Ознакомительная версия.
— Мне нужен мой товарищ, Бетлоан, — сказал он твердо.
— Зачем? — спросил правитель подозрительно.
— Он может мне помочь.
— Каким образом?
— Он лучше знает местность.
— Почему?
— Потому что я поручил ему изучить ее. Сам я был занят другим делом. Починкой повозки, — добавил он, предвосхищая очередной вопрос Бетлоана.
— Ладно, — сказал тот неохотно.
Наверно, соответствующее распоряжение он отдал знаком, Дан ничего не услышал, но сразу вскочил, чтобы успеть более или менее привести себя в порядок до появления стражников или кого там за ним послали.
Когда он вошел в тронный или, вернее, полифункциональный зал, на сей раз рабочий кабинет (закутков, на которые был разгорожен шатер, на то, чтобы выделить под каждое из необходимых назначений отдельное помещение, явно недоставало), он увидел, что часть шкур в центре снята и сложена стопкой в стороне, и над обнаженным участком земляного пола стоят, склонившись, Бетлоан и Маран. Последний держал длинный толстый прут, указывая им на какое-то место чертежа или рисунка, надо полагать. И, наверно, рисование на земле было принятым у кочевников способом общения или передачи информации, во всяком случае, Бетлоан воспринимал этот метод, как должное.
— А, Дан! — сказал Маран обыденно, словно сидел в библиотеке Разведки за компьютером. — Иди сюда.
Дан подошел и уставился на пол в некотором замешательстве. Рисунок на полу представлял собой карту. Холмы, озеро, большой стан, в котором они на данный момент находились, несколько мелких, небольшие лески, разбросанные по степи.
— Отметь, где второе крупное становище. То, которое в этой части континента, — попросил Маран, протягивая ему свой прут.
Дан не сомневался, что в действительности никакая помощь Марану не нужна, он и сам отлично все помнит, скорее, как некогда на Перицене, он хотел — с каким-то дальним прицелом — доказать аборигенам полезность товарища. Или просто извлечь его из камеры на случай, если предоставится возможность бежать? Неважно. Он молча взял прут и, присмотревшись, нарисовал кружочек там, где находилась ближняя к ним крупная орда.
— И все мелкие, какие помнишь, — добавил Маран.
Дан закрыл глаза, пытаясь мысленно восстановить всю картину территории, которую охватывала карта, потом стал медленно, но уверенно ставить тут и там точки.
— Хотел бы я знать, — сказал скептически Бетлоан, наблюдавший за его работой, — как можно столь точно обозначить то, чего нельзя увидеть глазами. Вот ты говоришь, что такая картина возникает, когда на землю смотришь сверху, с неба. А если нет? Почему я должен верить, что все именно так и есть?
Маран заколебался, потом решился.
— Видишь ли, Бетлоан, — сказал он спокойно, — дело в том, что наша повозка умеет передвигаться не только по земле, но и по небу.
Дан ожидал, что правитель или недоверчиво рассмеется или просто выйдет из себя, но тот после короткого молчания только криво усмехнулся.
— Я все ждал, скажет кто-нибудь из вас об этом или нет.
Маран молчал, и он пояснил:
— Мы видели, как вы… — он использовал незнакомый глагол, должно быть то самое, не упомянутое Паомесом «летать». — Но ни ты, ни твой друг…
— Я боялся, что меня сочтут лжецом, — вмешался Дан. — Или сумасшедшим.
— Почему же? — сказал Бетлоан с иронией. — Какая разница, ездить по земле или по небу? Коли уж найден способ управляться без каотов…
Дан не нашелся, что ответить. Странный человек, ничем его не удивишь, подумал он. Земные варвары наверняка… А что, собственно, земные варвары? Первобытная наивность, невежество — да, но почему они обязательно должны быть основой недоверия? Может, наоборот, они заставляют верить чему угодно? Он промолчал, но Маран спросил с вежливым безразличием:
— И откуда вы знаете о наших повозках? Я понял так, что мы первые странники, добравшиеся к вам из-за гор.
Дан не думал, что правитель ответит, но тот, видно, не относил тему, затронутую Мараном, к секретным.
— Об этом говорится в «Искушении прародителя (или прорицателя, патриарха, с точным термином для перевода Дан никак не мог определиться) Беомина». — Он посмотрел на Дана, потом на Марана. — Вы не знаете о прародителе? Я удивлен. Если вы даже с самого края мира, слава Беомина должна была коснуться вашего слуха.
— Разделяющие нас горы неодолимы не только для пешего или верхового, — сказал Маран, — но даже для повозок, которые умеют ездить без каотов. Только когда придумали повозки, умеющие летать, стало возможно перебраться через них.
— Так ваши повозки придуманы недавно? — спросил Бетлоан.
— Да.
— Это меня радует, — сказал правитель неожиданно. — А то тут у нас многие высказывали сомнения…
— Какие? — спросил Маран.
Бетлоан вместо ответа дважды хлопнул в ладоши. Начальник караула, кажется, постоянно находившийся где-то поблизости, просунул голову в дверь. Бетлоан приказал:
— Пусть сюда придет Паомес. — И когда через несколько минут молчаливого ожидания в зал вошел Паомес, велел ему: — Прочти «Искушение».
— Все?
— Начни, я скажу, когда остановиться.
Паомес минуту постоял, невидяще глядя в пространство, видимо, сосредотачиваясь, потом стал нараспев декламировать:
— К вечеру одного из многих дней своего предпоследнего странствия прародитель Беомин достиг необыкновенного становища у самого подножия малых гор. Ни одного каота не бродило меж шатров, не бегали дети, не горел огонь в очагах, не кипели котлы, и прародитель решил, что стан покинут. Однако, оказавшись между шатрами, он с удивлением увидел, что те возведены из камня, а потом навстречу ему вышли существа, издали похожие на людей, но когда они приблизились, Беомин с ужасом увидел, что на руках у них по три пальца.
Дан вздрогнул и посмотрел на Марана, тот ответил ему предупреждающим взглядом, потом поднял руку и подержал растопыренные пальцы перед глазами.
— Три? — переспросил он с несколько демонстративным (последнее, впрочем, только для знавшего его сдержанность Дана) удивлением.
— Три, — сказал правитель коротко, а Паомес продолжил свое повествование:
— Тогда прародитель понял, что это не люди, а… — следующее слово Дан слышал впервые, по смыслу оно должно было означать нечто вроде духов, — поскольку они не нуждались в пище и питье, да и во сне, потому что никто не способен спать среди положенных друг на друга камней, которые в любое мгновение могут обрушиться на голову. Он испугался и хотел уйти прочь, но духи не дали ему этого сделать, они обступили его и стали нашептывать лживые и льстивые слова. Они обещали Беомину, что если его народ станет жить в дружбе с ними, духи научат его множеству чудесных умений, например, как складывать камни, чтобы те не падали, или как варить мясо без огня. Они говорили, что помогут людям переплыть море, подняться на самые высокие горы, притронуться к звездам. Они показали прародителю повозку, которая ездила без помощи каотов по земле и по небу, луки, которые стреляли без стрел, меч, который разил на расстоянии…
Ознакомительная версия.
