***
- Всё, больше не могу, - Вика сняла с плеча опостылевший тяжёлый рюкзак и огляделась.
- Викуся, у нас по плану ещё три километра до стоянки, а уже темнеет, - привычно занудил обстоятельный и правильный Николай
- Если ты спешишь, можешь на руках понести меня и мой рюкзак, - усмехнулась Вика.
Она была тонкая, изящная, лёгкая, а рюкзак был большой, пузатый и тяжёлый.
- Ты хочешь, чтобы я погиб геройски? – спросил Николай.
- Мельчает мужское племя, - вздохнула Вика. - Раньше рыцари сперва выполняли желание прекрасной дамы, а уж потом что-то говорили.
- И что-то думали… Викусь, никто не знает, что было раньше, - Николай тоже свалил свой рюкзак и вздохнул полной грудью чудесный лесной воздух.
Они каждое лето выбирались в поход по Уральским горам. Вдвоём – больше им никто не был нужен. И неделю бродили по склонам, лесным тропам, ущельям, набираясь сил на год вперёд.
Сейчас очередное их путешествие подходило к концу. Впереди – стоянка, а потом выход к трассе, по которой ходят междугородние автобусы. И - до свиданья природа, здравствуй цивилизация с ее бензиновыми парами, бетонными сотами новостроек и миллионом мелких и кусачих, как клопы в диване, проблем.
Молодые люди стояли на тропинке, огибающей лысую гору. Переведя дыхание, смогли, наконец, полюбоваться природой.
- Смотри, как интересно, - Вика показала на причудливый громадный камень, каким-то чудом приютившийся на склоне горы и не скатывающийся вниз.
- Сейчас рухнет и прихлопнет нас, как тараканов тапочком, - опасливо произнёс Николай, отмечая, что камень завис как раз над ним.
- Не думаю. Он стоит там не одну тысячу лет.
- Может, сейчас его время и пришло, - просчитав траекторию, Николай отошёл в сторону.
- Да, не рыцарь ты, Коля. Рыцари не обращают внимания на мелкие опасности.
- Поэтому они все и вымерли. А я, доцент-химик, жив и процветаю. И хожу в горы с прекрасной и единственной аспиранткой.
- Ох, ох, - покачала головой Вика. – А камень интересный. Сюда бы наших институтских психов-уфологов, они бы быстро целую теорию сочинили, что это изваяние древних атлантов.
- Просто причудливый камень.
- Да. Но если напрячь воображение, в нём можно увидеть человеческое лицо. Вон лоб, вон челюсть.
- А вон нос, - поддержал Николай игру.
- Да, странный нос такой. Переломанный.
- Точно. Будто клюшкой ударили, - Николай передернулся от воспоминаний – он играл в своё время в хоккей и испытал на своей шкуре, каково это, когда достаётся клюшкой. – Но ничего чудесного. Просто причудливое выветривание и наша изощренная фантазия.
- У меня другая гипотеза.
- Ну-ка, давай.
- Это сизифов камень, - объявила Вика. – Вот он скоро покатится вниз, и Сизиф будет толкать его по склону вверх.
- И так до бесконечности.
- А знаешь, я думаю, что сизифов труд всё-таки конечен. И однажды камень покатится не вниз, а вверх, чтобы занять там своё место. Вечность никогда не бывает так тупа, чтобы обрекать кого-то на себя.
- Философия, - буркнул Николай. – У тебя чересчур развитое воображение.
- Воображение – основное свойство разума. Оно позволяет творить миры. Знаешь, когда-нибудь у меня будет свой мир. Ну, шучу, шучу, что ты так насупился.
- Поднимай рюкзак, Викуся, нам ещё топать два часа. А миры твои подождут.
- Подождут хоть миллион лет, как этот булыжник, - она оглянулась на причудливый камень – лицо со сломанным носом. И подмигнула ему…
