Фрэнку нравилось, как пружинила опавшая листва филисий. За два года на полу зеленой лаборатории образовался толстый ковер…
Фрэнк работал каждый день. Непрерывно. Забросив другие дела. Два года ежедневной, непрерывной сборки! Мало кто из родителей был способен на это. Обычно сборка растягивалась на годы именно из-за того, что папа заглядывал в лабораторию раз в неделю, по выходным. Но Фрэнк собирал Кевина — ребенок все-таки оказался сыном — с одержимостью религиозного фанатика.
И вот, спустя два года, на рабочем столе в зеленой лаборатории лежал собранный ребенок.
Кевин и до этого несколько раз был в почти собранном состоянии, когда Фрэнк был уверен, что все готово и пора открывать коробочку с Активатором. Но в последний момент обнаруживалось, что в контейнере оставались какие-то неиспользованные детали, и Фрэнк начинал работу снова. Он знал, что при сборке очень часто остаются лишние компоненты, и что ничего страшного, если они не будут задействованы. Об этом писалась даже в типовой государственной инструкции по сборке. Но философия третьего рождения подразумевала идеальную сборку с любовью. И если понятие «любовь» Фрэнку было не совсем ясно, то идеальная сборка для Фрэнка однозначно подразумевала полное использование всего комплекта. Фрэнк изначально задумал, что будет собирать до тех пор, пока не найдет места каждому компоненту.
А с любовью все оказалось проще, чем он предполагал. Да, Фрэнку было непонятно, что это такое, и в книгах это толком тоже не объяснялось. Но он всегда чувствовал, как идет сборка в данный момент, с любовью или просто формально, как конструктор. И когда любовь пропадала, Фрэнк прекращал сборку и пытался понять, что не так, пока непонятное чувство не возвращалось…
Теперь перед Фрэнком лежало идеально собранное тело сына. Оно было красивым, стройным, примерно на полголовы выше отца и на целую голову выше Келли. К концу сборки жена стала чаще заглядывать в лабораторию. А когда Кевин был практически готов, то и вовсе повадилась заходить каждый день, здорово мешая Фрэнку дурацкими советами.
— Ты же не собирала его, так что не можешь знать, как правильно! — возмущался Фрэнк.
— Но я же вижу, что вот эту родинку надо разместить вот здесь!
— Нет, нет и нет! — кричал Фрэнк и выгонял упирающуюся Келли из зеленой лаборатории.
— Я же все-таки мать и тоже имею право на сборку! — для порядка кричала Келли. Она с нетерпением ждала, когда ее сын откроет глаза и все вокруг наконец узнают, что Келли и Фрэнк наконец собрали своего первого ребенка.
Фрэнк стоял рядом с телом сына и вертел в руках маленькую черную коробочку с таинственным Активатором. До сих пор никто толком не знал, что это такое. Официальная наука утверждала, что никакого Активатора не существует, и что открытие пустой черной коробочки — просто дань древней традиции. А само рождение коробочки в комплекте — просто атавизм. Ведь раньше люди не понимали, что жизнь — это всего лишь совокупность органов. Им был необходим невидимый Активатор, который наделял тело жизнью. Сейчас же ученые выяснили, что в коробочке ничего нет, и тело оживало само собой, когда заканчивалась сборка. Ребенок действительно оживал, даже если не открывать коробочку с Активатором, но Фрэнк верил, что причина здесь в невидимости Активатора, который мог сам по себе пройти сквозь стенки черной коробочки и войти в собранное тело. Кроме того, ученые никак не объясняли, почему даже не до конца собранное тело оживает, если открыть коробочку с Активатором…
Одним словом, никто толком не знал, что такое Активатор. Он был чудом. Необъяснимым, но все-таки неоспоримо существующим для всех, кроме упертых ученых, которые никак не могли смириться с невозможностью увидеть Активатор и разложить его на составные части. Желательно скальпелем, и чтобы подопытный при этом кричал…
В сотый раз Фрэнк покрутил Активатор в руках и положил его в контейнер. Вышел из лаборатории.
— Келли, сегодня вечером я хочу… — сказал он жене. Не было необходимости договаривать.
— Наконец-то! — обрадовалась Келли.
Они провели остаток дня как на иголках. Келли периодически, раз в десять минут, поглядывала на часы и занудно спрашивала:
— Ну, скоро уже?
— Да подожди ты! — злился Фрэнк. — Ты мешаешь мне сосредоточиться!
— Да чего тут сосредоточиваться? — не понимала Келли. — Открываешь коробочку, да и все! И мы ведем сына в свет. Я уже всем сообщила! Завтра родственники начнут собираться…
— Мне нужно сосредоточиться, осознать…
— Чего?!
— Ты не поймешь! — отмахивался Фрэнк. — Ты не собирала его каждый день, ты не понимаешь, сколько любви я вложил! Я так волнуюсь!
— Думаешь, я не волнуюсь?! — обижалась Келли. — Это ведь и мой сын! Я его родила!
«Ты родила не сына, а комплект!» — хотел было огрызнуться Фрэнк, но сдержался. Ведь и он сам «родил», собрал еще совсем не ребенка, а лишь тело.
«Компоненты по отдельности, компоненты собранные… Такая уж ли большая разница? — подумал он. — Именно поэтому я так боюсь. Я дам жизнь. Но кому? чему? Очередному живому телу, очередной ходячей совокупности органов, которых так много бродит по улицам? Или все-таки у меня родится Человек?»
Такие сомнения разрывали Фрэнка изнутри уже довольно давно. Именно из-за них Фрэнк оттягивал активацию. Но препирательства с женой мешали сосредоточиться и что-то понять.
— Ладно, пойдем! — не выдержал Фрэнк домогательств жены и решительно встал с кресла.
— Ура! — Келли вскочила и радостно полезла за мужем в зеленую лабораторию.
Они встали рядом с телом сына. Фрэнк торжественно взял коробочку с Активатором и со словами: «Кевин, проснись!» открыл крышку. Фрэнк знал, что он ничего не увидит внутри коробочки, но, как и все, надеялся вопреки этому знанию что-то заметить, ощутить…
Кевин на столе зашевелился. Сел, улыбнулся и сказал:
— Папа, мама, как дела?
— Привет, сыночек! — обрадовалась Келли. — Давай, вставай, у нас куча дел. Мы пойдем сейчас в разные важные места… Мне надо показать тебя! Ведь ты мой первый ребенок! А у нас столько родственников, столько знакомых… Все хотят посмотреть на ребенка Келли и Фрэнка. Я сообщила даже бабушке. И она уже летит из далекой…
Кевин, казалось, не слушал. Он смотрел на отца.
— Рад тебя видеть, сынок… — только и смог выдавить Фрэнк.
— Спасибо, папа, — сказал Кевин.
— Ну, все отцы собирают своих детей… — сказал Фрэнк.
— Нет, не за сборку, — улыбнулся Кевин. — Я благодарю не за сборку, а за то, что я чувствую внутри…
— А что ты чувствуешь?! — Фрэнк замер.
