Он прислушался. Приблизился к двери. Прижался ухом к холодной деревяшке. Тишина. Но не мертвая, что-то было в этой тишине. Кто-то находился в номере. Пантор поднял руку, тихонько потарабанил костяшками пальцев по двери. До слуха донесся едва различимый шорох. Знакомо щелкнул хорошо смазанный замок. Так, кажется, щелкали в тишине все двери в гостинице, когда их отпирали. Дверь распахнулась.
— Ива, я…
Начал Пантор и споткнулся. На пороге стояла вовсе не Ива, а ее подружка. Ученик мага растерялся. Лана стояла напротив него тоже в смущении. Даже немного покраснела.
— А где твоя подруга? — спросил Пантор, чтобы хоть как-то сбить странное смущение.
— Вышла, — лаконично отозвалась Лана. — Ты уходишь…
Кажется, она спросила, хотя прозвучал этот вопрос странно. Не то как утверждение, не то как просьба. Но он воспринял все же как вопрос.
Кивнул.
— Надо уходить. Но я хотел попрощаться. Пожалуйста, передай ей, когда она вернется, чтобы обязательно зашла ко мне. Я стану ее ждать.
Лана кивнула. На ее лице застыло напряженное выражение. Словно девушка хотела что-то сказать, но не могла. Может, собиралась спросить о Винсенте?
— Она, возможно, вернется нескоро, — выдавила Лана.
— Я подожду. Только обязательно передай, — попросил Пантор.
— Может, не стоит?
— Стоит, — горячо сказал он. — Есть женщины, которых стоит ждать хоть всю жизнь.
Лана рассеянно кивнула и закрыла дверь. Кажется, расстроилась. Может, стоило сказать ей, что с Винсентом все в порядке. Укорив себя за несообразительность, молодой маг поспешил обратно в свой номер.
— Он заходил, — услышала Ива с порога.
— Кто он?
Не сразу поняла о ком речь.
Лана вышла навстречу и поглядела на госпожу так, что ей все сразу стало понятно.
— Этот молодой маг, Пантор. Он заходил и просил передать, чтобы вы зашли к нему. Он ждет.
— Подождет, — промурлыкала Ива.
— Он ждет, чтобы попрощаться, — тихо сказала Лана, пряча глаза.
Смотреть на госпожу девушка сейчас не могла. Уважала ее и как учителя, и как человека сильного и решительного. Но сейчас решительность Ивы была направлена совсем не туда. И это девушке не нравилось. Сказать же учителю, что она неправа, Лана не могла. Оставалось молчать. Вот и пусть молчит.
— Значит, он решил сбежать? Отлично, — решение созрело само собой. — Давно он заходил?
— С полчаса назад, — тихо прошелестела Лана.
— Не мямли, — резко бросила Ива. — Жди здесь.
И вышла, тихонько притворив дверь. По коридору она прошелестела с легкостью весеннего ветерка. Неслышно, деликатно, так, чтобы не выдать своего присутствия.
В дверь барабанили так, словно случился пожар или убийство и срочно понадобился пристав. Ниро вылетел в прихожую, выхватывая попутно пистоль и готовясь к худшему. Худшего не случилось, хотя как посмотреть. На пороге стояла давешняя златовласка и вид у нее был столь невинный и столь обиженный, что у любого мужчины появилось бы желание пойти и убить того, кто обидел несчастную красавицу.
— Что случилось? — спросил пристав, убирая пистоль. Не хватало еще напугать и без того напуганную донельзя девушку.
— Господин пристав, вы ведь занимаетесь не только магическим надзором? Вы ведь можете задержать и другого преступника? — жалостливо пролепетала девушка.
Это вышло немного наигранно. Если б перед Ниро стоял сейчас кто-то другой, он бы, наверное, почуял подвох, но при виде красивой, молодой и такой желанной женщины… При виде настолько испуганной и обиженной женщины пристав частично утратил способность здраво соображать. Девушка, что стояла сейчас перед ним, не могла врать. Даже мысли о том, что она может сказать неправду, не возникло. И девушка эта попала в беду.
— Да, конечно, — жарко выпалил он. — Любого. Что? Что произошло?
— Он пытался… — на щеках ее зардел румянец. — Пытался… посягнуть на мою честь.
Фраза вышла настолько нелепой и беспомощной, что пристав окончательно потерял разум.
— Кто? Где? — взревел он.
— В соседнем номере, — проплакала Ива. — Он…
Дальше пристав слушать не стал, он рванул в коридор и метнулся к соседней двери. Девушка семенила следом.
— Тут? — прохрипел разъяренный пристав, чувствуя, что кто-то сейчас ответит за все, что злило его последние дни.
Ива кивнула.
В руке Ниро снова появился пистоль. Стучать он не стал, просто с разбегу саданул плечом, выбивая дверь, и рванулся внутрь.
Преступник был в комнате. Пристав увидел, как вздрагивает от неожиданности и отшатывается негодяй. На глаза накатила кровавая пелена, и Ниро устремился к преступнику. Он был моложе пристава, но мельче и явно не был готов к такой ситуации. Только на девушек и может кидаться. От этой мысли пристав взбеленился еще сильнее. Преступник кинулся в сторону. Пристав схватил его за плечо, могучим рывком остановил, развернул к себе и со всей силы ударил по лицу рукой, в которой был зажат пистоль. Негодяй отлетел в сторону, как тряпичная кукла. Со стоном повалился на живот и обмяк. Злость прошла. Костяшки пальцев саднило. Болела ушибленная рука. Ниро подошел к поверженному противнику и схватил его за волосы. Рывком поднял голову преступника.
— Этот?
— Да, — кивнула Ива.
— Сволочь, — буркнул пристав и отпустил молодого негодяя.
Пантор хрипел. Ответить он не мог. Да и не хотел. Он плохо понимал происходящее. Ясно было только одно — его в чем-то обвиняют. И Ива, чудесная, удивительная девушка его мечты, подтверждает его вину.
Это был полный крах. Конец. Будто кто-то наступил на хвост его лебединой песне.
— Почему? — прошлепал он разбитыми губами, но вместо слов получилось только невнятное бульканье.
Пристав снова повернулся к нему и впервые посмотрел в лицо. Глаза его расширились, словно служитель закона подрабатывал филином в городском зверинце.
— Вот так-так! — выдохнул он. — На ловца и зверь бежит.
— Что это значит? — невинно полюбопытствовала Ива.
— Это значит, что ваш негодяй — еще больший негодяй, чем я думал.
Пристав повернулся к Пантору и трубным голосом объявил:
— Господин маг, вы обвиняетесь в причастности к убийству лорда Мессера, несанкционированных занятиях запрещенной магией с отягчающими последствиями. А также в нарушении еще четырех законов ОТК. И будете препровождены в столицу Объединенных Территорий. Ваш арест проведен старшим приставом отдела магического надзора. Может быть опротестован в столице в общем порядке.
Глаза пристава сузились, официальный тон как отрезало.
