Ознакомительная версия.
Утром второго апреля Стрелочник вышел из маленького домика с цифрой 1910 и стал запирать дверь большим железным ключом. Ключ проворачивался в замке, не желая работать. Слегка замучив и себя, и замок, Стрелочник поднял глаза и замер – над его дверью сидел огромный, почти в спичечный коробок величиною, паук. Паук выставил вниз одну из восьми лап, чтобы удобнее держаться в кирпичной выемке, и сидел совершенно неподвижно. Около минуты Стрелочник созерцал это чудо природы, затем еще раз повернул ключ. Отдохнувший ключ радостно щелкнул – дверь была заперта. Стрелочник еще раз взглянул на паука и отправился по своим делам.
В метро он уступил место старушке в черном. Старушка села, сняла очки и стала протирать их. Протерев очки, старушка неожиданно заплакала – скромно и незаметно. Кто-то умер, наверное, подумал Стрелочник, вот идет время и все умирают. Он посмотрел вокруг. Черная труба тоннеля была идеальной моделью времени, несущегося мимо быстро, но почти неощутимо. Неощутимо; но вдруг видишь – новая остановка. А за нею следующая. Ему показалось, что он видит движение времени: девочки, смеющиеся в углу, на глазах подрастали и становились хорошенькими, младенец, сидевший на руках, выплевывал соску, не желая больше быть маленьким.
В вестибюле станции он встретил старого друга, забытого пару лет назад за ненадобностью. Друг был печален – у него умер отец. Полтора часа Стрелочник потерял, зайдя на похороны. Он чувствовал себя неуютно и неловко и все время вспоминал о плакавшей старушке в метро. Совпадение? Или в мире действительно так много смертей? Белая простыня, несколько плачущих, несколько искренне опечаленных – вот и все, что остается от человеческой жизни. Да и остается-то совсем ненадолго.
Убежав с похорон, он решил зайти к девушке-репетитору, но встретил еще одного старого друга. У него было много друзей в городе – все друзья были старые, многие полузабытые или забытые совсем. Он встречал многих людей, но ни о ком не умел помнить долго. У друга, оказывается, родился сын. Сын родился шесть месяцев назад, именно сегодня отмечался столь большой праздник. Стрелочник зашел и прорадовался еще час с незнакомыми людьми в прокуренной комнате. Замученная мать входила и выходила, входила и выходила, носила туда-сюда красного кричащего младенца. Оказывается, на свете не только много смертей, но и много рождений. Наверное, одинаковое количество, ведь все в природе уравновешено.
К девушке-репетитору он попал уже после одиннадцати. Девушка вначале смущалась, а затем предложила дать урок бесплатно. Стрелочник согласился, радуясь в душе плодам своей мудрой политики. Девушка говорила по-английски быстро и очень непонятно; сегодня она была совсем непонятной. Вдруг она прервалась посредине перфектной фразы и захныкала.
– Что такое? – спросил Стрелочник. – Неужели кто-то умер?
– Нет, – сказала девушка, – как раз наоборот.
– Что такое наоборот? – не понял Стрелочник.
– Я беременна, вот что, – сказала девушка.
Стрелочник снова подумал о том, что количество смертей и рождений должно быть одинаковым.
– Ну и что? – спросил он.
– А это ты мне ответь, – сказала девушка.
На этом первый и последний бесплатный урок был закончен. Спускаясь по лестнице, Стрелочник заметил, что он думает по-английски. Это случилось с ним впервые. Это означало, что пришла пора покинуть негостеприимный город и поискать счастье где-нибудь в огромном англоязычном мире. Может быть, в том мире он не так часто будет делать глупости, может быть, в том мире его ждет меньше разочарований.
Он шел, наблюдая за просыпающейся весной, а в его мозгу звучали полупонятные слова чужого языка. Слова подстраивались под ритм шагов, получалась удивительно мелодичная песенка:
Thin chime, thin chime,
Wonderfull, wonderfull chime
Надо же, подумал Стрелочник, как много у меня талантов. Жаль, придется прекратить уроки английского. Какая приятная мелодия. И я сам ее сочинил.
Thin chime, thin chime,
Wonderfull, wonderfull chime
Он свернул за угол и встретил еще одну знакомую. С этой девушкой у него были противоположные отношения: она хотела ребенка, а он нет. Все отношения прекратились полтора года назад. Сейчас девушка была беременна – она все же добилась того, чего хотела. Судя по кольцу на пальце, она даже была замужем. Сам Стрелочник не имел к ее судьбе никакого отношения, теперь не имел. Они остановились и мило поговорили, не вспоминая о прошлом. В его голове продолжала вальсировать мелодия.
Thin chime, thin chime,
Wonderfull, wonderfull chime
– прекрасно. Но как много в жизни совпадений, как много произошло за одно короткое утро.
Около половины первого он возвращался к своему старому домику с цифрой 1910. Он размышлял о том, как быстро течет время и как плотно оно наполнено радостными и грустными событиями. О том, как много в жизни совпадений. О том, что жизнь прекрасна, потому что она никогда не бывает пуста.
Мелодия серебряных колокольчиков красиво дополняла ритм его шагов.
Он вынул из кармана ключ и стал отпирать замок. Замок, конечно, сопротивлялся. После восьмого оборота Стрелочник решил сделать перерыв и поднял глаза. Он замер – над дверью сидел все тот же, в спичечный коробок величиной, паук. Паук выставил вниз одну из восьми лап, чтобы удобнее держаться в кирпичной выемке, и сидел совершенно неподвижно. Неподвижно – все это время.
Стрелочник вспомнил все произошедшее этим утром – вспомнил одновременной вспышкой, как, говорят, вспоминают перед смертью: плачущая старушка, смерть, рождение, будущая жизнь, он сам в каждом из этих событий; совершенно не к месту вспомнился глубокий остановившийся взгляд младенца, увидевшего незнакомого дядю, – и за все это время – ничего?
Он почувствовал, как внутри него что-то оборвалось и стало медленно опускаться.
– Как? – спросил он сам себя вполголоса, – неужели ничего? Неужели ничего за это время не случилось?
Он щелкнул замком и вошел в свою маленькую и грязную комнатку. Он впервые заметил, какая она маленькая и грязная. Каждый предмет выглядел иначе – два стола, стул, давно испорченный телевизор, стопка книг, готовая свалиться. Он уже прожил лучшую часть своей жизни. И ничего не случилось – это за лучшую часть жизни, – а за худшую? Жизнь оказалась бесполезной, жизнь оказалась ненужной – если сейчас умереть, то ни одному человеку на свете не будет жаль. Его единственная жизнь, специально придуманная Создателем для свершения чего-то великого.
Он попробовал вспомнить слова или хотя бы мелодию серебряных колокольчиков, но не смог. Сейчас он снова думал на родном языке. Он напрягся до внутреннего крика – но вместо мелодии его память родила беспощадного уродца. Уродец сделал несколько болезненных шевелений прежде чем умереть.
Ознакомительная версия.
