Они находились в небольшой квадратной комнате. Пол был устлан светло-коричневым линолеумом, стены и потолок выкрашены бирюзовой краской. Стены — более тёмным оттенком, потолок же — бледным, почти белым. Справа от двери стоял деревянный письменный стол. За ним — стул с потрёпаной временем кожаной обивкой. Освещение обеспечивали четыре светильника-полусферы, встроенные в потолок. Слева находилась тёмно-коричневая деревянная дверь. Алиса повернула ручку, и отворила её.
Войдя внутрь, они оказались в более широком помещении. Девушка щёлкнула выключателем, и зал налился мягким тусклым светом. Он исходил лишь от одного плафона-сферы, свисающего с потолка посреди комнаты. Какая-либо мебель здесь отсутствовала. Алиса подошла к одной из стен, которая была прикрыта плотным бордовым занавесом. Заглянув за него, она кивком головы подозвала агента и уступила ему своё место.
За занавесом оказалось прозрачное стекло, за которым можно было рассмотреть ещё одно помещение, примерно тех же размеров как и то, в котором они сейчас находились. Освещение там казалось ещё более тусклым из-за противосолнечной плёнки, наклеенной поверх стекла. Она делала наблюдателей невидимыми для пленников.
Ник рассмотрел нескольких человек, и пересчитал их. Пять агентов. Среди них он сразу узнал своего напарника, затем, всматриваясь — остальных сотрудников. Свободу их передвижения сковывали длинные пластиковые путы, охватывающие щиколотки. Они тянулись от толстого металлического прута, встроенного в стену. Их длина позволяла передвигаться по комнате, но в то же время держала на безопасном расстоянии от стекла. На полу были брошены маты, по одному для каждого пленника.
Парень ещё с минуту наблюдал за ними, а затем спросил:
— А если бы они стали кричать? Разве жильцы не услышат?
— Это бывшая студия звукозаписи. Так что со звукоизоляцией проблем нет.
— Ну хорошо. А остальные где?
— Понятия не имею. В разных местах по всему городу.
— Что дальше думаете с ними делать?
— Не знаю я. Пока не знаю.
— Так может отпустить?
— Может. Но не сейчас. Ты посмотрел? Уговор выполнен.
— Что ты хочешь за то, чтобы выпустить их сейчас?
— Не я одна их всех сюда затащила, не мне и решение принимать.
— Но ты же можешь поднять этот вопрос на вашем совете. Или как там у вас решения принимаются?
— Нет никакого совета, пока нет сети.
— Вас настолько просто обезглавить?
Алиса задумалась, и затем решительно мотнула головой:
— Нет, конечно нет. Но нужно время.
— Что ж, у вас есть время до завтра.
— До завтра? Почему до завтра?
— Завтра повторная перепись. И в этот раз проскользнуть незамеченными вам вряд ли удастся.
— Тогда нам явно не помешает твоя помощь.
— Тебе мало того, что я уже сделал? Я вообще не знаю, может благоразумнее сейчас самому их освободить, и наконец нацепить на тебя наручники и отправить в участок.
— Что ж сделай это, — девушка протянула руки. Агент молча смотрел на неё и не предпринимал никаких действий. Алиса опустила руки, и обратилась к нему:
— Нужна только информация. О твоих списках, и о расположении камер. Если ты ещё не выбрал сторону, то самое время это сделать. Помоги нам.
Автомобиль мчался вдоль улицы, колёсами рассекая заполонившую асфальт влагу от свежерастаявшего снега.
В салоне царило угрюмое, под стать погоде, молчание.
— Останови здесь, — наконец прервала тишину Алиса.
Ник сбросил скорость, и затормозив, оглянулся и насмешливо хмыкнул. Девушка вопросительно посмотрела на него.
— Просто забавно, — ответил парень на её взгляд, — После первой нашей встречи именно здесь я тебя и потерял.
Алиса кивнула, и на секунду примерив улыбку, покинула машину. Ник остался внутри, провожая девушку взглядом. Вскоре её силуэт скрылся за одним из домов, и Ник, прикрыв глаза, расслаблено откинул голову назад.
Алиса прошла вдоль дома, оглянулась, и убедившись, что никто за ней не следует, вошла в третий подъезд, и поднявшись на третий этаж, позвонила в 38-ю квартиру. Два коротких, три длинных. Результата не последовало. Алиса терпеливо ждала. Когда дверь не открылась даже спустя минуту, девушка заметно занервничала, и следующий звонок получился гораздо более резким. Она зажимала звонок со всей кипящей в ней злобой и отчаяньем, и в этот раз дверь двинулась с места. На пороге стояла Лиза. Она отступила, пропуская Алису внутрь. Девушка вошла, и дверь за ней закрылась. Краем глаза заметив какое-то движение справа, Алиса вздрогнула и резко оглянулась. Под дверью караулил Егор с гаечным ключом наперевес. Гостья непроизвольно рассмеялась, сбрасывая напряжение. Егор тоже хохотнул, опустил ключ, и поприветсвовав девушку, ушёл в комнату. Девушки прошли за ним следом.
— Есть какие новости? — спросила Лиза.
— Есть, — кивнула Алиса, — И не самые лучшие.
— Что случилось?
— Перепись. Уже завтра повторная.
— Уже? Сканер уцелел? — встрял в разговор Егор.
— Увы.
— Погоди, так значит у тебя сеть работает?
Девушка отрицательно мотнула головой.
— Но тогда откуда… — продолжал наседать парень, но Алиса прервала его:
— Не важно. У нас мало времени.
Она достала из кармана свой видж, и добавила:
— Свои доставайте.
Егор с Лизой послушались. Алиса опустилась на диван рядом с Лизой, и заговорила:
— Сейчас скину вам карту. Там отмечено несколько точек по всему городу. На этих участках меньше всего камер, а значит безопаснее всего действовать именно там.
— Действовать? — вздрогнувшим голосом спросила Лиза, — Опять? Что в этот раз?
Губы Алисы сжались в узкую полоску, но она никак не прокомментировала испуганно-возмущёный голосок, хотя он и задел её. Не тратя времени на свои эмоции, она коротко ответила:
— Послание оставим. Каждому, у кого есть глаза.
— Мы же уже раз пытались, — отозвался Егор, — Только хуже себе сделали, а результат нулевой.
— Да, но в тот раз все посчитали, что это не касается непосредственно их. Но как они воспримут то, что с подачи правительства каждому из них в голову вшит заряд взрывчатки?
— Думаешь, это как-то поможет?
— Вот и узнаем. Практически все видели, что произошло возле Сканера. Пусть думают и делают выводы. Это, пожалуй, последнее, что мы можем сделать.
— Допустим. Но как же ты собираешься донести всё это? Нам ведь даже сеть недоступна. Ни о каких взломах не может быть и речи. А ты о «глазах» говоришь.
— Я не о виртуальных глазах. Я о настоящих, живых человеческих глазах.
