Ознакомительная версия.
— Не зарекайся, — пробормотал Патрик.
— Что?!
— Погоди, не горячись. — Патрик посмотрел на Марана, но тот молчал, и он продолжил нарочито деловым тоном. — Давайте подытожим. Пока вы тут… излагали, мне припомнилась одна история, был такой роман, ты, Дан, наверняка его читал, ты же все на свете прочел. Про разумный океан, помнишь?
— Я-то помню, — усмехнулся Дан. — Вот уж не думал, что ты читаешь фантастику.
— Как раз фантастику я и читаю. Полезно. Попадаются всякие параллели. Как сейчас, например.
— Океан создавал фантомы, — сказал Дан. — То есть почти настоящих людей, внешне неотличимых от реальных, но на основе нейтринных полей, если я правильно помню.
— Нейтринные люди бывают только в романах. Дело не в них. Однако гипноз и даже телепатия встречаются и в действительности. Не забудьте о ментальном излучении, с которым мы столкнулись на Эдуре.
— Что за роман? — спросил Мит.
— Этот океан проникал в мозг людей… там ведь тоже была орбитальная станция? — Дан кивнул, и Патрик продолжил. — В мозг людей, работавших на орбитальной станции, извлекал из их памяти воспоминания…
— Особого рода, — уточнил Дан.
— Неважно. Извлекал и создавал на их основе эти самые фантомы. Что тоже неважно. Словом, ясно. Здешние ублюдки, как точно выразился Мит, проникли в наше сознание и, как следует, в нем покопались, это, я думаю, очевидно. Однако, в отличие от придуманного океана, они раскопками не ограничились. Океан ведь не пытался внушать определенные действия. А теперь резюме. Первое: они нацелились на Марана. Сделали из него отрицательного героя всех сконструированных ими сновидений. Так? Есть возражения? — Возражений не было, и Патрик заключил: — Второе и главное: здесь мы столкнулись с превосходящим противником. Я имею в виду не телепатию, это естественное свойство и ни о чем не говорит, телепат может быть хоть дебилом. Но всего за несколько часов они проанализировали содержимое наших голов, разобрались с нашей системой ценностей, определили, кто у нас главный, и создали продуманные во всех деталях… да просто маленькие киношедевры!
Дан поежился.
— Ну что? — спросил Патрик. — Все согласны?
Никто не ответил, и он повернулся к Марану:
— Что скажешь?
— В главном ты, конечно, прав, — проговорил Маран медленно. — Только вот насчет меня… Я не уверен, что это нападение было целенаправленным. Скорее, я просто более уязвим, чем остальные. Да и совсем не факт, что они именно нападают, возможно, они всего лишь изучают наши рефлексы.
Патрик подумал.
— Видишь ли, — сказал он наконец, — может, доля истины в твоих словах есть. А может, и нет. Не знаю. Но зато твердо знаю другое. Я твой заместитель и в силу своей должности обязан заботиться о твоей безопасности.
Маран промолчал, но Мит и Артур спросили одновременно:
— И что ему, по-твоему, угрожает?
— А вы не думаете, что они способны учиться на ошибках? — задал Патрик встречный вопрос. — Однажды они уже дали команду. Я имею в виду твой сон, Мит. Ты не поддался. В следующий раз она может получиться более убедительной.
— Но нельзя же убить из приснившегося пистолета, — возразил Поэт.
— У нас на борту есть вполне реальное оружие.
— В сейфе.
— Сейф можно открыть. Так. Лучше всего, конечно, было бы, если б Маран спал один. Но лишней каюты на борту нет.
— Если ты веришь в то, что ты говоришь, — вмешался Мит, — мы и так можем оставить его одного. Поместимся как-нибудь. Я лично запросто устроюсь на полу, наверно, еще кто-то согласится пожертвовать удобствами…
— Не надо крайностей, — поморщился Маран.
— Не надо, — согласился Патрик. — Я думаю, голыми руками тебя вряд ли удастся убить даже спящего. Разве что предварительно обездвижив. Запрешь в сейф вместе с бластерами и станнеры. Да, на кухне есть пара острых ножей. Их тоже. А ключ свой спрячешь в одному тебе известное место. Идет?
— Идет, — сказал Маран утомленно.
— А может, будем по очереди дежурить? — предложил Дан.
— Ты полагаешь, что бодрствующего намного труднее загипнотизировать, чем спящего? — осведомился Маран иронически. — Ладно, по каютам.
Когда Дан и Поэт с Мараном вышли в коридор, Патрик демонстративно захлопнул за ними дверь, Дан, подражая ему, пропустил Поэта вперед, проследовал за ним и закрыл за собой дверь в другую каюту.
Маран пришел через несколько минут.
— Спрятал? — спросил Дан.
— Спрятал. Впрочем, все это ерунда.
— Почему? — удивился Дан.
— А потому, что если они в силах внушить кому-то, чтобы он меня пристрелил, почему тогда они не должны быть в состоянии дать команду мне самому, чтобы я покончил с собой? Я уже не говорю о том, что куда бы я не сунул ключ, выкинуть информацию об этом из собственной головы я никак не могу.
— А чего ради ты согласился с Патриком? — поинтересовался Поэт.
— Ради его спокойствия. Он ведь действительно отвечает за мою жизнь. Согласно уставу и в меру возможностей.
— Понятно.
— К тому же, — добавил Маран, — в таком способе решать проблемы есть еще одно неудобство. Допустим, я утром не проснулся. Как вы в случае необходимости доберетесь до оружия?
Дан и Поэт переглянулись.
— Впрочем, я положил ключ в место, которое вы сможете вычислить, — сказал Маран.
Он вздохнул, сел, посидел немного, вид у него был совершенно измученный, потом разделся, лег и отвернулся к стене. Лег и лежал неподвижно, но Дан был уверен, что он не спит. Думает о прошлом. О том, что было забыто и похоронено, а вернее, ушло на дно, а теперь вновь взбаламутилось, всколыхнулось из-за этих… как Мит их назвал? Ублюдков? Вот-вот! Он ругал про себя водолеян последними словами, когда Маран вдруг сказал, не поворачивая головы:
— Дан! Надеюсь, ты не думаешь, что я когда-либо вел себя неподобающе… Нет, «вел» не то слово… что когда-нибудь даже мысленно… Уверяю тебя, в том, что касается Ники, я перед тобой абсолютно чист.
— Маран! — возмущенно воскликнул Дан. — Постыдись! Я никогда… Никогда, ни минуты, ни секунды…
— Вообще-то, — прервал его излияния Поэт, — в этот сон скорее следовало бы ввести меня. Каюсь, я позволял себе грешные мысли насчет Ники. Давно, правда, когда мы только познакомились. Мысли да. Но ничего кроме мыслей… Ладно, давайте спать. — Он помолчал и добавил: — Маран. Не углубляйся. Спи. Все это ерунда, то, что ты там думаешь.
— Откуда ты знаешь, о чем я думаю? — спросил Маран.
— Знаю. Запомни раз и навсегда. Никому и никогда не удастся подорвать веру в тебя у твоих друзей. И касается это не только нас с Даном. И Мита, конечно. Если на свете и есть человек, способный в тебе усомниться, то не среди тех, кто сейчас находится здесь. Все, спокойной ночи.
Ознакомительная версия.
