— Эту сказку рассказывают всем нашим детям. К сожалению или к счастью, смертным туда дорога закрыта.
— А что происходит с остальными детьми?
— Их тоже принимают в Орден, но либо в законодатели, либо в исполнители. Их растят как обычных детей, разве что воспитывают иначе. Тех, кто получил от Прародительницы Дар — проще говоря, тех, кому предначертано стать карателем — тоже растят как обычных детей. Только кормят не обычной человеческой едой, а кровью создателя. Того, в чьем доме он живет. Если это муж и жена, то кровью обоих.
Меня передернуло от отвращения.
— Кровью?
— Да. С кровью мы приобретаем силу, бессмертие и часть способностей. До восьми лет нас кормят кровью, потом в наш рацион начинают включать человеческую еду. К пятнадцати годам нас отучают от крови и разлучают с создателем. Это психологическая травма, так что создатель заставляет нас забывать этот период. — Винсент улыбнулся. — У смертных это называют переходным возрастом.
— Так и называют. — Я приложила ладонь к губам. — Ты пил кровь в детстве? У тебя… есть клыки?
— Тебя я кусать не собираюсь, если ты об этом. Я даже не знаю, какой вкус у человеческой крови. Кроме того, она мне ничего не дает. От людей мы обычно берем другие вещи.
Я потушила сигарету в пепельнице и сложила руки перед собой.
— Ну, а что происходит после того, как вас разлучают с создателем?
— Нас собирают на заседании Темного Совета, и там мы выбираем себе наставника из членов Ордена. Потом нас начинают обучать. Это длительный процесс, иногда он затягивается на двести-триста лет. После того, как наставник решает, что мы достаточно сильны для того, чтобы начинать собственный путь, мы проходим вторую церемонию посвящения, долгую и сложную. Мы получаем мантию члена Ордена и перстень, символизирующий нашу власть.
— А потом?
— А потом мы приступаем к своим обязанностям.
Я откинулась на спинку стула.
— Вы на самом деле имеете неограниченную власть над всем, что вас окружает?
— Да, если мы говорим о силах природы. Да, если мы говорим о смертных. Нет, если мы говорим о темных существах — я уже говорил тебе, что в этом случае существует ряд ограничений.
— Ты умеешь читать мысли?
— Да.
— Тогда скажи, о чем я думаю?
Винсент вгляделся в мое лицо, и на его губах снова появилась улыбка.
— Ты думаешь о том, что тебе хочется как можно дольше оставаться со мной наедине.
Я почувствовала, что краснею.
— Неправда…
— Уже правда.
— Ты не читал мои мысли!
— Я редко прибегаю к чтению мыслей, когда речь идет о смертных. У вас достаточно выразительная мимика. Ваши мысли можно прочитать по лицу.
Он положил руку на стол, и я накрыла его пальцы ладонью.
— Мара занята, — сказал Винсент. — К ней пришел Эрик.
— Эрик? — переспросила я.
— Да. Эрик Фонтейн, криминальный авторитет из Мирквуда. И его сестра Долорес, которая почти всегда приезжает сюда с ним. Эрику нравится это место. Мара приводит ему мальчиков-азиатов. Он твердит всем вокруг, что предпочитает мужчин славянского типа, но на самом деле любит восточный тип.
Я сморщила нос.
— Надеюсь, она в курсе, что работорговля — это противозаконно.
— Главное — чтобы она жила в соответствии с законами темными. А их она соблюдает неукоснительно. Можешь спросить у нее, она идет сюда, несет нам бутылку шампанского и огромное блюдо приготовленных на огне креветок с чесночным соусом. Я знаю, что ты их любишь.
Мара в сопровождении рыжеволосых девушек появилась на пороге зала минуты через три. Одна из ее подруг несла ведерко с бутылкой шампанского, а вторая — блюдо с креветками. Я улыбнулась, помахав ей рукой, и решила для себя, что если уж судьба свела меня с самым настоящим членом Ордена, то теперь мне не стоит ничему удивляться. И самое главное — не впутаться в неприятности. Впрочем, что-то внутри мне подсказывало, что в неприятности я все же впутаюсь. Если это уже не произошло.
— А вот и мы! — Мара заняла один из стульев и жестом предложила девушкам оставить все, что они принесли, на столе. — Ох, какой же этот Эрик болтун! Ему точно не следует пить. — Она посмотрела на меня. — Ты ведь знаешь Эрика? Он такой милый.
Одна из девушек открыла шампанское и достала из ведерка бокалы.
— Ты придешь на мой день рождения, Лорена? — снова заговорила Мара. — Не забудь, в пятницу.
— Но твой день рождения в воскресенье!
— Да, но мы начнем праздновать раньше — тогда мы сможем праздновать дольше. — Мара повернулась к Винсенту. — Тебя я тоже приглашаю. Первые пару дней у нас будет большая вечеринка, а потом мы поедем охотиться. Это будет самая настоящая охота, не такая, когда специально подсовывают дрессированных зверей! Потом мы устроим еще одну вечеринку, прямо в лесу, и спать будем под открытым небом. И обязательно организуем пир! Настоящий пир, не эти жалкие креветки и не пикники. А потом, — она посмотрела сначала на меня, а потом — снова на Винсента, — мы устроим оргию. На всю ночь. Вам нравится?
— Да, отличная идея, — натянуто улыбнулась я. — Особенно оргия.
Мара махнула на меня рукой.
— Ох, Лорена, порой ты бываешь такой скучной. Или ты считаешь, что оргия — это плохо?
— Конечно, нет. Просто нас будет много…
— Разумеется, нас будет много! Ты говоришь странные вещи. Втроем или вчетвером оргии не получится. Я пригласила своих детей, ты с ними познакомишься, это будет здорово! Пригласила всех десятерых, но приедут только пятеро… у остальных дела.
Наверное, от удивления у меня округлились глаза, так как Винсент и Мара смотрели на меня в полном недоумении.
— Детей? Десятерых?! Мара, у тебя есть дети… десять детей?!
Мара с деланным кокетством заправила за ухо золотой локон.
— Да. И они все такие лапочки. Похоже, я тебе не рассказывала…
— Но… — Не находя подходящих слов, я описала в воздухе силуэт женской фигуры, намекая на то, что после десяти родов Мара вряд ли выглядела бы как фотомодель. — Твое тело …
— Вакханки уже давно не вынашивают детей сами, — пришел Маре на помощь Винсент. — На дворе двадцать первый век, не составляет никакого труда перенести оплодотворенную яйцеклетку в организм другой женщины. Для этого у нее есть подруги.
Мара подозвала жестом одну из девушек и обняла ее за талию.
— Правда, они замечательные? — спросила она у меня.
Я оглядела девушек, и они заулыбались.
— Они соглашаются вынашивать детей? И рожать?
