- Причём тут должность? Я просто увидела, что ты способен работать. Значит, ты стал более ответственный, более сознательный.
Я заметил, что, хоть мы и не разговаривали явно до сих пор о воссоединении нашей семьи, разговор наш вертелся вокруг этого постоянно.
- Я рада, что мои слова наконец дошли до тебя, - сказала Валька. – Приятно ведь чувствовать себя мужчиной, кормильцем, сильным и уверенным в себе.
- Самовлюблённым зазнайкой, - пробормотал я, вспомнив Дашу. Но бывшая супруга уже не слышала меня.
- Всё это детство, Андрей – лоферы, безделье. У тебя оно подзадержалось немного. Я боялась, что это у тебя останется навеки. А теперь вижу, что ты можешь исправиться. Можешь победить свои недостатки.
Она окинула меня наполеоновским взором.
- Лень твою мы уже победили. Осталось заставить тебя бросить курить и пить пиво. Спортом будешь заниматься. Ты ведь пловец у нас? Вот с понедельника и запишешься в бассейн. А то, наверное, уже всё забыл и брасс с баттерфляем путаешь!
Я действительно переменился за последние дни. А вот Валька осталась прежней: правильной, целеустремлённой и прекрасно знающей, чего она хочет от жизни. Для интереса я провёл маленький тест:
- Я вот вчера мучился, всю ночь не спал. Думал, а для чего я живу на белом свете…
Но Валька не любит пустословных рассуждений. У неё на все вопросы уже есть ответы.
- Ты живёшь, чтобы работать и приносить пользу людям. А спишь плохо, потому что мало работаешь. Если бы ты перед сном часа три помахал бы лопатой, то любую бессонницу как рукой сняло.
Лопата – это Валькина панацея от всех бед и человеческих пороков.
- А какая польза от работы в администрации? – спросил я ехидно. – Какая польза от перекладывания никому не нужных бумажек? От совещаний этих долбанных?! От холуйства и пустозвонства? Каким людям я принесу пользу?
- Себе, мне и нашим детям, которые у нас обязательно будут, - не очень уверенно ответила Валька, и это ещё больше взорвало меня.
- Себе?! Не смеши! Такая польза мне от отупляющей работы и постоянного вранья? А детям какая польза? Смотрите детки и старайтесь быть похожими на вашего папочку! Который день и ночь трудится: подписывает бумажки и перекладывает их из левой папки в правую! Это очень полезная и нужная людям работа!
- Любая работа почётна, любая! Хуже – безделье, которое у тебя, я надеюсь, осталось в прошлом. И давай без философии. Время Сократов и Диогенов ушло. Домой пойдём?
Я понял, что мне уже не отвертеться. Валька настроена решительно. Никакой лирики, никакой романтической встречи после долгой разлуки. Всё просто и по-деловому. Она всегда была уверена, что перед ней сырой человеческий материал в виде меня, из которого надо вылепить достойного гражданина. С её энергией и напором она сумеет это сделать. «Лениться перестал, теперь ещё курить бросить, и будешь уже почти человек».
Она взяла меня под руку, и мы зашагали, покидая мостик. Странно, ещё год назад я оказывал её напору бурное сопротивление, отстаивая свои вредные, но любимые привычки. А сейчас иду, точнее, меня волокут, как овцу на убой, и я ни слова не говорю.
Валька не любила ходить медленно, поэтому она собралась взять спортивный темп ходьбы («мне некогда разгуливать и любоваться звёздами, время на это жалко тратить»). Но я остановил её.
- Что ещё? - спросила она недовольно.
- Я пропуск тут выронил на лёд.
- Какой пропуск?
- Пластиковый.
- Не паясничай, не люблю. Куда пропуск?
- В администрацию. Только сегодня получил.
Она сердито посмотрела на меня.
- В этом ты весь, Дёмин! Рассеянный, забывчивый. Всё о звёздах мечтаешь. Как ты умудрился уронить пропуск на лёд?! Я бы никогда не уронила.
Это точно, она бы не уронила. Валька вообще никогда не делала глупых поступков. И сейчас она уже начала принимать решения. Сперва супруга подошла к кромке и оценила обстановку.
- Палкой можно попытаться достать, - предложила она решение.
- Палкой… Где найдёшь такую палку длинную, - возразил я.
- Пропуск, говоришь, пластиковый… Значит, магнит не пойдёт, - начала Валька мозговой штурм в одном лице.
А я уже знал, что надо делать. Давненько я не получал порцию адреналина. Наверное, с той осени, когда мы с Аней прыгали с вышки.
Я подошёл вплотную к берегу и ступил на лёд.
- Ты с ума сошёл, Андрей! – испугалась Валька. – Ну-ка, вылезай сейчас же!
Теперь с неё слетела вся деловитость, и она превратилась в простую испуганную девчонку. В такую, какая мне когда-то понравилась, и которой я сделал предложение.
Увидев её приятный испуг, я почувствовал себя мужчиной, сильным и рисковым. Неожиданно я ощутил, что двухдневная депрессия бесследно улетучилась, и я опять стал весёлым и злым.
- Не бойся, подруга! Я в норме, - сказал я киношным голосом и начал осторожными шагами двигаться к мосту.
Лёд подо мной нехорошо потрескивал, кое-где из трещин сочилась вода. Апрельский лёд очень ненадёжен.
Валька металась по берегу и невпопад давала мне глупые советы, а я шёл и улыбался. Она не знала, что кроме пропуска на льду совсем рядышком лежит другая бумажка. Да я ещё сам не ведал, какую судьбу я выберу. Что именно я сниму со льда: пропуск или визитку с телефоном. Но что-то одно выбрать нужно.
Главное, чтобы лёд выдержал.
