Ознакомительная версия.
Мы расположились у него в кабинете. Я раскрыл блокнот, достал авторучку, удобно устроился у стола – подобный антураж действует намного лучше, чем микрофон в руках. А диктофон я включил ещё на улице.
– Так что бы вы хотели от меня услышать? – спросил сенатор.
Он был не стар – лет 60, не больше. А если больше, то я бы больше не дал. Светло-серый костюм, галстук – в тон костюму.
– Только учтите, у меня не так много времени.
– Время – деньги, – осклабился я, а руки мои уже расстёгивали "молнию" и доставали банкноту. – Как вы объясните вот это?
Я бросил банкноту на стол, и она тотчас поползла к хозяину.
Хлопнув по столу ладонью, накрывая банкноту, он выпрямился в кресле, устремив на меня немигающие глаза. Потом хмыкнул и расслабился.
– В чём дело? – он поднял бумажку за уголок. – Очевидно, опять разладился генетический аппарат. Случайные мутации: они не должны двигаться, если рядом находятся другие люди. Отклонения подлежат уничтожению, – он поднес банкноту к пламени зажигалки, стоящей на столе.
Банкнота скорчилась, вспыхнула и горящей паутинкой упала на пол.
Стил провел по ней ногой, растирая.
– И всё, – сказал он. Посмотрел на меня и слегка усмехнулся. – И что вы хотите за молчание, денег?
– Да, – кивнул я, – но настоящих, не ваших.
– А мои и есть настоящие, – удивился он, – они даже более настоящие, они ведь живые. Всё живое – настоящее. А искусственное – эрзац. Не так ли?
– Логично. Но…
– Идемте, я покажу вам всё, – вдруг произнёс он, перебивая меня и поднимаясь.
Если он хотел поразить меня – а он хотел, – ему это удалось, Я, в общем, спокойно воспринял мысль о существовании живых денег, но увидеть их в таком количестве… Воистину, лучше один раз увидеть. Зелёный ковер.
Помню, что я прижался к стене, а глаза мои сканировали пространство – больше ничего…
Я уходил, поминутно оборачиваясь. Зал террариума кишел деньгами.
Они ползали сплошным зелёным ковром. Шевелящимся ковром. Я вспомнил, как однажды брел по колонне странствующей саранчи и мерзкие насекомые хрустели у меня под ногами.
– Скажите, а как они размножаются? – спросил я, опять у него в кабинете, когда просмотрел альбом.
– Деньги? Конечно, делением, – улыбнулся Стил.
"Так вот в чём причина инфляции! – подумал я.
Он издевался надо мной. Конечно, издевался. И правильно делал. Я бы на его месте тоже издевался. Создать живые деньги – и не издеваться? Кто бы смог…
На что я надеялся? Что он добровольно расскажет мне всю правду? Нет, я понял бессмысленность моего прихода. На что понадеялся, а? Надо было поступить иначе: набрать вот такими заголовками во всех газетах: "живые деньги!" Открытие сенатора Стила!" "Что скажет государственный банк?" И прочее в том же духе. Странное дело: придумать какую-нибудь небылицу я могу, а чуть дело дошло до объективного освещения действительности, я засбоил. А ведь у меня и доказательство было!.. А что теперь? Правде никто не поверит.
Некоторое время мы сидели молча. Он курил сигару, а я грыз ногти.
– Скажите, сенатор, а чем вы их кормите? – спросил я вдруг.
– Что? Чем? Да чем придется, – ответил он как-то вбок. – Они всеядны. – И тут же принялся плести какую-то историю насчет того, что деньги потребляют, но ничего не выделяют: "Поймите, мистер, это очень удобно, иначе куда бы я девал такое количество навоза?" – и он захохотал, весьма довольный шуткой, а я вспомнил, что сенатор когда-то занимался перепродажей скота.
– А как они умирают? – осторожно спросил я.
– Они бессмертны, – провозгласил Стил, разглядывая кончик сигары, покрытый пеплом. Легкая струйка дыма уносилась вверх. – Вернее, живут, пока жив я. Дальнейшая их судьба меня не интересует.
"Что же они едят? – думал я. Не может быть, чтобы они питались повышением или понижением курса акций.
Мне вспомнился разговор со старым барменом в полутёмном грязненьком баре на окраине Филадельфии. "Деньги, деньги, – говорил он, задыхаясь от кашля. – Я всю жизнь работал, чтобы иметь много денег. Я отдал погоне за ними всю жизнь. Но их у меня нет, они не любят меня, они разлетаются от меня к другим. И теперь у меня ни денег, ни жизни. Они отняли у меня жизнь, выпили всю кровь…"
Тут я и подумал, что, может быть, не все слухи, слонявшиеся вокруг имени сенатора Стила, совсем беспочвенные. Даже такие невероятные и жуткие. Даже если исключить связь с мафией. Дьявол ведь тоже питается человеческой кровью…
Я живо представил, как человека вталкивают к этим тварям… или оглушают предварительно, чтоб не брыкался и не орал, не рвал банкнот. И они сжирают его… Как – сжирают? У них-то зубов нет. Тогда выпивают кровь… Да, но ведь они зелёные. А кровь красная… Тьфу! При чем тут это!.. Но должны же они что-то есть? Или они сосут кровь, пока находятся у людей в руках, сквозь кожу? Недаром миллионеры предпочитают расплачиваться чеками…
Только сенатор Стил любит расплачиваться наличными… Но его они не трогают, это ведь его деньги. А всех богачей он предупредил… Да нет, это форменная ерунда.
Значит, кровопийцы. Вампиры. Добрые слуги дьявола Стила. Летают повсюду и пьют кровь простых людей. И никто об этом не знает, не догадывается. Наоборот, стараются заполучить как можно больше карманных убийц, прячут поближе к телу. А от них нужно как можно скорее избавляться – как я, например.
Я даже ухмыльнулся: не много им удалось мной попользоваться! Ну а если они просто крадут у человека душу? Питаются, скажем, биоволнами? А что? Звучит вполне научно.
Но, как бы то ни было, а убираться отсюда следовало побыстрее, уж очень молчание затянулось. Оставаться дольше становилось опасно: вдруг он давно не кормил своих тварей? Впрочем, – мелькнула спасительная мысль, – если бы дело обстояло так, как я себя застращал, меня давно не было бы в живых: возможность скормить меня долларам у Стила была, когда мы находились в террариуме. Но убираться всё равно надо. Он ведь говорил, что у него мало времени?
Я быстро поднялся.
– Прошу прощения, сенатор, за причинённое беспокойство. К тому же к двенадцати, – я посмотрел на часы, – меня ждут в редакции. Шеф не любит опозданий…
Вошёл секретарь, и я скороговоркой добавил:
– Было очень приятно узнать, что вы намереваетесь расширить производство, и безработица в наших местах потеряет остроту. Народ этого не забудет, наши избиратели, в том числе и я, отдадим за вас голоса на предстоящих выборах…
Он удивлённо посмотрел на меня, потом кивнул.
– Гуд бай. Билл, проводите его к выходу.
– Чикаго на проводе, – произнёс Билл.
Мы расстались вполне благополучно, надо оказать. Может, это было капризом сенатора, а может, страхи не были отражением действительности. Кто мне поверит? Слухов и так достаточно.
Ознакомительная версия.
