Ознакомительная версия.
Странное дело, даже несмотря на длительную паузу, Арсений немного успокоился. Его напряжение как будто усыпили. Он уже не искал непонятно кого, его мысли приняли иное направление. Здесь было много народу, под сотню, не меньше, и он задумался: а что будет на его похоронах? Кто придет к нему, и придет ли кто-то вообще?
В иной обстановке это показалось бы абсурдом — к чему думать о том, что неизвестно, когда случится и что не будет иметь для Арсения после его смерти уже никакого смысла. Но сейчас, глядя на все это скопление людей, пришедших почтить память его друга детства, Арсению показалось, что вопрос очень важен. Он будто почувствовал, что это неспроста обеспокоило его здесь, не в самый подходящий момент.
Арсений задумался, на минуту перестал понимать, что видит во дворе дома, и ему показалось, что сзади кто-то шепнул:
— А к тебе никто не придет, ты помрешь в полном одиночестве.
Арсений вздрогнул, отпрянул от провидца-благодетеля, который, наверное, находился за спиной, обернулся…
Сзади никого не оказалось. Арсений оцепенел. Он явственно слышал чей-то голос, очень тихий, но достаточный, чтобы разобрать слова. Сердце пошло монотонным галопом. Арсений отошел на пару метров от места, где стоял, и теперь его могли видеть большинство людей со двора. Но его сейчас это не беспокоило. Это стало незначительной мелочью. Все — и риск засветиться, и эти люди, и сами похороны, и даже то, что мать просила Арсения не приходить сюда.
Только что кто-то стоял у него за спиной, но скрылся прежде, чем Арсений его заметил. Но странно не только это. Арсений сам почувствовал, что так и случится — на его похороны никто не придет. Похорон как таковых не будет. Казалось, он заглянул в собственное будущее. Заглянул, но забыл увиденное, настолько мгновенно это произошло, а что-то осталось в его глубинной памяти, в памяти души. И лишь чье-то присутствие вытянуло это неприятное знание на поверхность сознания.
Это открытие едва не вызвало шок, но тут кое-что случилось. Арсений заметил, как в дом вошел худощавый мужчина с длинным чубом.
Арсений увидел самого себя.
16
Теперь в этом не было сомнений. Если раньше, когда на Земляном Валу Арсений заметил кого-то очень похожего на себя, стопроцентной уверенности не было, ведь там это заняло секунду-две, сейчас его копия уходил медленно, как будто понимал, что в такой день и движения должны нести на себе налет траура. Он даже обернулся прежде, чем войти в дом, словно хотел предложить кому-то составить ему пару.
Дом поглотил этого человека, а вокруг ничего не изменилось, как будто это было вполне естественно: в одно и то же время один и тот же простой смертный находился в двух местах — в доме и на улице, всего в двух десятках метрах.
Арсений двинулся к калитке. Это был неосознанный порыв. Неосознанное желание приблизиться к своему двойнику и рассмотреть его в упор. Выяснить, кто он такой, ведь не мог же этот человек, в самом деле, быть Арсением!
До калитки оставался всего один шаг, когда Арсений остановился. Дальше его что-то не пустило. Он вспомнил слова матери, но сейчас она была ни причем. Это было что-то внутри него, такое же сильное, как и жажда увидеть своего двойника.
Какое-то время эти две силы боролись, а тело била сильная дрожь, как на пронизывающем ветру. Арсений зажмурился, словно изгоняя все, что его терзало. Он так и не понял, сделает ли он шаг назад, когда в глаза бросилось еще одно знакомое лицо. Лицо его жены. Это была Лера, и она стояла несколько обособленно. Вроде бы недалеко от остальных, но для большинства незаметная — многие находились к ней спиной.
Арсений попятился к прежнему укрытию. Странно, что он давно ее не заметил. Или она только появилась здесь, пока он приходил в себя после увиденного и услышанного?
Он удивился, что Лера все же пришла на похороны. Как она на такое решилась без него? Ее здесь никто не знал! Или она надеялась, что Арсений тоже придет? Почему тогда не позвонила ему?
Арсений остановился, не достигнув кустарника. Он увидел еще одного знакомого. Гена? Это был он. И что он здесь делает? Он тоже знал Юрину семью? Приятель отделился от ближайшей группки, подошел к Лере. Арсений видел его лицо, а Леру только в профиль. Арсению не понравилось выражение лица своего сослуживца. Тот смотрел на Леру так…
Этого не могло быть! Он ведь знал, чья это жена. И кругом были люди!
Гена смотрел на Леру, как смотрят на любовницу или, по крайней мере, на ту, кто вот-вот ею станет. Он даже на секунду обнял Лера, а она… она его руку не убрала, вообще никак не отреагировала, словно это было нормально.
Арсений оцепенел. Он не верил тому, что видел, не хотел верить. Казалось, он быстрее согласился бы, что пару минут назад видел себя, входившего в дом, нежели свою жену, которая не убрала со своей талии руку постороннего мужчины. Арсений почувствовал, как жжет лицо от прихлынувшей крови. Желания сменяли друг друга с невообразимой скоростью: ему захотелось кричать, броситься вперед и разорвать Гену; просто развернуться и уйти; спокойно войти во двор и влепить Лере пощечину с требованием забрать свои вещи сегодня же; ему даже захотелось разреветься от такой несправедливости — ведь она всегда утверждала, что не изменит ему.
Но пока длилось оцепенение, Арсений ничего не делал, он просто стоял и смотрел на свою жену рядом с чужим ей мужчиной, который одновременно был его приятелем. Арсений хотел, чтобы Лера сейчас встретилась с ним взглядом. Пусть заметит своего законного мужа, любопытно увидеть выражение ее лица. Их разделяло незначительное расстояние, и то, что Лера его вот-вот увидит, казалось делом решенным, но прошла минута, а этого не случилось. Она несколько раз смотрела в сторону улицы, но, казалось, смотрела сквозь Арсения, как будто его здесь вообще не было.
Из дома вышла пожилая женщина, на секунду выглянула Юрина жена, снова исчезла в доме. Во дворе произошло заметное шевеление, кто-то потянулся к столам. Лера с Геной переглянулись, будто раздумывая, стоит ли вообще присоединяться ко всем этим людям, и не лучше ли упорхнуть отсюда вдвоем, пока есть возможность?
Как в болезненном трансе Арсений достал мобильник. Сейчас он позвонит женушке и попросит ее остановиться. Если сама она никак не заметит его, придеться ей помочь.
Телефон жены был недоступен. Лера вместе с Геной медленно пошли на задний двор следом за гостями.
— Ах ты, сука! — вырвалось у Арсения. — Нарочно отключила?
Он шагнул к калитке, его пальцы уже коснулись ручки. Его остановил звонок мобильного. Арсений глянул на экран — номер был незнакомым. Он снял трубку.
Детский плачущий голос запричитал:
Ознакомительная версия.
