Под вечер, когда на следующей узловой станции началась очередная процедура проверки тормозов, Женя покинула свое убежище. Она не знала, куда приехала и что делать дальше. Ее одежда после путешествия под вагоном нуждалось в стирке, и появиться в таком виде означало сразу вызвать подозрение.
Стараясь не попадаться никому, Женя пробиралась под вагонами подальше от станции, а увидев деревья и кустарник, вздохнула с облегчением. В глубине посадки она неожиданно натолкнулась на двух мужчин: одного лет тридцати, в модном клетчатом костюме, высокого и кудрявого, второго коренастого, лет пятидесяти, со скошенным лбом, маленькими мутными глазами, перебитой переносицей и мощной челюстью. Они рассматривали содержимое чемодана, что сразу указывало на род их занятий.
При ее появлении коренастый мгновенно выхватил финку и начал угрожающе приближаться. Женя на мгновение остолбенела от неожиданности и бросилась было бежать, но ее остановили слова кудрявого, который успокоил своего напарника.
— Печеный, перестань ее пугать. Сразу видно, краля пребывает в затруднительном положении, а ты к ней с «пером». Дамочка, не бойся. Печеный только на вид страшный, а так он очень добрый.
— Спасибо, — сказала Женя, облизывая пересохшие губы. — Не подскажите название этой станции?
— Голубушка, это Киев, мать городов русских! Откуда ты такая чумазая взялась и куда путь держишь? — театрально всплеснул руками кудрявый.
— Издалека.
— Краля, так дело не пойдет! Мы к тебе с уважением, а ты в прятки собираешься играть.
В его голосе послышалось раздражение, и Женя решила им подыграть, сказав первое, что пришло в голову:
— Из Курска. Сначала ехала, да в дороге поиздержалась, — она бросила взгляд на раскрытый чемодан, — пришлось путешествовать «зайцем». Я в Киеве бывала, правда, очень давно. Помню, здесь был недостроенный вокзал…
Кудрявый аж присвистнул от удивления.
— Давно ты здесь не бывала… Его уже с десяток лет как достроили. Хазу здесь имеешь?
— Что? — не поняла Женя.
— Знаешь, где ночевать будешь?
— Да, — неуверенно ответила Женя. — Здесь недалеко была речка, Лыбедь. Не подскажите, как к ней пройти? Надо умыться, привести себя в порядок.
— Не только расскажем, но и покажем. С превеликим удовольствием! — ухмыльнулся коренастый.
— А почему на вокзал не идешь? Он вон в той стороне. К нему и идти ближе, и помыться там удобнее, — сказал кудрявый, внимательно наблюдая за Женей.
— Мне в речке удобнее.
Ухмылка коренастого Жене не понравилась, но идти на вокзал, где полно милиции, было еще опаснее. Справилась ведь с чекистами в поезде, а эти не страшнее. Лишь пожалела, что не взяла револьвер у Марфы — с ним было бы надежнее. По крайней мере, им в случае чего отпугнуть можно.
— Похоже, краля, то, что ты путешествовала зайцем, не самая большая твоя проблема, — глубокомысленно заявил кудрявый. — Меня зовут Артурчиком, его Печеным — рука у него обожжена, цыгане так наказали, когда он с ними что-то не поделил. А тебя как?
— Соня, — ответила Женя в соответствии с документами, которые у нее имелись. — Очень приятно.
— Пусть будет Соня, — добродушно согласился Артурчик. — Пошли, Соня, отведем мы тебя к речке.
— Спасибо, пожалуй, я сама. Только покажите, куда.
— Направление одно — к такой-то матери и как подальше! — хрипло рассмеялся Печеный.
— Не бойся, Соня, мы тебя не тронем. Что мы, жиганы какие? А хазы у тебя нет, это я точно знаю. Пойдешь с нами, там все есть: и еда, и крыша над головой. Посмотри эти тряпки, может, себе чего выберешь. — Жене не хотелось копаться в ворованной одежде, но выбирать не приходилось. Это был хоть какой-то шанс изменить свой облик. Подобрала блузку, юбку и жакет, но не знала, подойдут ли по размеру. Не переодеваться же перед ворами!
Новые знакомые проводили ее к речке. Вода в ней была не особенно чистой, но Женя умылась и, зайдя за кусты, переоделась. Печеный попытался сделать кое-какое движение в ее сторону, но Артурчик его остановил — видно, в компании верховодил он. Увидев преображенную Женю, которая ухитрилась даже соорудить новую прическу, он галантно поцеловал ей руку и одобрительно сказал:
— Я с самого начала заметил, что ты настоящая краля…
Одежда была немного тесновата и вызывающе обтягивала фигуру. Печеный только крякнул, увидев ее.
Женя была недовольна: она выглядела хорошо, даже очень хорошо и никто не дал бы ее возраст, но по-прежнему легко узнаваема, окажись здесь ее фотография или словесное описание. Поэтому она решила избегать центральных улиц, вокзала и других мест, где могла столкнуться с милицией, которую, конечно, уже подключили к розыску. Идти с ворами Женя не хотела, но решила ничего не говорить, а при случае «потеряться».
«Малина» находилась недалеко от вокзала, в Протасовом яру, и представляла собой ничем не приметный деревянный домик, в котором под покровом сумерек собирались воры самой разной специализации и квалификации, играли в карты, пили, а когда находились в розыске, здесь же «ложились на дно», не выходя на улицу неделями. Жене так и не подвернулся подходящий случай расстаться с попутчиками, и она прошла во двор через бесшумно открывшуюся калитку, что говорило о желании хозяев сделать приход гостей как можно менее заметным. Артурчик постучал условленным стуком в дверь, которая открылась мгновенно, и тут же рванулся назад. Женя не успела еще сообразить, что к чему, как двор наполнился людьми, а отчаянно ругающиеся Печеный и Артурчик оказались на земле с заломленными за спину руками.
— Ты кто? Проститутка? Или воровка? Паспорт есть? — спросил ее крепко сбитый мужчина в темном костюме — очевидно, старший здесь, руководивший засадой.
— Я здесь случайно, — жалобно сказала Женя. — Вот мой паспорт. Отпустите, пожалуйста, а то муж узнает…
— Вот сука! Еще замужем, оказывается! — возмутился мордатый молодой парень, только что надевший наручники на Печеного, и несколько раз от злости ударил его ногой.
— Обыскать ее! Кажется, эту физиономию я где-то видел, — сказал старший.
Мордатый с удовольствием исполнил поручение и облапал Женю.
— Вот, — сказал он, передавая старшему пояс с документами и деньгами.
— Непростая девочка! — протянул старший, ознакомившись с его содержимым, — Похоже, это та, на которую пришел розыск из самой Москвы. Давай-ка всех пока в дом, может, еще кто заявится. Скоро за ними автобус приедет.
— Мне надо по нужде, — попросила Женя.
— Сейчас горшок найдем! — зло улыбнулся старший.
— Мне в самом деле очень надо, прошу вас, — еще жалобнее сказала Женя.
