Выручало то, что они бежали на шести лапах и не поднимались на дыбы. Если бы они атаковали на двух задних, многие не выдержали бы и пустились наутёк задолго до того, как жуки приблизились. А так всем пришлось сражаться, и боевая мощь отряда не уменьшилась.
Бить новых жуков было удобно: сверху вниз. Но необычайно прочная хитиновая броня съедала преимущество.
– У гусениц брюхо мягче спины! – прокричал Вишу Чер. – Если у жуков так же, бороться с ними можно!
Но проверить, насколько у жуков мягкие подбрюшья, не удавалось.
Битва разгорелась. Жуки бросались на люрасов, широко расставив рога и угрожающе раскрыв челюсти, норовя ухватить и отхватить.
– Как с ними драться? – простонал Люц. – В гарнизоне меня этому не учили! Я умею воевать с гусеницами, а с этими тварями…
Он перехватил пику в левую руку, а правой вытащил из ременной петли на поясе запасной меч (один успел сломаться), и, увернувшись от рогов, обрушил на голову жука. Лезвие скользнуло по хитину, лишь слегка оцарапав.
Однако удар ошарашил жука, и тот на мгновение остановился. Этим воспользовался Вурч: он подскочил сбоку и вонзил пику в место стыка хитиновых сегментов. Хитин хрустнул, и пика ушла вглубь. Хлынула чёрная жижа. От боли жук пополз в сторону.
– Видишь? – крикнул Вурч. – И с ними можно биться!
– Только пики нужны подлиннее! – пропыхтел Чер, тыча в жука пикой. Жук увертывался и щёлкал челюстями, продолжая держать рога широко раскрытыми.
Виш дрался, стараясь зайти сбоку от страшных рогов. А жук вертелся, пытаясь удержать Виша перед собой – на это у него соображения хватало.
Виш недаром сторонился рогов – Берз, желая проскочить между ними и вонзить пику в пасть жуку, что неоднократно проделывал с гусеницами, немного замешкался, и острые рога сомкнулись на туловище. Берз закричал от боли.
Мигом взвились две передние когтистые лапы и впились в Берза, подтаскивая поближе к жадно разинутым челюстям.
Берз заударял мечом по рогу, надеясь ослабить хватку, но тщетно: меч сломался.
Клев бросился на выручку Берзу, но неожиданно выскочивший из зарослей другой жук извернулся и вонзил челюсти в него. Клев ударил его по глазу каменным кинжалом – судорожно, ничего не сознавая от боли. Глаз мгновенно затёк чёрной лимфой, жук завертелся на месте, но Клева не выпустил. И не случилось рядом никого, кто бы помог Клеву: каждый сражался со своим противником.
Всё новые и новые жуки выныривали из травы, и Виш понял: сражение проиграно. Оставалось одно: спастись хоть кому-нибудь, чтобы вернуться домой и сообщить об опасности; предупредить будущих воинов, подготовить их к борьбе с жуками.
Виш удачно метнул копьё – оно попало жуку в пасть, пригвоздив к земле, – и, не разбирая дороги, кинулся в чащу леса. Благо, постоянно отступая, очутился неподалёку от опушки.
Второй жук кинулся вслед за ним, но завяз в окрестных кустах и заворочался там, злобно жужжа.
Это позволило Вишу оторваться от погони.
Не его одного осенила гениальная мысль о необходимости передачи ценных сведений: до леса добежали Од и Топ, а немного погодя и прихрамывающий Вурч.
Он выглядел хуже всех: лицо залито сокровью, она сочилась и из многочисленных порезов и царапин на стволотеле, бок проколот – наверное, рогом жука – и из него тоже струилась сокровь. Глубокий прокус темнел и на бедре. Вурч слабел на глазах.
– Я не могу идти! – он пошатнулся и упал на землю.
Наиболее крупные раны удалось закрыть, перетянув жгутами ветверуки и ногокорни, но идти самостоятельно Вурч не мог, его пришлось нести. Из двух копий и трех сумок смастерили носилки.
Поминутно оглядываясь – не догоняют ли ужасные создания? – люрасы потащили носилки, движимые единственной мыслью: убежать подальше от поля боя.
Долго они пробирались сквозь заросли Неподвижных Собратьев, не забывая насторожённо поглядывать наверх: не свалится ли оттуда новый неведомый враг? Шум погони перестал слышаться, и на первый план выступили другие опасности.
– Всё! – шедший впереди Топ остановился. – Давайте передохнём. Я больше не могу.
Виш осторожно опустил свою сторону носилок и посмотрел на Вурча. Тот выглядел очень бледно: потерял сознание.
– Как мы донесём его? – спросил Виш.
– А куда нести? – спросил Топ. – К лодкам? К берегу? Втроём? А как обороняться… от жуков?
От слов, или от резкого толчка, Вурч очнулся и открыл глаза.
– Оставьте меня! – слабым голосом произнёс он.
– Как? – не понял Виш.
– Оставьте, – повторил Вурч. – Я не хочу становиться вам обузой. Положите меня на землю.
Виш и Топ положили его прямо на зелёную травку, освободив от носилок.
Сокровь из ран перестала сочиться. «Может, ещё вытянет?» – с надеждой подумал Виш.
– Оставьте меня здесь, – повторил Вурч. – Прикопайте… ногокорни. Отдохну, поправлюсь… а там посмотрим.
Они так и сделали: оставили Вурча лежать в окружении диких собратьев, тщательно взрыхлив землю и прикопав ногокорни. Сверху почву побрызгали остатками селитряного раствора, оставшегося во фляжке Ода. И ушли.
– Хочется верить, что гусеницы не доберутся до Вурча, – произнёс Виш.
– Ничего! – повторял Топ. – Солнышко на него светит, гусениц не видно… Он поправится! Здесь, в низине, скапливается живительная углекислота. Заживление ран пройдёт очень быстро!
Но уговаривал Топ больше себя: Виш и Од угрюмо молчали, хотя понимали, что шансов донести Вурча живым до лодок и переправить на родную землю не оставалось.
– Идём к лодкам? – спросил Виш, оглянувшись в последний раз.
– А куда ещё? – пожал плечами Топ. – Там осталось пятеро наших… Как раз на одну лодку гребцов.
– А остальные лодки что, бросим? – подал голос Од. – Столько времени клеили, старались.
– Нет, потащим с собой, – усмехнулся Топ.
– А почему бы не потащить? – предложил Виш. – Привяжем и потянем. Тем более что ветер должен стать попутным.
– Попутным он станет позже, – сморщился Топ. – Через полгода, не раньше. Так говорил Чер.
– Подождём!
– Ладно, посмотрим, – пробормотал Топ.
Особой необходимости в разговоре о лодках не было. Но хотелось говорить о чём-то нейтральном, не касающемся гусениц, не связанным с потерей товарищей или с близкой опасностью.
Некоторое время шли молча.
– Может, ещё кого встретим? – нарушил молчание Од.
– А вон кто-то лежит! – шедший впереди Топ остановился.
Лежащим оказался Чер.
Смерть слабо изменила его. Люрасы вообще мало меняются со смертью. Даже полная потеря сокрови почти не отражается на внешнем облике: усыхание тканей происходит совсем незначительно.
– Чер… – пробормотал Виш. – Наставник.
