Плохо, когда тобой командует чиновник, подумал Калинов с раздражением.
— Мне требуется одно, — сказал Рассел. — Чтобы Крылов в любом случае остался жив.
— Понял. Еще раз обещаю не слишком выходить за рамки закона.
На тейлоре замигал сигнал срочного вызова. Калинов дождался, пока шеф передаст ему код чрезвычайных полномочий, и переключился на нетерпеливого абонента.
Нетерпеливым абонентом оказался Кирсанов.
— Я подобрал несколько вариантов, но всем твоим требованиям удовлетворяет только один. Бывшее административное здание фирмы «Нептун», около Удельной. Пересылаю все данные. Здание в настоящий момент никем не арендуется.
— Благодарю. Я его посмотрю. Если подойдет, у меня будет к тебе еще пара просьб.
— Обращайся… Как Вита, дети?
— Все в порядке. Извини, нет времени на разговоры.
Кирсанов понимающе кивнул и отключился. А Калинов отправился осматривать бывшее административное здание фирмы «Нептун», около Удельной.
С нынешними полномочиями охрана пропустила Калинова беспрепятственно. Один из охранников вызвался его сопровождать.
— Мне необходимо осмотреть помещение, где находятся джамп-кабины, сказал Калинов.
Прошли в вестибюль. Вестибюль выглядел очень солидно. Даже не верилось, что фирма, имеющая такой вестибюль в своем административном здании, могла разориться. Обшитые натуральным деревом стены, экранированные окна, музейного вида — под старину — светильники на стенах, стол дежурного у входа в лифты, сбоку от лифтов довольно широкая лестница для желающих нагружать мышцы ног. Джамп-кабины спрятались в небольшой нише. Было их две, не последней модели, но современные, поблескивающие серебристым пластиком. Неработающие.
В центре вестибюля разместились сдвинутые в кучу столы и кресла, покрытые тонким слоем пыли: по-видимому, уборщики помещений в настоящее время не задействовались.
Так, сказал себе Калинов. Годится. Вот сюда, рядом с нишей, мы переставим стол дежурного. Лифты отключим. Лестницу блокировать не будем, лучше выставить пост на крыше… А впрочем, нет! Достаточно оборудовать площадку между первым и вторым этажами телекамерой и сенсорными датчиками. И никакая охрана будет не нужна…
В стене напротив кабин он заметил дверь, замаскированную под часть стены.
— Что здесь?
— Хозяйственное помещение.
— Откройте.
Это была маленькая каморка в три квадратных метра, в которой стояли, поблескивая никелем, два выключенных уборщика. Дверь каморки открывалась внутрь.
Хорошо. Эта дверь нам тоже пригодится. Столы и кресла придется сдвинуть к стене, чтобы не появились желания использовать их в качестве укрытий. Экранированные стекла с улицы ничего увидеть не позволят, а саму улицу мы подсветим. И на всякий случай еще и инфракрасный прожектор с ноктовизором поставим. Так что незамеченными они, голубчики, не подберутся… А в столе спрячем записывающую аппаратуру.
Он удовлетворенно покивал и собрался распрощаться с сопровождающим.
— Наверх не будем подниматься? — удивился охранник.
— Нет.
Калинов вышел на улицу, перешел на ее другую сторону и направился к общественным джамп-кабинам. Оглянулся. Двадцатиэтажное здание серой скалой нависало над ним, и было в этой безжизненной коробке что-то зловещее.
Вернувшись к себе, он снова связался с Кирсановым.
— Ну как? — поинтересовался тот. — Подходит?
— Вполне. Попрошу тебя сделать следующее. Официальным порядком, с выставлением счета и прочими условностями… Нужно включить обе кабины и замкнуть их друг на друга, сделав кольцо. Чтобы у этой пары не было выхода в глобальную сеть. И чтобы разомкнуть кольцо можно было только снаружи закодированным сигналом. Код я тебе переправлю, кодом будут отпечатки моих указательных пальцев.
— Это будет стоить не слишком дорого, — сказал Кирсанов.
Зато аренда здания влетит в копеечку, подумал Калинов.
— Мне бы хотелось, чтобы все было сделано сегодня к девятнадцати часам Москвы, — сказал он.
— Будет, — заверил Кирсанов.
На том и распрощались. Теперь оставалось позаботиться о трех вещах. Для того, чтобы договориться об аренде здания, он решил явиться в муниципальный комитет лично. Пусть это потребует немного больше времени, но личный контакт есть личный контакт. А муниципалитете предпочитают работать с живыми людьми, а не с их изображениями на дисплее.
В результате аренда обошлась ему всего в полтора часа.
Затем через Милбери он дал указания отделу технического обеспечения об установке аппаратуры в арендованном здании. Оставалось обзавестись дисивером. Дисивер был у Рассела.
Когда Калинов заявился к нему, тот замахал руками:
— Ты же знаешь, что использование дисивера возможно только по специальному разрешению! И разрешение это даю не я.
Господи, подумал Калинов. Все как семнадцать лет назад.
— Ты можешь объяснить, что задумал? — спросил Рассел.
— Поскольку я в отпуске, это мои личные дела, — ответил Калинов. Начальство не обязано интересоваться личными делами подчиненных.
— А ходатайствовать о разрешении на использование дисивера для личных дел подчиненных оно обязано?
— Мне не нужно ходатайство. Мне нужен дисивер. Ждать разрешения означает потерять почти неделю. У меня нет такого времени. Разрешение можно будет оформить и задним числом, если потребуется. Вам это нетрудно.
— Но на каком основании я могу выдать тебе дисивер?
— Вы можете и не выдавать, — сказал Калинов. — Но что помешает мне выкрасть его?
Шеф улыбнулся:
— Во всяком случае, не я… Однако заявить о пропаже дисивера через три дня должен буду я!
— Через три дня или ишак сдохнет, или…
— Мне выйти из кабинета? — спросил Рассел.
— Необязательно. Достаточно сообщить мне шифр.
Рассел сообщил шифр, Калинов открыл сейф и забрал коробки. Потом аккуратно стер отпечатки своих пальцев.
— Семнадцать лет назад, — сказал он, — я уже совершал нечто подобное. И тогда мне это сошло с рук.
— Так вы, батенька, еще и рецидивист, — удивился шеф. И став серьезным, добавил: — Удачи тебе! Ни пуха! Постарайся держать меня в курсе. Если сочтешь нужным…
— К черту!.. Держать начальство в курсе нетрудно, было бы только чем!
Милбери заявился около семнадцати часов.
— Шеф, мы проверили списки пассажиров.
— И?.. — Калинов ощутил в душе некоторый трепет. Сейчас многое откроется…
— Ни одного совпадения, — разочарованно сказал Милбери. — Или тот, кого мы ищем, оказался хитрее, чем мы предполагали, или вообще тянем пустышку.
