Ознакомительная версия.
Некоторое время они сидят неподвижно над догорающим костром. И только когда Зиночка вытрет слезы и начнет собирать разбросанные вокруг костра вещи, замечают, что одна из растревоженных искр сумела пролететь чуть дальше, чем другие, и приземлиться на лежащий рядом лист бумаги. Искра прожгла дыру — не слишком большую, чтобы бумага вспыхнула, но достаточную, чтобы полностью уничтожить ту часть карты, по которой был проложен их маршрут.
— Значит, так, — говорит Марина, — главное — не паниковать. Если уменьшить порции, еды нам хватит на неделю как минимум — а то и больше. За это время мы либо выйдем к этому озеру, либо добредем еще до какого-нибудь жилья. К тому же здесь полно ягод.
— А еще мы можем охотиться, — говорит Лева.
— Да, если будет совсем плохо — будем охотиться, — кивает Марина, — но я думаю, это не понадобится.
— Какое охотиться? — нервно смеется Зиночка. — Чем охотиться? Колышком от палатки?
Обхватив колени руками, она сидит на большом валуне, покрытом извилистым орнаментом лишайника. Марина старается не смотреть в ее сторону — мало того что спалила карту, так еще все время ноет! Мы все здесь погибнем! Нас никто не найдет! О нас все забыли! Тьфу.
— Вообще-то у нас есть оружие, — мягко говорит Гоша, — вы, Зинаида Сергеевна, просто не в курсе. На белок им, правда, не поохотишься, но медведя завалить — запросто.
— Это правда, — говорит Зиночке Ника, — у нас действительно есть пара боевых пистолетов.
— Да, совершенно случайно, — кивает Марина, — кроме того, у нас совершенно случайно есть еще разные другие приборы. И если мы вспомним, зачем мы сюда пришли, то как раз сейчас самый подходящий момент пустить их в ход.
— Я с дэдоскопом вчера весь день ходил — ничего, — говорит Лева.
— Может, он не определяет точки бифуркации? — спрашивает Марина.
— Нет, я точно помню — было написано, что дэдоскоп годится. Потому что по своей природе эти бифуркационные точки все равно что-то вроде дыр в Границе.
— Понятно, — кивает Марина, — значит, продолжай искать.
Правильно говорил Павел Васильевич — командир отвечает за всех. Вот теперь она, Марина, и оказалась таким командиром — и больше всего ее потрясло, как легко это приняла Зиночка. Вот если бы она только не ныла — все вообще было бы отлично.
— Значит, поделим обязанности. Лева занимается дэдоскопом, Гоша пытается разобраться, где север, где юг, и следит, чтобы мы не сбились с пути. Ника и Зиночка, то есть Зинаида Сергеевна, готовят еду и собирают ягоды. Все ясно?
Ребята кивают, и Марина добавляет про себя: а я пытаюсь что-нибудь придумать, чтобы мы в самом деле здесь не сгинули.
Два дня назад пейзаж поменялся. Вместо леса — бесконечная равнина, поросшая редкими карликовыми березами и кустами черники. Мхи под ногами сменились лишайниками: огромные замкнутые кривые, опоясывающие валуны и скалы. Тоже — красные, белые, бурые. А еще — зеленые, всех оттенков зелени, от тускло-елового до ярко-изумрудного. Издалека лишайники напоминали пятна плесени, но под ногой опять превращались в доисторический лес.
Гигантские камни громоздятся террасами, налезают друг на друга, внезапно обрываются под ногой — и вот вместо упругого равномерного шага приходится прыгать, словно по ступеням инопланетной лестницы, не приспособленной к человеческой анатомии. Да, идти стало трудней, но Лева говорит, что помнит — только так можно выйти к берегу моря. А ближайшая бифуркационная точка, отмеченная в файле Гошиной мамы, как раз и находится на берегу.
— А озеро? — спросила Зиночка.
— Озеро тоже где-то здесь, — сказал Лева, но как-то неуверенно.
Марина не очень верит, что они могут дойти до озера без карты. Хорошо еще, если выйдут к берегу моря и там наткнутся на рыбацкий поселок или посигналят проходящим лодкам. Опять же — рыбы можно будет наловить.
От голода у Марины сосет под ложечкой. Хорошо еще, черника кругом — но одной черникой не наешься, тем более что они и собирать ее не могут как следует: только на привале. А на привале больше всего хочется упасть и не вставать. Черт с ней, с черникой.
«Вот ведь как все получилось, — думает Марина. — Еще год назад была я обычная домашняя девочка. Мама, папа, мертвые джинсы, школьные друзья. Спешила после школы домой, играла с Люси, читала книжки — и знать не знала, что случится со мной, с нами всеми. Сейчас даже не верится, что это была я: точно, другая какая-то девочка. Хорошая, наверное, — но не я.
Эта девочка любила свою квартиру, доверяла своим родителям. Ей никогда в голову бы не пришло уехать на край света, даже не объяснив им — зачем.
А теперь это не моя квартира, — думает Марина. — Папина, мамина — но не моя. А у меня нет своего дома. Место, где я встретила Майка, было моим секретным пристанищем — но и то ненадолго».
Марина часто вспоминает Майка: прилипшие ко лбу светлые волосы, худые руки. Хорошо бы увидеться с ним снова — может, второй поцелуй в самом деле окажется таким, как пишут в книгах?
Уже третий день они идут двумя группами: впереди — Гоша, рядом с ним — Ника и Зиночка в своей красной куртке, а сзади, чуть отстав, — Лева с дэдоскопом и Марина. Где-то она читала, что в походе командир должен быть не впереди, а сзади — чтобы подбадривать отстающих. Да кроме того — Лева действует на Марину успокаивающе: с дэдоскопом в руке и большим рюкзаком за плечами, он все равно не замолкает ни на минуту и все равно несет примерно то же самое, что по дороге домой из школы: как будто они не идут без всякой карты в совершенно незнакомой местности, на ходу решая, с какой задачи начать — не сдохнуть с голоду или разрушить Границу?
— Я вот думаю: когда Границу откроют, то мертвых фильмов столько будет — вовек все не пересмотреть!
— И книжки еще, — говорит Марина.
— С книжками совсем плохо, — соглашается Лева, — их ведь переводить труднее. С фильмом-то все понятно: бах, трах, бултых, — а кто что говорит, не так уж и важно. Всегда догадаться можно. А вот с книжками…
— А вдруг окажется, — говорит Марина, — что большинство мертвых фильмов — страшная лажа. Вот будет обидно!
— Ну, это вряд ли, — возражает Лева, — вот смотри: мертвых товаров у нас ведь довольно много последнее время — и все качественные, красивые. Почему с фильмами должно быть иначе?
— Наверно, — уклончиво соглашается Марина. Честно говоря, сейчас ее меньше всего беспокоит — много ли в Заграничье хороших мертвых фильмов. Но все равно — разговаривать про мертвое кино с Левой куда приятней, чем слушать нытье Зиночки и утешения Ники.
Ознакомительная версия.