Ознакомительная версия.
– А можно мне почитать вам оду, госпожа? – воодушевился «Хаос».
– Почитай, братец…
Кажется, она уже переняла некоторые обороты из лексикона этих оболтусов. Пока они занимались «искусством», я решил провести инспекцию добытых аппаратами данных. Энтроп, хвала Зельдовичу, не мешал программе автоматически сортировать и паковать информацию, а вот кассеты к почтовому дыроколу он таскал не слишком регулярно. Я прогулялся на склад и убедился, что учиненное мной разорение запасов АМ постепенно сходит на нет: плата из Гелиодезической Комиссии по-прежнему превосходила затраты на аренду галактики.
Там же нашел пакет из ГК, не замеченный мной раньше (он валялся на нижней полке стеллажа с оптическими приборами). Я рассердился и хотел позвать энтропа, но камера в библиотеке показала, что он декламирует Гемме-19 нечто поэтическое. Хорошо хоть «Нептун» занимался делом – прочищал от пыли стыковочный узел на стартовом мини-комплексе, подняв «Пионер» гравитационной распоркой. Станция выглядела так, словно готовилась вот-вот придавить негэнтропа, и покачивалась под сильным ветром.
В записи говорилось о проекте «Лупа», задача которого – обследовать ближние звезды на наличие планет. Также прилагалась программа обработки данных. Уж и не знаю, зачем это понадобилось делать именно сейчас, когда до полноценной экспансии еще сотни лет (если не тысячелетия)… Ну да ГК виднее, тем более и антинейтронов за проект заплатят прилично. Проект рассчитан на двадцать три года непрерывной автоматической работы, и за это время специальный широкоугольный телескоп проверит все восемьдесят пять миллиардов видимых звезд моей галактики и составит полный каталог ее планет – от крошечных до гигантских. Но пока он не смонтирован и не заработал, никакой антиматерии мне не поступает!
– «Нептун», бросай эту чепуху, двигай на склад и вытащи из него коробку с номером… – Я глянул на почтовую ведомость, приложенную к кассете, и зачитал надпись с «телескопной» упаковки. Кажется, собиралась небольшая сухая гроза, и мой коротковолновый сигнал пробился к негэнтропу изрядно искаженным. – Помести ее на крыше лабораторного блока и распакуй.
– Хорошо, – тут же откликнулась биоформа. Видимо, вычищать пыль из узла было крайне скучным занятием, и все же «Нептун» предпочел его прослушиванию оды соратника.
Я тоже отправился на склад, но уже другой, с энергетическим оборудованием. Там у меня всегда хранится переносной противометеоритный пакет, который при случае можно подключить не к себе, а к постоянному источнику энергии. Очень удобная штука, прикрывает зону диаметром до трех метров. Когда я пришел со своим грузом на крышу, «Нептун» уже переминался там, распаковывая гелиодезическую посылку. Диаметр у телескопа оказался два с половиной метра (как я и думал), поле его зрения достигало ста сорока квадратных градусов, а входной зрачок – полутора метров.
– Ты почему не остался в библиотеке, послушать поэзию?
Мы стали вынимать из отдельного отсека CCD-матрицы и тут же лепить их на каркас телескопа.
– Мне больше нравится музыка, – ответил «Нептун», – ибо звуки ее куда более гармоничны и насыщенны эмоционально, нежели странные слова моего коллеги, зачастую с трудом распознаваемые мною как элементы языка.
– Понятно, – пробормотал я. – Значит, мы с тобой одинаково понимаем стихи.
8/251. Утром Никлас получил от Ирины открытку с видами «головоногой» планеты и письмо. «Все-таки хорошо, что я туда не поехал, – подумал он. – Пришлось бы жабры отращивать». Воды там было слишком много, но жене, разумеется, только ее и подавай – тут же перестроила организм и стала плавать где попало, смущая аборигенов. Судя по ее письму, такое поведение серьезно способствовало сближению человечества со своим новым подвидом.
Поразвлекшись с Ирининой посылкой, историк всерьез задумался о своих дальнейших поступках. Конечно, бросать это расследование на полпути было бы глупо, но все же нечто смутное грызло Никласа, словно предупреждая его о неведомой, пока не проявившейся опасности. Кто смог распылить звезду так, что от нее не осталось и следа? Что это был за прозрачный враг, чуть не убивший Никласа? Вопросы стояли неоднозначные, тревожные и необычные – за все восемь тысяч лет тихой, размеренной жизни историку еще не приходилось решать такие задачи. «Вселенского масштаба вопросики, скажем прямо», – подумал он.
И при этом еще одна тема крепко взволновала его: неужели благодаря банальному сотрудничеству с гелиодезистами можно заработать такую кучу антинейтронов, какой обладал Деев? Зачем тогда Никласу нужны бедные демографы? Это следовало проверить.
Историк прогулялся в самый дальний склад, где не был уже лет двести. Автоматика поддерживала там нужные параметры среды – нулевую влажность и сверхнизкое давление. При появлении Никласа, конечно, атмосфера там установилась нормальная. Он изучил содержимое стеллажа с космическими аппаратами и телескопами, около двух тысяч лет назад поставленными из ГК. Какое-то время телескопы даже стояли на крыше дома, но потом «Динго» свернул их (накануне особо мощного метеорного потока), и обратно эти штуки уже не встали… Аппараты же вообще валялись без дела, не проработав на орбите ни секунды.
Никлас позвал биоформу и сказал:
– Проведи тестирование вот этого прибора. – Ему чем-то понравился «Пылесос-10». Это был простой и неприхотливый аппарат, какими их всегда изготавливали в старину, и потреблял он сугубо солнечную энергию (после выхода в космос, конечно). А значит, мог работать на хозяина десятки лет. – И запустим его по гелиоцентрической орбите. Надеюсь, ГК все еще нужна информация от этого устройства.
– Что-то случилось, Никлас-9? – встревожился «Динго». – Вы переквалифицируетесь в космологи?
– Размышляю над этим.
Пока биоформа проверяла комплектность «Пылесоса-10» и гоняла его в холостом режиме, историк изучил спецификацию аппарата и выяснил, что тот призван собирать космическую пыль с помощью аэрогельной ловушки (она тоже имелась в коробке). Химический состав пылинок будет подвергаться изучению спектрометром, а узконаправленная антенна будет передавать данные на домашний сервер.
– А это зачем? – «Динго» вынул из ящика линялый блок с пучком волноводов.
– Чип с нейронной сетью и эволюционным вычислительным движком, – авторитетно ответил Никлас, сверившись с руководством. – Он способен обучаться и делать умозаключения в миллион раз быстрее тебя. Ладно, дальше справишься сам?
Теперь он начинал понимать, что потакать запросам гелиодезистов совсем не так забавно, как кажется. Один лишь простой аппарат по сбору идиотской пыли – а потребовал порядочного погружения в документацию. А ведь надо еще реанимировать стартовый комплекс, поработать с форматором для получения топлива и так далее! Да, нелегок антинейтрон космолога…
Ознакомительная версия.
