вибрация.
— Энергия падает, сэр! — крикнул Зулу.
— Инженерный отсек! Полную энергию. Полную энергию!
Голос Скотти стал жестоким:
— Дилитиевые цепи отказали, сэр. Нам надо заменить их.
— Не сейчас, — отрезал Спок.
— Ноль! Пункт отклонения. Мы достигли его, сэр.
— Пуск! — скомандовал Спок.
Огромная масса на экране вдруг засветилась красным. Затем она замерцала и исчезла.
— Степень отклонения, мистер Зулу?
— Недостаточная, сэр.
Это было поражением. Страшная тишина воцарилась на мостике.
Голос Спока прозвучал как спасение.
— Возобновить подачу энергии к двигателям, мистер Скотти. Максимальная скорость. Курс 37, отметка 010.
— Этот курс приведет нас прямо на орбиту астероида, сэр.
— Я знаю об этом, мистер Чехов. Я буду отступать перед ним до тех пор, пока мы не сможем задействовать всю нашу энергию на лучи фазеров.
— Зачем? — поинтересовался Мак-Кой.
— Чтобы разрушить его. — Спок повернулся в кресле, как будто обращаясь ко всем на мостике. — Узкий луч фазера, — сказал он, — сконцентрированный в одном месте этой скалы, расколет ее.
— Заодно и наш корабль, — сказал Мак-Кой. — Тогда мы точно столкнемся с астероидом.
— Вы не правы, доктор, — Мы еще сможем уйти с его пути с помощью импульсной энергии.
— Да, но Джим-то не сможет уйти с его пути.
— Это еще один рассчитанный риск, на который мы должны пойти, — сказал Спок.
Мэрамэни, неся новые одежды из оленьих шкур, приближалась к лекарскому вигваму Кирка, когда Сэлиш вышел из-за сосны.
— Куда ты идешь? — спросил он.
— Моя обязанность — прислуживать Богу, — спокойно ответила она.
Сэлиш выхватил у нее одежды.
— Ты должна готовить сейчас ритуальные одежды. Она забрала одежды обратно.
— Между нами не будет ритуала, Сэлиш, — сказала она мягко.
— Ты не можешь идти против традиции!
— Так ведь именно из-за традиции мы теперь и не можем соединиться, — произнесла она.
— Ты обещана мне!
— Это было еще до того, как он пришел.
— Жрица племени и главный лекарь всегда соединяются!
— Теперь он — главный лекарь, — Она помолчала. — Выбери другую, Сэлиш. Любая девушка сочтет за честь соединиться с тобой.
— Но я не хочу другую.
Искреннее сочувствие было написано на ее лице.
— У тебя нет выбора, — сказала она.
— А если бы ты могла выбирать, Мэрамэни, ты выбрала бы меня?
