Ознакомительная версия.
Первый рассказ Плотника
Название должно быть что-то типа «Банда чёрных охотников в послевзрывном Париже» (по мотивам рассказов Электрика)
Бойтесь, белые люди. Наступает новое время: время Африки! Красно-чёрно-зелёное знамя реет над нами. С нами Леопольд Сенгор и ЭмеСезер, с нами Иисус Христос и пророк Мухаммед, с нами Боб Марли и Питер Тош, с нами Марсель Дессайи и Самюэль Это’О.
Слишком долго вы считали нас никем, брезгливо не замечали и откупались подачками в виде социальных пособий. Вы думали, что так будет продолжаться вечно, что Бог не накажет вас за все злодеяния.
Ловить на улице случайных белых прохожих и отрубать им головы после недолгой, но такой бодрящей пробежки, что может быть лучше! Вы ведь тоже когда-то развлекались примерно таким же образом назад с нашими предками, чтобы спустя каких-то два-три века рассуждать в ваших парламентах об ответственности. Насиловать ваших визжащих женщин у вас на глазах, распивая шампанское, какая романтическая картина! Они ведь сами об этом мечтали, не правда ли? Более того, об этом тайком мечтали и вы. Что ж, сбылось!
Вы скажете, что это несправедливо, что это проявление зла и невежества, что в этот час надо объединиться всем народам мира для борьбы с общим врагом, что важнее то, что все мы, прежде всего – люди. Мы много слышали подобной болтовни и простите, господа, но это уже достало! Кончилось время, отпущенное для пустых рассуждений о всеобщем благе, кончилась ваша цивилизация. Наконец-то пришло время для таких как мы.
Умирая, вы просите о пощаде, вы жалко ползаете у наших ног, в ваших глазах страх и память о потерянных вещах. Вот что остаётся с вами в последний миг: воспоминания о счастливом детстве с любимыми игрушками, видеоприставками, поездками на курорты, сладкими конфетами. Когда будем умирать мы, гордо и бесстрашно, замерзая под этим злым радиоактивным снегом, в наших глазах будет дорога. Мы всё время куда-то ползли, бежали, тащились, плыли. Наши игрушки остались в брошенных нами городах. Сладости нам заменяли продуктовые наборы гуманитарной помощи. Попробовали бы вы немножечко покормиться этой дрянью!
Вы учились в университетах, путешествовали, ходили в ночные клубы, в то время как мой отец, несмотря на наличие учёной степени, всю жизнь драил полы и разносил пиццу.
Мы не питаем иллюзий, что весь этот фейерверк радости и веселья продлится долго. Может быть, нам отсчитано два месяца, может, три. Пока в наших руках есть силы, мы будем сражаться.
Этот континент обречён. Его уничтожили не чёрный снег, не взрывы и радиация, а постоянное враньё. Мы спокойно пойдём на дно вместе с этим кораблём, поскольку знаем, что где-то далеко, на нашей настоящей Родине, есть те, кто выживут. Они дождутся, когда сойдут снега, они снова выйдут из пещер и снова подарят миру человека.
Африка, вперед!..
Комментарий Плотника: сам до конца верю в то, что пишу, наверное, потому, что ничего этого не видел. Электрик на самом деле тоже. Он успел смыться из Франции до «взрывов», но настрой местной чёрной молодежи он передал весьма точно. Наши местные, родные, так сказать, «охотники» ни про какой «негритюд» не слышали, конечно, но жили в последние свои месяцы по таким же принципам.
Можно назвать, например, «Любовные переживания с киберкуклой», нет, лучше «Я и кибла», хотя нет, лучше «Последняя любовь»
Я иду по чёрному городу, мимо чёрных домов, по чёрной мостовой, на которую падают чёрные снежинки. Мимо меня проносятся какие-то люди с огромными сумками в руках, какие-то машины. Все стараются куда-то убежать, как будто есть место, куда можно убежать. «Эй, Вы, – хочется крикнуть им вслед, – ехать больше некуда!». Меня тоже ждёт машина на третьем уровне подземного паркинга. Я тоже могу сесть в неё и уехать, но только не для того, чтобы спастись.
Мне тридцать восемь лет, я свободен: ни жены, ни детей, только гитара и кибла. Только к этим двум у меня ещё есть какие-то чувства. Гитара висит за спиной, а кибла ждёт в квартире, которую я специально снял для наших встреч два года назад.
Спасибо этому веку за все те изобретения, что делали нашу жизнь немного человечнее: за киберкукол, за возможность общения в Сети. Сейчас, правда, это уже не столь важно. После того как какие-то очередные «воины» устроили взрыв на ГЭС, и город стал постепенно погружаться в воду, стало ясно, что времени у меня совсем мало.
Электричество гаснет каждые две минуты, скоро его не будет совсем, так что надо успеть увидеться в последний раз, а то заряд у тебя скоро кончится. Не хочу, чтобы ты остановилась на полуслове, хотя ты почти и не говоришь. Надо было купить последнюю прошивку для кибл, которая делает их поразговорчивее. Нет, слабо сказано: они теперь настоящие полиглоты, ещё и научить чему-нибудь смогут на нескольких языках, включая латынь и древнегреческий. А моя только и знает, что «О, господи, как хорошо!», «Какой ты сильный!», «Ещё-ещё, о-о-о, любимый!». Хотя сейчас и это всё будет лишним, наступает время тишины, так что давай просто помолчим, «любимая».
Очевидно, надо было жить как-то по-другому, чтобы конец света встречать не в компании механического устройства, а с кем-то из родных, но это только с точки зрения людей моей эпохи. Кто-то там идёт за нами и, если им суждено всё это пережить, то это явно будут не декадентствующие поэты с гитарами вроде меня. Мы же добровольно год за годом сами себя превращали в роботов, так что мой сегодняшний прощальный ужин – закономерный итог.
Напоследок песня, бутылка давно припасённого шампанского, огни свечей отражаются в чёрных окнах. Когда-то это всё очень ценилось, ты знаешь. Кстати, как тебя зовут? Я так и не придумал тебе имя. Вот она, мужская мечта: безымянная стонущая дура в «шотландке», вечно молодая и всегда готовая. Давай, я назову тебя каким-нибудь именем. Итак, быть тебе теперь Афродитой. Или нет – Европой. Прощай, Европа. Тебе было хорошо со мной? Что молчишь? Батарейка всё-таки села. Вот так вот, напьёшься и поговорить не с кем.
Ну, раз ты молчишь, давай я тебе расскажу о чём-нибудь. По-моему, сейчас самое время поговорить немного о красоте. Посмотри вокруг, и ты увидишь, как окружающее уродство медленно поглощается красотой уничтожения. Вода, рвущаяся сквозь разрушенную плотину ГЭС, постепенно заполняет низины. Потом вода застынет, превратив наш город в огромный прозрачный кубик, где дома и их обитатели смешно застынут в нелепых позах, словно какие-то блохи в древней смоле.
Представь себе огромных пауков-переростков, которые придут на смену человечеству. Пусть их лапки будут снабжены цилиндрическими пилами, кто знает, куда двинет эволюция? Тогда пауки смогли бы выпиливать из бывшего нашего города ледяные кубики и складывать из них себе уютные ледяные жилища. Дома, расположенные на возвышении, а также высотки ещё какое-то время простоят, словно древние идолы, далеко виднеясь на чёрно-белом снежном фоне, но когда-нибудь рухнут и они под воздействием землетрясений или просто от старости. Всё покроет ровный красивый снег, и ничего в целом мире не будет, кроме этого снега, пока однажды солнце не растопит его и не разбудит новый океан. Тогда всё, что мы когда-то сделали, будет подхвачено бурными потоками и окончательно исчезнет где-нибудь на глубине. Правда, красиво? Жаль, что ты не слушала.
Ознакомительная версия.
