Доходя до этого этапа своих размышлений, Петро снова начинал беситься и снова дергался и орал на пол-леса. Но поляна была далеко от дороги. И услышать его не мог никто. Разве что кто-то, живущий в лесу. А в лесу возле Лупа-нопа, кроме белок, зайцев, мошкары и безмозглых птиц, никто, похоже, не жил.
Впрочем, проверить это, пытаясь доораться хоть до кого-нибудь, вскоре тоже стало невозможным. Уже к утру мертвяк сорвал голос, и вместо криков теперь выползали из горла лишь жалкие хрипяще-шипящие звуки.
Когда на третий день орать и дергаться ему в тридцатый, наверное, уже раз надоело, Петро обвис и увидел глаза. Глаза были мертвыми, стеклянными и смотрели на него внимательно сквозь заросли кустов на краю поляны.
В первый момент упырь не поверил своему счастью. Он зажмурился и проморгался, чтобы отогнать наваждение. Однако мертвяк в кустах наваждением не был. Более того, потаращившись немного, он осмелел и вышел на свет. Молодой, даже юный. И, судя по внешнему виду, недавно убиенный.
— Брат, — хрипло позвал Петро. Голос сипел и свистел настолько, что упырь сам с трудом разбирал собственные слова.
Молодой мертвяк подошел ближе, обошел кругом и с любопытством принялся разглядывать сперва Петро, а потом вязью разрисованный магический круг под ним.
— Брат, — повторил Петро. — Сними меня.
Молодой оторвал взгляд от символов, начертанных на земле, и посмотрел на висельника. На его лице появилась пакостная улыбка.
— Смешной, — сообщил он.
— Это не смешно, что б мне второй раз сдохнуть. Сними меня, брат, — попросил Петро.
Молодой отошел в сторону. Петро показалось, что он сейчас уйдет. От этого стало жутко. Кто знает, сколько еще придется висеть вверх тормашками, прежде чем еще кто-то наткнется на него среди этого мерзкого леса. Петро задергался, заерзал, становясь похожим на гусеницу, пытающуюся ползти вверх по ниточке. Веревка со скрипом закачалась.
— Эй! — хрипло закричал Петро. — Не уходи.
Ему пришлось основательно раскрутиться, чтобы увидеть, куда отошел молодой. Упырь не успел далеко уйти. Он стоял рядом. Всего в нескольких шагах. Зрелище дергающегося на веревке связанного собрата его явно веселило.
— Это не смешно, — обиженно верещал Петро. — Сними меня!
Он перестал дергаться. Веревка неторопливо замедлила ход. Молодой мерзко ухмыльнулся и подтолкнул Петро в бок. Упырь снова закачался, чем вызвал новый приступ хохота у юного мертвяка.
— Сними меня, а то уши надеру! — хрипло взревел Петро и закашлялся. От кашля задергался еще сильнее.
Молодой, хохоча в голос, развернулся и побежал к лесу.
— Стой! — засипел Петро, не зная уже, обижаться, паниковать или злиться. — Стой!
Звонкий смех молодой нежити растворился в лесу. Петро завыл. На этот раз от гремучей смеси злости, досады и отчаяния.
Когда Жози представился, Винни показалось, что он узнал это имя. Хотя, скорее всего, просто показалось. Предложи ему кто вспомнить имена других следопытов, уходивших из Витано в том году, он не припомнил бы ни одного.
— Чего вы от меня хотите? — Жози не намерен был сопротивляться.
— Правды, — с нажимом произнес Деррек. — Если будешь врать…
Вампир продемонстрировал юноше кулак. Достаточно весомый аргумент. Жози потер больное ухо.
— А с чего мне врать? — буркнул он. — Чего надо-то?
Мессер с Дерреком переглянулись. Такой покладистости от парня никто не ждал.
— Я тебя видел, — запальчиво начал Винни.
— Я тебя тоже, — пожал плечами парень. — Это что-то значит?
— Молодой человек, — Мессер с хрустом расправил плечи и подошел вплотную к пленнику. — Мой друг хотел сказать, что он вас видел в городе, который вроде как не существует. И в котором принято считать, что за его стенами тоже ничего не существует.
— Ну да, — отмахнулся Жози и посмотрел на Винни. — Байка, которую придумал Совет в незапамятные времена.
Лупо вздрогнул. Он готовился к правде, может быть, даже к страшной правде. Но он не был готов к тому, что эту правду ему станут озвучивать тоном балаганного шута, рассказывающего скучающей публике свежий анекдот.
— Ты хочешь сказать, Совет знает о том, что происходит в Пустоши?
— Совет на том стоит, — пожал плечами Жози.
Винни почувствовал, как начинает кружиться голова. Выходит, Совет все знает. Получается, Совет предал Витано. А маги? Как же они не заметили? Хотя до того ли им. Гильдия занята совсем иными делами. Маги давно отошли от власти, отдали управление городом Совету. Доверили. А советники…
Верить во все это не хотелось, но другого выхода не оставалось.
— Откуда ты это знаешь? — потерянным голосом спросил Винни.
— Я четыре года живу в доме советника, — усмехнулся Жози. — Он меня всячески ограждает от этого, но я же не слепой.
«Еще за Мора парнишка ходит. Так как у них с лысым разговор серьезный пошел, Мора парнишку от себя отослал. Бережет он его. Может, сын. Но тоже явно из вашего Витано», — всплыл в голове рассказ упыря.
— Советник Мора, — не то спросил, не то объяснил сам себе Винни. — Ты ему кто?
Парень почесал опухшее ухо, поморщился.
— Он считает меня своим сыном, — с обезоруживающей откровенностью сообщил он.
— А ты?
— А я ему подыгрываю.
Честность и откровенность, с которой Жози говорил гадости, раздражала Винни. Уж лучше бы соврал, попытался замолчать что-то. Так нет, рубит правду. А выходит какая-то дрянь вместо правды. Безапелляционная, честная, бессовестная гадость.
Винни никогда не думал, что правда может быть такой беспардонной и мерзкой. Хоть бы он постеснялся этого. Так нет же, ни стеснения, ни угрызений совести. Упырь!
Юноша поймал себя на том, что думает о живом человеке, как о мертвяке и споткнулся. Мысли полетели кувырком и совсем уж в другую сторону.
— А ты сам как сюда попал? — пробурчал Винни.
— Сам же знаешь как — через следопытов, хотя, по счастью, меня их участь миновала. Меня Мора к себе забрал. Ему не хватало домашней зверушки, и он завел меня.
Винни растерялся от такой наглости окончательно. Так и застыл с раззявленным ртом.
— А где твой папаша сейчас? — Деррек поспешил замять возникшую неловкость.
— Едет на болота, везет какое-то барахло в Витано. Я хотел съездить с ним, но меня завернули.
— Едет? Где?
Жози закатил глаза, прикидывая что-то в уме.
— Сейчас, должно быть, на полдня пути уехал. Они с утра вышли.
— Они? — насторожился Мессер.
— Он провожатого взял. Тоже из Витано. Лысый такой с улыбкой на клею. Мерзкий тип.
