Пьетро д'Айли. Ибн Эзра также переводил на иврит работы арабских астрономов и писал труды о составлении календарей. Особый интерес представляет его "Послание к Субботе", в котором он размышлял о времени, о сроках, о началах и концах дней, месяцев, праздников и других периодических событий.
8. Каббала. В работах Ибн Эзры содержатся как явные упоминания Книги Созидания, так и многочисленные цитаты из неё без указания источника (так было принято в средневековье). Во многих комментариях к Торе он пользовался основными каббалистическими понятиями и повторял каждое толкование на четырёх различных уровнях, соответствующих каббалистической схеме "ПаРДеС" (букв. "апельсиновый сад", акроним слов Пшат, Ремез, Драш, Сод, включающий четыре различных уровня восприятия Торы). Специалисты видят в Ибн Эзре предвестника расцвета каббалистической мысли Испании, одним из первых разглядевших в Торе подтексты, доступные только для посвящённых.
9. Шахматы. О любви Ибн Эзры к шахматам свидетельствует его поэма, посвящённая правилам этой древней игры. Историки шахмат узнают из нее о названиях фигур и о ходах, принятых 1000 лет тому назад. В этой светской поэме Ибн Эзра показал также своё умение использовать шахматы как аллегорию борьбы между христианством (красные фигуры, "Эдом") и мусульманством (чёрные фигуры, цвет Ислама). По его мнению, эта борьба будет периодически повторяться во многих поколениях.
10. Астрология. Общепризнанно, что Ибн Эзра был величайшим астрологом-теоретиком своей эпохи. Он написал девять оригинальных астрологических трудов, включая шесть томов энциклопедии астрологии на иврите, а также был переводчиком двух арабских астрологических книг. Его интересы в астрологии охватывали все известные её разделы - натальную, медицинскую, мунданную, элективную и хорарную астрологии. Как и в других областях, Ибн Эзра продемонстрировал энциклопедические знания работ предшественников. Он смело оспаривал мнения древнеегипетских, индийских, персидских и арабских авторитетов и пространно цитировал астрологический фолиант "Тетрабиблос" (Четверокнижие) Клавдия Птолемея. Вдобавок его астрологические тексты сопровождались цитатами из "Книги Созидания" и перемежались аллегориями и притчами из Талмуда.
Исследования таких современных специалистов в иудаизме как профессор Шломо Сэла и профессор Меир Бар Илан показывают, что астрология для Ибн Эзры была неотъемлемой частью Торы и высшего Знания. В своих комментариях к Торе Ибн Эзра прибегал к астрологическим понятиям по крайней мере 150 раз, и потому, например, рабби Йегуда Лейб Флейшер утверждал, что их в принципе невозможно понять без понимания сути астрологии.
Характерно, что астрологические труды Ибн Эзры написаны им от первого лица. С одной стороны, они отличаются математической логикой и системной подачей материала, а с другой стороны, в них ощущается эмоциональный накал и желание убедить читателя. В некоторых случаях книги были записаны в двух версиях - полной (для специалистов) и сокращённой (для менее искушенных читателей).
11. Медицина. Ибн Эзра заложил основы медицинской астрологии. Тем не менее, по сей день идут споры, был ли он также практикующим врачом. Ясно лишь, что в медицине, как и во всех других областях, он пытался отыскать закономерности. Например, он большое значение уделял здоровому образу жизни и правильному питанию. В этих вопросах он не боялся перечить такому авторитету как Саадия - гаон. Так, Саадия приписывал чуду то, что пророк Даниэль и его братья имели цветущий вид несмотря на то, что они отказались от мясной обильной пищи, предложенной им при дворе Навуходоносора в Вавилонском изгнании. В противовес этому, Ибн Эзра полагал, что прекрасное здоровье юношей из книги Даниэля было естественным следствием их здоровой диеты - вегетарианства и добавки в еду риса. Такая пища, по его мнению, приятна и полезна душе; она также очищает и насыщает тело.
12. Поэзия. Поэзия Ибн Эзры пронизывает все его труды; она неотъемлема от него самого. Очень ёмко писал о ней поэт Иегуда Алхаризи (1165-1225): "Стихи Ибн Эзры укрепляют душу в час невзгоды и действуют живительно, как освежающий дождь в знойный день. Вся его поэзия возвышена по своему настроению и глубока по содержанию".
Суммируя этот краткий перечень областей творчества Ибн Эзры, невольно задумываешься о том, с какими сложностями сталкиваются его исследователи при попытке воссоздать цельный образ личности такого масштаба. Глядя на жизнь этого странствующего учёного, сочинившего множество трактатов и сопровождавшего каждый из них поэтическими строками, специалисты сравнивали его с Аристотелем и видели в нём предтечу Ренессанса.
Восприятие такой многогранной личности особенно проблематично в силу того, что в идеале читатели, биографы и исследователи должны быть знакомы со всеми областями, которыми занимался Ибн Эзра. К сожалению, на сегодняшний день произведения Ибн Эзры анализируются узкими специалистами в разных областях в отрыве друг от друга. Например, в сборнике поэзии Ибн Эзры не включены его страстные и проникновенные поэтические молитвы, которыми он предварял все свои труды. При анализе его стихов ударение делается на форму и грамматику, а не на их научную, каббалистическую или религиозную суть. При рассмотрении математических работ упускаются из виду ссылки на "Книгу Созидания", а при изучении астрологических трактатов забываются их библейские подтексты.
Примечательно, что Ибн Эзра-мистик остается практически неисследованным. Даже Исраэль Левин, которому удалось наиболее полно синтезировать разные уровни жизнедеятельности и сознания Ибн Эзры, с недоверием относится к его мистическим переживаниям. Рассказ о том, как Ибн Эзра, находясь в Англии, получил во сне "Послание субботы" от ангелов, Исраэль Левин называет первым оригинальным фантастическим произведением. Но сам Ибн Эзра отнюдь не считал это фантастикой. Кстати, подобные сны были описаны, например, Рамбамом, Декартом или первым английским поэтом Кэдмоном, и они тоже принимали свои вещие сновидения за действительность.
Как отмечает профессор Меир Бар Илан, пренебрежение теми или иными убеждениями Ибн Эзры доходит до того, что многие историки науки и религии не упоминают ни его пифагорейства, ни занятий астрологией, и тем самым в корне изменяют его основные идеи. Создается впечатление, что как в притче о царе Соломоне и ребёнке, наука и религия, поэзия и астрология, все между собой спорят по поводу Ибн Эзры, и каждая утверждает, что его талант принадлежит лишь ей одной. Сам же Ибн Эзра не посвящал себя целиком ни одной из этих областей по отдельности. Как нельзя отделить северный магнитный полюс от южного, так невозможно отделить Ибн Эзру поэта от Ибн Эзры учёного или Ибн Эзры астролога и комментатора Торы. В стихотворении "Странствия истощили меня" он писал о себе:
בְּכָל מָקוֹם גַּרְתִּי
סְפָרִים חִבַּרְתִּי
וְסוֹדוֹת בֵּאַרְתִּי
וְכִרְאִי מוּצָקִים
В Еврейской энциклопедии Брокгауза и Ефрона приводится такой подстрочный перевод: "Я пребывал в этих местах как скиталец, писал много и раскрывал людям тайны науки".
Характерно, что с одной стороны, в этом подстрочнике появляется понятие
