Ознакомительная версия.
Он попробовал вспомнить слова или хотя бы мелодию серебряных колокольчиков, но не смог. Сейчас он снова думал на родном языке. Он напрягся до внутреннего крика – но вместо мелодии его память родила беспощадного уродца. Уродец сделал несколько болезненных шевелений прежде чем умереть.
Он посмотрел на балку в потолке. Кто и когда положил эту балку? Знал ли тот человек, чему эта балка послужит? Наверное, знал – балка расположена очень удобно. Зачем жить, если в жизни ничего не происходит? Зачем, если в жизни нет ничего, кроме глупостей и разочарований? Как странно – для того чтобы умереть не нужно никакой причины. А значит, каждую секунду жизнь висит на волоске. И вот волосок оборвался. На эту балку так и просится петля. А веревку, говорят, нужно намыливать. Эта комната – такой знакомый запах; столько случайностей привели его сюда; тысячи тысяч «если бы не…»
Еще полчаса он готовился. Он долго обдумывал, закрывать ли дверь изнутри. В конце концов решил не закрывать – быстрее найдут. Плохо, если красиво умерший человек будет некрасиво пахнуть. Почему нас волнует то, что будет после смерти? Что это – надежда умереть не полностью? Рудимент веры в иноматериальное бессмертие?
Он подставил стол, а на стол поставил маленький трехногий табуретик. Он боялся, что у табуретика разъедутся ножки.
Он стоял на табуретике и смотрел в окно. Из-под потолка комната казалась незнакомой и жуткой, будто знакомое лицо, искаженное, как резиновая маска. Будто бы он и не жил здесь пять лет. Жил ли? Да или нет? – это так важно. Нет, не важно.
Железнодорожный переезд тоже выглядел необычно, хотя каждый камешек был знаком. У рельс стояли парень и девушка. Девушка была маленького роста и казалась совсем ребенком. Через переезд на огромной скорости промчалось такси. Девушка-ребенок помахала ладошкой и повернулась, чтобы поцеловаться. Промчались еще две машины; вторая чуть не снесла столб.
– Что-то случилось, – сказал Стрелочник и услышал эхо собственного голова, так, будто комната уже стала пустой. Эхо продребезжало в стенах и стало превращаться в странный спиральный звук.
Он узнал вой сирены.
На переезд выскочила ярко-желтая медицинская машина. Машина была большой и неуклюжей – на такой скорости она не могла увернуться от столба. Стрелочник закрыл глаза и сразу открыл их, чтобы не пропустить ничего.
Удар – машина развернулась, лобовое стекло вылетело, за ним вылетел один из сидевших в кабине.
Девушка с парнем поцеловались напоследок и побежали вверх, вдоль стены, в сторону города. Стрелочник сошел с трехногого табуретика и зачем-то взял его в руку.
Внезапно стало тихо – выключилась сирена. Проснувшаяся весенняя мошка тарабанила крылышками в грязное стекло.
Держа в руке табуретик, он вышел из комнаты. Человек, лежащий на асфальте, был жив. Стрелочник оттащил его в сторону. Второй очнулся сам и вышел из машины, придерживая сломанную руку. Он не очень пострадал. Тому, который вылетел на асфальт, пришлось хуже.
– Зачем вам это? – спросил человек со сломанной рукой.
– Что? – удивился Стрелочник. – Это стульчик. Я собирался… (он не посмел сказать правду) сесть.
– Зачем сесть?
– То есть это, – сказал Стрелочник и внезапно догадался, – это, я сейчас.
Он подошел к двери и взглянул на паука. Сейчас он очень сомневался. Таких больших пауков не бывает. Неужели? Подставив табуретик, он поднялся поближе. Боже мой – так и есть! К кирпичу прилепился прошлогодний маленький листок, черенком вниз. Если смотреть с порога, то очень похоже на паука. Нет, не очень похоже.
– Эй!
– Сейчас, сейчас, – он отбросил табуретик и поспешил на помощь.
Толстячок открыл глаза и попытался повернуть голову. Высокий и худой, в мятом халате под курткой, проследил за его взглядом, сходил и принес шапку с козырьком.
– Я чинил дверь, – зачем-то попробовал оправдаться Стрелочник.
Высокий и худой презрительно посмотрел на него.
– Мы не имеем права, – сказал толстячок.
– Что случилось? – спросил Стрелочник.
– Не… не… права ее упустить.
– Кого?
– Ее. Ее нужно остановить.
– Я не могу, – сказал высокий в халате, – у меня рука сломана.
– А вы? – взмолился толстячок.
– Что я?
– А вы умеете водить машину?
– Умею, – сказал Стрелочник.
– Тогда скорее, догоните ее. Ее нельзя упустить, ее нельзя…
– Как же вы?
– Не думайте обо мне. Я поклялся служить медицине, я могут отдать за нее жизнь.
– Дело плохо, – сказал высокий, – он заговаривается.
– Нет! Догоните ее, догоните! – толстячок закрыл глаза. Ему явно становилось хуже.
– Ну что же, – сказал высокий, – давайте, только учтите, что она очень опасна.
– Она в такси? – спросил Стрелочник.
– В такси.
– Но она очень быстро ехала.
– Мы тоже. Как, по-вашему, почему?
– Я понимаю, понимаю, – сказал Стрелочник. – Я уже еду.
Он почувствовал, как его жизнь снова наполняется смыслом. Он направился к машине. Наконец-то я делаю что-то большее, чем глупость, подумал он. Он не знал, что ошибается.
Но глупостью меньше, или больше – какая разница? Ведь жизнь состоит из глупостей и разочарований, на то она и жизнь.
Любовь. Она подкрадывается, как злая девочка с сачком, и ловит тебя, как бабочку, отдыхавшую на солнечном зеленом листке. Она подкрадывается медленно, но набрасывает сачок внезапно.
Асфальтированная дорога заканчивалась в километре от переезда, дальше шла грунтовая. Стрелочник неплохо знал эти места. Грунтовая дорога петляла по лесу, проваливаясь в неожиданные овраги, поднимаясь на неожиданные крутые склоны, разветвляясь, иногда исчезая. В это время года лес был почти непроходим из-за грязи и оставшегося кое-где снега.
По следам, впечатанным в грунт, ничего не стоило прочесть историю недавней погони. Стрелочник чувствовал себя следопытом. Перед каждым поворотом он пробовал угадать, куда свернет след, и каждый раз угадывал правильно. Вот надо же, какой у меня талант, думал он. След уходил в никуда, в самую глубину леса.
Летом Стрелочник часто гулял по лесу, собирая грибы. Грибов в лесу бывало много, но все непонятных пород. Поэтому Стрелочник вначале собирал их, а потом выбрасывал, очень о том сожалея. Сейчас лес был пуст и некрасив. Зимний туристический мусор уже выбрался из-под снега, но еще не скрылся в траве; разноцветные банки и коробочки просвечивались издалека. Стрелочник ехал медленно; холодный ветер бил в лицо и глаза слезились; низкие ветки ударяли, царапали и отползали назад. Стрелочник понюхал отломавшийся кусочек ветки – кусочек пах сочно и горько.
Дорога чуть-чуть сползала вниз и готовилась свернуть вправо. Этот отрезок машины прошли очень быстро – Стрелочник расшифровал это по пятнышкам грязи, которые прилипли высоко на стволах. На повороте с молодого дерева была сорвана кора – здесь одну из машин занесло и ударило о ствол. После поворота дорога круто уходила вниз; спуск заканчивался бревенчатым мостиком, под которым уже много лет не текла вода. Воды не было летом, а весной?
Ознакомительная версия.
