Ложась спать в две тысячи седьмом году, который теперь стал моей основной базой, я перебирал в памяти все детали того вечера в две тысячи девятом, когда мой отец вел себя как самый настоящий секретный агент. Если уж на то пошло, он ведь отсутствовал тогда целых три недели, но откуда-то знал, что Холли несколько раз приходила ко мне. Он знал гораздо больше, чем следовало обычному родителю.
Все эти мысли возвращали меня к тому единственному вопросу, который меня пугал… возможно ли, что парни, стрелявшие в Холли, работали на моего отца или были на его стороне? Пока я не мог исключить эту версию, как, впрочем, и любую другую.
Пятница, 14 сентября 2007 года
Что ж, теперь у меня есть настоящая работа. В Джерси. Я уборщик. Если бы мой отец знал об этом он бы из меня дух вышиб. Или наорал бы, что я бросил дорогую частную школу ради того, чтобы менять лампочки. Я работаю уже целую неделю и пока еще жив. И мои коллеги были достаточно добры ко мне и не рассказали Майку о моих крупных провалах, которые обычно случались поздно вечером после его ухода. Джана, Тоби и Холли никогда не произносили этого вслух, но, мне кажется, мы негласно заключили пакт о неразглашении. Ведь они тоже всегда задерживаются после работы и занимаются на тренажерах, хотя Майк не устает твердить об ответственном подходе и профилактике несчастных случаев.
— В туалетной комнате случилось нечто ужасное. Ты сможешь с этим разобраться? — бросил мне Майк, возвращаясь к занятиям в своей группе.
Издав неслышный стон, я взял пару резиновых перчаток. Вряд ли это чем-то отличается от уборки туалета в общежитии. Во время учебы в колледже, когда ванная комната у нас была одна на троих, я должен был приводить ее в порядок раз в две недели.
Но, войдя в мужской туалет и бросив взгляд на забитый унитаз, из которого текло на пол, я развернулся и направился к Майку.
— Мне кажется, здесь нужен сантехник.
Он рассмеялся:
— А ты кто?
— Ну да, конечно… Я пошутил. — Похоже, у меня серьезные неприятности.
Холли наблюдала за мной через плечо. Она сидела на полу, разложив перед собой листы бумаги и степлер.
— Тебе нужна помощь? — поинтересовалась она.
— Нет, спасибо. Я справлюсь.
Но она все равно поднялась и пошла за мной:
— Мне совсем не сложно.
— Хорошо, но тогда тебе понадобится вот это. — Я взял хирургическую маску со своей рабочей тележки и открыл дверь.
Закрыв лица масками, мы с Холли стояли перед забитым унитазом.
— Какая гадость, — пробормотала она.
— Мужчины — свиньи, Холли.
— Откуда мне знать, я никогда ни с кем не жила.
— Тогда тебе повезло.
Она показала на вантуз, стоящий рядом с унитазом:
— Может быть, попробуешь вот это?
Я удивленно вскинул брови и спросил:
— Ты уже пользовалась им раньше?
— Много раз. А ты?
Я пожал плечами:
— Конечно, каждый день.
Когда я попытался прочистить унитаз вантузом, Холли расхохоталась. Конечно, не о такой беседе с ней я мечтал, но это пока что был наш самый длинный разговор в две тысячи седьмом году — а это уже кое-что.
Она потянулась через меня и подняла крышку сливного бачка, прислонив ее к стене. Потом сунула руку внутрь — эта девушка, похоже, совершенно не брезглива.
— Видишь эту маленькую штуковину? Не знаю, как ее назвать, но она должна находиться вверху. Именно поэтому слив не работает.
Холли вынула руку из бачка, и вся вода тут же ушла вниз.
— Отличная работа, — похвалил ее я.
Она сняла маску и улыбнулась:
— Как считаешь, дышать уже можно?
Я схватил бутылку с дезинфицирующим средством со своей тележки и принялся разбрызгивать его по всем углам туалетной комнаты.
— Через минуту все будет в порядке.
Холли взяла еще одну пару перчаток и губку и помогла мне с уборкой. Выходя из туалета, мы столкнулись с Джаной.
— Прячешься в мужском туалете с новым парнем? Я потрясена, — поддела она Холли.
— И не зря! Мы занимались таким грязным делом, — парировала Холли и ушла, оставив меня одного со своей подругой. Она еще не переодела трико, а ее руки до локтей были вымазаны мелом.
— Вряд ли она согласится встречаться с тобой. Пожалуйста, прими это к сведению.
— Клянусь тебе, мы всего лишь прочищали унитаз.
Джана тихо захихикала:
— Я знаю, но кто-то ведь должен просветить тебя, пока ты не слишком на нее запал.
Слишком поздно.
— У нее есть бойфренд?
— Нет. А у тебя есть девушка? — спросила Джана.
— Гм… как бы… нет, у меня нет девушки.
Тоби подошел и встал между нами.
— Майк сегодня уходит рано, и его не будет все выходные. Как считаете, может, нам заняться чем-нибудь?
— Ночь покера, — предложила Джана с хитрой улыбкой.
— Точно! Джексон, ты с нами? Ты теперь хранитель ключей, так что без тебя не обойтись.
— Вы хотите, чтобы я рисковал работой, которую только что получил, ради игры в покер и ваших развлечений?
Тоби тихо засмеялся:
— Хорошо, какие твои условия?
Я кивком показал на Холли:
— Я соглашусь, если вы ее уговорите остаться, но при этом не нужно ссылаться на меня.
— Ты имеешь виды на мою женщину?
— Тоби, это называется безответная любовь. Сдайся уже, — сказала Джана и похлопала его по голове, как маленького щенка.
— Мне интересно, вот и все. Кроме того, у нас кое-что было, — сказал я.
Джана закатила глаза:
— Они вместе прочищали унитаз.
— Как романтично, — не удержался Тоби.
— Джексон! — позвал меня Майк. — Нужно вымыть пол в зале для малышей. Тут кое-кого стошнило.
Отлично. Приятно осознавать, что сотни тысяч долларов, потраченные на мое обучение в частной школе, оправдывают себя.
Как только я закончил отчищать кучу матов, ко мне подошел Тоби:
— Все получилось.
— Как тебе это удалось?
Он усмехнулся:
— Я не могу раскрывать свои секреты, но здесь не обошлось без прикосновений, мы сильно потели и еще, возможно, исследовали, насколько она гибкая.
Я легонько толкнул его в плечо:
— И не мечтай!
Тоби и Джана ушли раньше, чем Майк, но вернулись минут через десять после того, как его машина выехала с парковки. Я мыл вестибюль, когда дверь открылась и они вошли, нагруженные вещами. Тоби и Джана захватили с собой еще двоих. Увидев темноволосого парня в солнцезащитных очках, я выронил швабру, и она с громким стуком упала на пол.
— Адам!
Ой!
Он остановился и повернулся ко мне:
