обратно к своему холду. Ещё пару минут после разговора слышались проклятия лорда, а потом он скрылся за поворотом, и порыв ветра унёс его брань далеко в сторону.
Всадники зааплодировали Предводителям за то, что они блестяще отбили словесную атаку вздорного лорда. Но Г’бол лишь покачал головой и мрачно произнёс:
– Боюсь, так просто разговор не закончится. Поднимем вопрос на ближайшем Конклаве. Ни один лорд не имеет права посягать на земли всадников!
***
Маллинг и Нобил прилагали все усилия, чтобы мужественно перенести потерю, но постоянно срывались на плач, и никто не винил их за это – всадники прекрасно понимали горе, постигшее бывших собратьев. Седра дала волю горячим слезам, щипавшим щёки. Когда Пинна вернулась и дала всем троим бенденского вина с успокаивающей настойкой, бывшие всадники сдержали рыдания.
Конечно, женщина сочувствовала потерявшим дракона, и её участливый взгляд смягчил душевные раны – но залечить их полностью не удастся уже никому, ведь почти невозможно заполнить пустоту, что осталась после тяжкой утраты. Маллинг и Нобил долго сидели на лежаке. Они отрешённо уставились на дверь. Седра изредка всхлипывала и хранила горестное молчание. Пинна догадалась, что им нужен отдых, подозвала мальчика, чтобы принёс ещё вина. Когда чаши с искрящимся напитком доставили, женщина незаметно добавила в них сонного зелья. Через несколько минут бывшие всадники забылись сном…
Пинна услышала снаружи ругань Безика, испугалась, что лорд пришёл потребовать целительницу Южного обратно в холд. Но выяснилось: мятежный холдер Фенол занимал мысли лорда куда больше, чем сбежавшая целительница. Пинна слышала далеко не весь разговор, но то, что Предводители дали отпор Безику, порадовало её. Она подождала, пока тяжёлые шаги лорда не затихнут вдали, и вышла наружу.
Навстречу ей шёл Д’лин, и Пинна решилась заговорить с ним первой:
– Уважаемый Предводитель, я впечатлена тем, как вы сумели отбить притязания Безика. Однако должна вас предупредить: он этого так просто не оставит, слишком лорд Южного ненавидит всадников.
– Благодарю за информацию, целительница. Правда, я думаю, что лорду Безику недолго осталось пребывать во власти. Если мы соберём доказательства его некомпетентности, непотребного обращения с холдерами и простыми жителями, то Конклав лордов сместит его с должности. Твои показания нам бы очень пригодились.
Пинна слегка поклонилась крепко сложенному рослому всаднику и сказала:
– О, этот человек слишком жесток. Он неоднократно бил меня, невзирая на ранг целительницы. – Пинна показала не зарубцевавшиеся еще раны на руках и ногах и потерла ещё саднившую спину. – К одним холдерам он и вовсе относится как к рабам, зато другие всецело его поддерживают.
– Успокойся, Пинна, – Д’лин успокаивающе положил свою широкую ладонь ей на плечо, – ты многого натерпелась от него, но в Вейре подобного не повторится. Как там наши страдальцы? – озабоченно нахмурившись, спросил он, чтобы уйти от неприятной темы взаимоотношений со вздорным лордом.
– Боюсь, они безутешны. Я дала им сонного зелья, чтобы бывшие всадники отдохнули. Но горе их слишком велико, и вряд ли излечимо.
Предводитель Вейра тяжело вздохнул и произнёс:
– Увы, душевные раны не смазать бальзамом из холодильной травы. Но бывшим всадникам нужно найти какое-то занятие, как некогда Лайтолу, иначе они на всю жизнь останутся жалкими подобиями самих себя. Седра увлекалась генетикой, ей надо дать полный доступ к файлам на компьютерах. Вдруг ей в голову придет нечто потрясающее, наподобие выведения драконов из файров? – Он недоверчиво хмыкнул, но дал Пинне понять, что Седре обязательно нужно заняться любимым делом. – Маллинг и Нобил отлично заменят нынешних управляющих Посадочной площадкой, слишком потакающих Безику. Да, решено, – встряхнулся Д’лин, – их место там, и я прошу тебя дать им эту надежду, как только бывшие всадники придут в себя. Им нужно светлое будущее, ибо прошлое утеряли безвозвратно.
– Конечно, я сообщу им эти радостные вести, – приободрилась Пинна. – А что там с неизвестной золотой всадницей? Всё ещё не пришла в себя?
– Увы, нет, – развёл руками молодой Предводитель. – Без сознания, как и её королева – хотя я почему-то сомневаюсь, что это именно её королева.
Пинна удивлённо посмотрела на всадника, и Д’лин поспешил привести логические доводы:
– Королева слишком стара, а всадница гораздо моложе. Наверняка она слышит других драконов, поэтому и прилетела на чужой золотой. Вопрос только – откуда и зачем? – Предводитель недоумённо пожал плечами. – Думаю, всё выяснится, когда она очнётся. Перселлан, старый целитель Вейра, присматривает за ней. Как только освободится время, он обязательно поделится с тобой секретами мастерства.
Д’лин уважительно поклонился целительнице и пошёл дальше к ожидавшему его Чету – чтобы полететь и сообщить о притязаниях Безика на земли Вейра влиятельным лордам Севера.
***
Живана, хозяйка Нижних Пещер Бендена, с тревогой смотрела на юношу, истязаемого не лихорадкой, а горем. Глаза Наллинга покраснели от слёз, но что способно их остановить? Женщина не спала прошедшей ночью, да и сегодня не имела права покинуть юношу. Он сквозь боль выкрикивал имя Горта.
Остальные всадники Бендена сочувствовали отроку, приносили вкусные фрукты Южного и утешали его – но Наллинг прервал всхлипывания лишь раз, чтобы быстро поесть. Один из посетителей неосторожно упомянул имя Маллинга – и пожалуйста: рыдания мальчика возобновились, стали ещё более горькими. Нетактичный зелёный всадник заслужил неодобрительный взгляд Живаны и счёл за лучшее убраться с глаз подальше и больше не появляться. Пасилинг, отец парня, весь день встревоженно ходил возле вейра.
Нилла, будущая Госпожа Вейра, участливо подошла к юноше. Она, в отличие от легкомысленных зелёных и донельзя расстроенных вчерашними событиями коричневых, синих и бронзовых всадников, понимала всю боль мальчика. Нилла дала хозяйке Нижних Пещер указание добавить в чашу бенденского вина (четырнадцатилетнему отроку, потерявшему дракона, требовалось что-то покрепче обычного кла!) сонного зелья. Она дождалась, когда Наллинг уснёт, и заговорила с Живаной:
– Ты видишь, что он буквально тает с каждым часом?
Живана тяжело вздохнула и ответила:
– Я справляюсь с его физическими недугами – пока что; но душевная боль мальчика столь велика, что он близок к тому, чтобы покончить с собой.
– Он бледнее мертвеца! – всплеснула руками Нилла. – Если он и дальше станет изводить себя, что останется? Жалкое подобие?
– Что ты предлагаешь? – удивлённо спросила Живана. – Неужели…
– Да, я хочу, чтобы он попал в число кандидатов на следующее Рождение в Вейре! – Нилла приняла решительную позу, готовая поспорить с кем угодно, что она права. – То, что случилось тогда с Бреккой – особый случай. Но Наллинг слишком молод, чтобы перенести подобное горе.
– Пожалуй, ты права, – согласно кивнула Живана. – Если ему не дать призрачной надежды на лучшее, то, боюсь, юноша долго не проживёт, сколь ни старайся.
– Он должен
