Девушка-информатор быстро привыкла к молодому романтичному папаше и уже на третий день кокетливо ему улыбалась, вытаскивая из принтера лист с процентами.
— Уже скоро! — сказала она в конце недели. — Ваша жена очень быстро рожает. Уже девяносто процентов стандартного комплекта.
— Да? — забеспокоился Фрэнк. — У нее точно все нормально? Ведь это наши первые роды…
— Да, обычно за неделю первородящие весь комплект не выдают, — согласилась девушка. — Бывают задержки с второстепенными органами, и врачи рекомендуют в первый раз рожать хотя бы две-три недели, чтобы потом не было проблем и в последний момент сборки родители не хватились нужных деталей. Но у вашей жены все на редкость гладко проходит…
Фрэнк с облегчением вздохнул.
— Хорошо…
— Думаю, завтра-послезавтра ваши филисии пригодятся! — улыбнулась девушка. — Они, наконец, смогут свить гнездо, а не хулиганить в приемной.
— Они доставляют вам много хлопот? — забеспокоился Фрэнк.
— Нет-нет, просто ведь это дорого! Каждый день по букету, к тому же зная, что по-настоящему они не пригодятся…
— Я ее очень люблю, — обиженно ответил Фрэнк. — И нашего ребенка тоже! Мне не жалко филисий!
— Да, конечно! — спохватилась девушка. — Надеюсь, он у вас будет не такой, как все!
— Обязательно, — серьезно кивнул Фрэнк на стандартное пожелание. — Я позабочусь об этом…
Через два дня роды закончились.
Фрэнк приехал на машине забрать любимую жену и новорожденного.
— Ну как? — привычно спросил он в приемной.
— Сто процентов! — радостно откликнулась девушка-информатор.
— А вдруг чего-то не хватает? — Фрэнка начали одолевать типичные для молодого отца страхи: вдруг комплект не полон? вдруг что-то подменили или припрятали? И самый главный страх всех родителей: а вдруг в комплекте не окажется Активатора?
Насчет подмены или укрытия частей набора Фрэнк, конечно же, беспокоился напрасно. Этим давно никто не занимался, тем более в таком престижном роддоме, как дом «Безупречного Комплекта». А вот с Активатором было сложнее…
— Не беспокойтесь, у нас лучшие доктора в районе! — заверила Фрэнка девушка-информатор. — У вашей жены замечательные первые роды. Никаких задержек даже с второстепенными органами…
— А как она сама?
— Ну что вы меня спрашиваете, когда можете сами к ней подняться?! Четвертый этаж. Она уже час ждет…
— И вы молчали?! — возмущенно выкрикнул Фрэнк, взлетая по винтовой лестнице.
Келли сидела в глубоком кресле и потягивала питательный бульон. На четвертом этаже роддома располагался большой, наполненный зеленью зал с прозрачной крышей. Маленькие фонтаны, голоса живых птиц…
— Да у тебя тут рай! — сказал Фрэнк жене.
— Зато про палату этого не скажешь! — буркнула Келли, но потом все-таки улыбнулась и встала с кресла, чтобы ответить на объятья мужа.
— У меня все хорошо, — сказала она, предупреждая вопросы. — Все оказалось проще, чем я думала. Только очень скучно. Целую неделю лежать, пить разные бульоны и ничего не делать, прерываясь только на то, чтобы рожать. Бульоны, я тебе скажу, на редкость противные… Нет, были и вкусные, но в основном — гадость! Но самое главное — такая скукотища, ты не представляешь! Нет, я больше рожать не буду, даже и не уговаривай!
— Ничего, ничего, — успокаивающе говорил Фрэнк, поглаживая Келли по спине. Он знал, что все женщины так говорят после родов, а через годик-другой снова пьют бульон и скучают в роддоме. — Говорят, ты очень быстро справилась. Первый раз, бывает, и по месяцу рожают, и по два…
— С ума сойти! — удивилась Келли. — Когда мы поедем домой?
— Я взял машину, так что прямо сейчас.
— Давай быстрее, а то мне уже на эти стены смотреть невмоготу! — пробурчала Келли. — Забирай, что там получилось, и поехали!
Они вышли, и Келли сразу села в машину.
Фрэнк с волнением ждал главного акушера, стоя у задней двери. Автомобиль-сапожок специально был предназначен для молодых родителей. Спереди три сиденья: два для мужа и жены, а третье для шофера, если ни тот, ни другая не умели водить. Сзади машины располагалось специально оборудованное пространство, предназначенное для новорожденного.
Наконец появился акушер с двумя помощниками. Они несли большой, празднично украшенный контейнер, на котором витиеватым шрифтом было выгравировано и позолочено два имени. Фрэнк и Келли решили, что если родится мальчик, то они назовут его Кевином, а если девочка, то Мартой. На контейнере так и было написано: «Кевин или Марта».
Роддом «Безупречный комплект» был одним из самых дорогих в городе, поэтому на упаковку здесь не скупились. Контейнер был огромным, и Фрэнк знал, что внутри все тщательно упаковано и подписано.
— Осторожнее, осторожнее! — волновался Фрэнк, хотя санитары и так выверяли каждое движение, размещая контейнер внутри машины.
Подписав все необходимые бумаги и сказав все необходимые вежливые слова, Фрэнк запрыгнул в кабину на место шофера. Он взял машину без водителя, потому что даже представить себе не мог, что позволит везти своего ребенка кому-то постороннему!
— Почему так долго? — поморщилась Келли. — Мне не терпится домой!
— Уже едем! — сказал Фрэнк, поворачивая ключ зажигания. — Только я поеду медленно. Все-таки не дрова везем, а сына!
— Дочку… — сказала Келли.
— Тебе же было все равно? — удивился Фрэнк.
— И сейчас все равно, — пожала плечами Келли. — Просто мне кажется, что я рожала дочку… Да и имя «Марта» мне нравится больше!
— Да ну тебя! — отмахнулся Фрэнк. Он внимательно следил за дорогой, стараясь не попасть колесом в выемку или на какой-нибудь неожиданный крупный камень. Хотя откуда им взяться на гладкой, словно вылизанной, дороге?
Дома Фрэнк первым делом бросил букет филисий в ящик с питательным субстратом, и цветы-лианы тут же принялись за дело. Через пару дней половину комнаты займет живая лаборатория с естественным ароматом-антисептиком. Фитонциды филисий мгновенно убивали все известные микроорганизмы. И внутри образовавшейся беседки можно будет безбоязненно работать с ребенком, не боясь занести какую-нибудь заразу.
Келли, едва успев скинуть туфли, упала на диван и ухватилась за пульт от телевизора.
— Ну, наконец-то! — выдохнула она и с блаженством зарылась в подушки.
— Неужели в роддоме не належалась? — удивился Фрэнк, наблюдая, как филисии выпускают корни и прямо на глазах начинают расти.
— Ничего ты не понимаешь! — откликнулась Келли. — Когда лежишь, зная, что больше ничего делать не можешь, — это одно. А когда лежишь, зная, что тебе много чего надо делать, а ты на это все плюешь и все равно валяешься — совсем другое!
